Милая обманщица - Дорис Смит

— Это ты меня спрашиваешь? Хорошо, я объясню тебе, Сюзанна. Десять лет назад ты просто бросила меня с Тоби на руках и сбежала с Полом Фриманом бог весть куда. Мне не удалось это выяснить. А сегодня ты взяла и вернулась с какой-то сказочной историей о том, что ты, мол, приехала присмотреть за Дженни. Думаешь, я не знаю, что Фриман тоже в Дублине? Только дело в том, моя девочка, что твоя мать при смерти и ты одна из наследников, вот и все. Так что тебе самое время было вернуться. Это каждый дурак вычислит. Может, тебе неприятно это слышать. Но нравится тебе или нет, Сюзанна Харт, — это твоя жизнь.

Как?! Сюзанна Харт… Господи, не может быть… не мог же он… Хейди некоторое время вообще ничего не чувствовала, даже боли от собственных ногтей, впившихся в ладони. Голова у нее кружилась так, что она ничего не могла сообразить. Она сошла с ума или он действительно это сказал? Но тогда его слова — «десять лет назад ты просто бросила меня с Тоби» — это все равно что взрыв бомбы. Значит, их детская влюбленность случилась пятнадцать лет назад. А пять лет спустя… потом они поженились, родился ребенок, и… и она сбежала!

Какая ты дура, Хейди Браун, повторяла она про себя, какая же ты дура… Сначала мать и сестра, будто их было мало, а теперь еще муж и сын. Что сказать? Что сделать?

— Ради всего святого, — услышала Хейди его резкий голос. — Перестань. Я не собираюсь тебя трогать. — И он посмотрел, даже с некоторым состраданием, на ее перекошенное от боли лицо. — Я сейчас уйду. Тогда, надо думать, твой кот вернется к тебе в постель.

Значит, он заметил Бранда. От этого ей почему-то стало еще хуже. Теперь она кое-что знала о Сюзанне и понимала, что для той совсем нехарактерно было так нянчиться с котом, после того как она хладнокровно бросила своего мужчину и собственного ребенка.

— Нет, наверное, это мне надо уйти, — с трудом выговорила Хейди. — То есть, я хочу сказать, уехать отсюда. Завтра же. Прости, мне вообще не надо было сюда приезжать. Я сама во всем виновата.

Видит бог, она все это заслужила за то горе, что причинила ему своим возвращением, за неутоленную страсть, которую воскресила в его сердце. Но, как ни странно, в его глазах она не увидела презрения.

— Хорошо, можешь отдохнуть. Завтра видно будет.

— И еще кое-что. — Она спросила его с еще большим смущением, но и так уже знала, что подозрения верны: — Так эта постель… твоя? Ты…

Он рассмеялся:

— А что такого? Я когда-то одарил тебя всеми земными благами. Мы не упадем с кровати. И ты можешь делить ее с метелочкой для пыли. Думаю, это пустая трата времени, но я не стану тебя преследовать, обещаю.

Непредсказуемый человек, и это еще мягко сказано! Всего пять минут назад открыто ненавидел ее, а теперь заботливо накрыл одеялом и стал подтыкать его со всех сторон, чтобы защитить от ночного холода все еще дрожащее тело девушки.

— Спи, детка, — мягко произнес он. — А то простудишься.

Глава 4

На следующее утро Хейди и Бранд первыми проснулись и вышли из своей комнаты. Оба при этом имели взволнованный вид. Бранд — потому, что уже неоднократно просился на улицу, Хейди — оттого, что слышала это, но боялась капканов на барсуков.

Когда она открыла засов на входной двери и выпустила кота в неизведанный мир за порогом, у нее возникло желание кинуться следом, схватить его в охапку и вернуться в дом. Она победила этот соблазн, глядя, как котик, распушив хвост, смело ринулся к кустарникам, потом сама, совсем не так смело, пошла на кухню.

Несколько минут спустя возбужденный голос Тоби смешался с громким скворчанием масла на сковороде.

— Это что? Это нам? Всем? И мне тоже?

В коротких трусах в цветочек, он демонстрировал всему миру свое крепкое загорелое тельце, упругое, с выпяченным животом. Что ж, судьба подарила ей очень симпатичного, здорового, готового сынка.

Он, казалось, был готов завтракать хоть сейчас, прямо в трусах. Но Хейди выгнала мальчугана из кухни и велела пойти одеться. Он скоро вернулся, кинул ворох одежды на пол возле плиты и стал одеваться.

— Правильно ли я считаю, что ты мне не доверяешь? — обратилась к нему Хейди.

— Нет. Я как раз подумал, что мы можем поговорить.

— Хорошо, давай поговорим. — Она следила, как он застегивает пуговицы на рубашке. — А ты что, не носишь майку?

— До Рождества нет. А где Бранд?

— Сама не знаю. Я его выпустила на улицу, и он ушел в лес.

Тоби хотя бы не напомнил ей про капканы. Он подбежал к открытому окну кухни, высунулся наполовину и радостно сообщил, что Бранд сидит на машине.

— Если бы у нас была корзинка, можно было приладить ее туда, чтобы он там сидел. А можно я попробую?

Она только хотела ответить, что не стоит стараться, потому что они с Брандом уезжают сегодня, но… В открытом проеме двери показался второй гость, в отличие от Тоби полностью одетый. Тоби, почти полностью высунувшийся с подоконника на улицу, так что на территории дома остался лишь его круглый, как футбольный мяч, зад, получил смачный шлепок. Мальчуган кубарем скатился с подоконника и провел вполне заслуженно хук правой в ребро своего папаши. Но тут же получил сдачи.

Хейди смотрела на них в изумлении. Неужели этот дом так никогда не перестанет потчевать ее сюрпризами? Неужели Рори Харт будет вечно поражать ее?

— Привет, Джонни! — небрежно бросил лесник. — Хорошо спала?

Ей показалось, он прищурился, когда Тоби начал взахлеб излагать схему устройства корзинки на крыше автомобиля — исключительно для перевозки Бранда. Но когда сама она попыталась вставить слово, ей не дали даже начать.

— Ну хорошо, пойди принеси его, — строго кивнул Рори Харт, и Тоби кинулся на улицу.

Хейди осталась наедине с Хартом.

— Я не знал, что Тоби уже спустился. Что ты ему сказала?

— Насчет того, что он мой сын? Ничего, разумеется.

— Хорошо. И не говори.

— Можешь не беспокоиться, я сегодня уезжаю.

— Нет, подожди-ка. К чему такая спешка? — Он замолчал, поскольку в кухню вошла Дженни.

— Ой, Сюзанна, извини. Я хотела сама приготовить завтрак. — Дженни шмыгнула носом, пряча заплаканные глаза.

Хейди в который раз напомнила себе, что именно ради девочки она вошла в эту семью. Но так ли на самом деле? От нее можно было ждать возмущения, восстания, но Дженни не восстала, не возмутилась. Напротив, она была до странного покорна, и это еще больше разрывало сердце Хейди.

Однако, по крайней мере, завтрак оценили по достоинству, и Бранд был доволен вместе со всеми, пользуясь расположением Тоби и получая от него лакомые кусочки под столом. Однако эти вольности не остались без отцовского внимания.