Сирийский эшафот - Александр Тамоников

— Мы встретили одного старика-сельчанина, — доложил он.

— Расспросили?

— Так точно. Старик сказал, что бой на площади длился минут двадцать. Потом стрельба стихла, и неизвестные люди с оружием ушли в северо-западном направлении.

— Это вся информация?

— Нет. Еще его внук видел, как спустя некоторое время мимо дальнего холма на западе мчались автомобили.

— Я все понял, — сказал Фахан. — Возвращайся к центральной площади. Мы скоро покидаем Фадзин…

Выстрелы послышались минут через десять после ухода с площади разведгруппы. Почти все тела убитых бойцов сирийской армии солдаты роты Фахана успели перетащить на южную окраину, капитан намеревался дать по радио команду о сборе и выходе подразделения из села, как вдруг с севера донеслись звуки отчаянной пальбы.

— «Ибис», я — «Первый»! «Ибис», ответь «Первому»! — закричал в микрофон рации Фахан.

Сквозь трескотню прорвался взволнованный голос сержанта:

— «Первый», я — «Ибис»! По нам открыли огонь из окон дома на окраине. «Первый», нужна помощь!

Капитан немедленно связался с командиром первого взвода. Тот слышал стрельбу и уже подходил со своим личным составом к месту перестрелки. Туда же был отправлен и второй взвод. Третьему он приказал оставаться на южной окраине возле тел погибших товарищей…

Фахан не успел вовремя прибыть к месту боя — перестрелка была ожесточенной, но скоротечной. Он лишь успел отдать по радио приказ о взятии живым хотя бы одного бандита.

— Постараемся, «Первый», если в этом проклятом доме еще кто-то остался, — ответил ему один из взводных.

— Вы их уничтожили?

— Пока точно не знаю. Минуту назад внутри дома прогремел взрыв — похоже, последний отморозок подорвал сам себя…

Прибыв на место, капитан застал финальную картину: бойцы его роты окружили дом и одновременно с четырех сторон осторожно проникали сквозь дыры в заборе на территорию большого двора. Фахан вместе с заместителем и адъютантом подошли к забору и встали у приоткрытых ворот.

— «Первый», я — «Ибис», внутри чисто, — доложил по радио сержант.

— Понял. Мы уже здесь, — ответил капитан и кивнул своим: — Пошли…

Во дворе лежали два убитых боевика. Внутри дома был обнаружен третий. Точнее, то, что от него осталось после подрыва гранаты, — растерзанное осколками тело, оторванная по локоть рука и половина головы. Сильно обезображенное лицо не позволяло даже приблизительно определить его возраст.

— Жаль, что не получилось никого взять живым, — вздохнул Фахан.

— Знаешь, Абдель, может, оно и к лучшему, — хлопнул его по плечу заместитель. — Ну что, даю команду к отходу?

— Да, пора убираться из этого селения. В батальоне уже заждались информации о нашем рейде…

Спустя десять минут три взвода воссоединились на южной окраине и двинулись к холму, под которым их ожидал автотранспорт.

А еще через полчаса колонна отправилась в обратный путь…

Тем временем в Таифе, где расквартировался батальон майора Бадара, полным ходом шли следственные мероприятия по делу арестованного лейтенанта Тубура. Руководил следствием полковник Маргим Хасани, пойманных агентов, сменяя друг друга, допрашивали командир батальона и начальник штаба.

Поначалу лейтенант Акур Тубур отрицал все обвинения. Услышав же про тайник под его жилой комнатой, изобразил крайнее удивление.

— Я понятия не имел об этом тайнике! — с жаром оспаривал он очевидное. — Мало ли на занятой нами территории подобных схронов!

Да, по мере наступления на захваченные игиловцами провинции бойцы сирийской армии и впрямь частенько находили тайники с оружием, боеприпасами, средствами связи, обмундированием и продуктами.

Но, во-первых, было невероятно сложно поверить в то, что поселившийся в полуразрушенном доме офицер не заметил входа в подвал. Тем более что свое спальное место он обустроил непосредственно над его входом.

Во-вторых, полковник Хасани тоже не терял времени даром и после ареста парочки провел более тщательный осмотр тайника с его содержимым. В результате осмотра он выяснил, что некоторыми вещами пользовались буквально несколько часов назад — на них отсутствовал слой белесой пыли, покрывавший другие предметы.

Вернувшись в штаб батальона, полковник нашел комбата и поинтересовался:

— Как давно лейтенант проживал в том доме?

— С тех пор, как мы вошли в Таиф, — ответил тот.

— А в Таифе твой батальон уже…

— Более двух недель.

— В таком случае, готов поклясться, что слив информации — дело рук лейтенанта.

— Вы нашли в тайнике еще что-то, указывающее на это?

— Да. Большинство упаковок и банок с продуктами покрыты пылью, и это неудивительно — Тубур питался вместе с другими офицерами. А вот станция спутниковой связи стоит как новенькая — никаких следов пыли, и даже блестит. Такое впечатление, что ей пользовались полчаса назад.

— Скорее всего, так и было, — вздохнул майор.

Обнаруженный полковником факт был немедленно использован в качестве аргумента обвинения на ближайшем допросе, и лейтенант сдался.

— Да, я действительно работал против вас, — понурив голову, признался он.

— И как долго?

— Более двух лет.

— Рассказывай все по порядку, — приготовился записывать показания полковник. — Если будешь сотрудничать со следствием, то у тебя появится шанс остаться живым. Нет — расстреляем.

Через полчаса в истории подлого предательства практически не осталось белых пятен. Как оказалось, Акур Тубур и Зайна знали друг друга с детства, так как жили в одном селении и дома их родителей стояли рядом. Отслужив срочную службу в армии, Тубур вернулся домой в звании старшего сержанта. К тому моменту девушка лишилась родителей, ухаживала за больным братом и жила крайне бедно.

Вскоре молодые люди стали любовниками, а когда в Сирии вспыхнула гражданская война, Акуру предложили вернуться в ряды вооруженных сил. Он подписал контракт и, получив унтер-офицерское звание «полковой диспетчер», был назначен заместителем командира взвода в бригаду, дислоцированную в Алеппо.

Во время ожесточенных боев с повстанцами из сирийской свободной армии за северный пригород Дамаска с ним на связь вышел один из старших братьев. Он-то и предложил за приличное вознаграждение собирать информацию о частях сирийской армии и поставлять ее неким людям из ИГИЛ. Долго Акура упрашивать не пришлось — для него всегда на первом месте стояли деньги. Он согласился, и через десять дней к нему приехала с посылкой от его родителей Зайна. В посылке были продукты, но главное на словах передала сама девушка.

— Меня попросили стать твоей связной, — негромко сказала она, оказавшись в его жарких объятиях.

— Связной?! — изумился он. — Тебе известно о предложении моего брата?!

— Известно. Более того, это он уговорил меня помочь тебе в нелегком деле.

— Выходит, ты приехала сюда не по своей воле?

— Нет, что ты! Я очень хотела увидеть тебя и быть с тобой рядом, поэтому и согласилась уехать из нашего селения.

— Но ведь там остался твой больной брат. Что будет с ним?

— За ним присмотрят твои родственники. И еще… Акур, мы будем получать очень приличные деньги за каждую порцию информации, но она должна быть ценной.

— Где же мне раздобыть ценную информацию? — сник молодой человек. — Я всего лишь заместитель командира взвода.

— Значит, ты должен двигаться по службе, — спокойно парировала девушка. — Но при этом беречь себя.

План был составлен, и Тубур с удвоенной энергией взялся за дело. В последующих боях он шел в атаку первым, активно руководил личным составом, был на виду у командования батальона и бригады.

Усилия не пропали даром — его заметили и через пару недель доверили командовать взводом. Еще через месяц он получил первое офицерское звание — прапорщик.

Надев офицерские погоны, Акур стал чаще бывать на совещаниях в различных штабах, чаще общаться с командованием. Качество и ценность добываемой информации возросли — это отметили и в сирийском крыле ИГИЛ. Позже последовал ряд удачных операций по освобождению пригорода Дамаска, и Тубура снова повысили — перевели в другую бригаду на должность командира роты. Зайна последовала за ним и уже на новом месте занималась передачей информации.

Агентурная работа Тубура полностью устраивала боевиков из «Исламского государства». Тот своевременно предупреждал их о готовящихся наступлениях частей сирийской армии. Сообщал о передислокации войск, о переформировании соединений. Информировал о вооружении и количестве тяжелой техники.

Полгода назад его рота внесла решающий вклад в штурм небольшого городка неподалеку от турецкой границы, Тубур получил легкое пулевое ранение и был представлен к награде. Вскоре пришел приказ о присвоении ему следующего офицерского звания и переводе на должность заместитель начальника штаба батальона.