Правда о врагах народа - Давид Голинков

Средства, полученные от представителей стран англофранцузской коалиции и США «Союзом возрождения России» в целом и отдельными антисоветскими организациями, использовались на подготовку антисоветских переворотов.

Были связаны с «союзными» разведчиками и право-эсеровские заговорщики. Так, например, диверсионно-подрывная эсеровская группа, во главе которой стоял бывший офицер М. А. Давыдов, поддерживала в Москве связь с «подрывником», уже упоминавшимся выше французским разведчиком «мосье Анри» (морским капитаном Вертимоном), от которого получала взрывчатые вещества для диверсий в тылу Красной Армии. В обвинительном заключении по делу правых эсеров отмечалось: «Давыдов встречался вместе с Глебом (другим участником диверсионной группы. – Д. Г.) с двумя французами, с Мартеном, среднего роста, бритым, темным блондином, и с Анри, худощавым брюнетом, на Страстном бульваре, где и был разговор с Мартеном о снабжении группы оружием. С Анри встреча была у Красных ворот. Явочная квартира у французов была у Мясницких ворот, в каком-то французском убежище «Азиль». От французов было получено два револьвера и три коробки с взрывчатыми веществами… Согласно показаниям гр. Рене Маршана… Вертимон является как раз тем лицом из французской миссии, которое фигурирует, по показаниям Давыдова, под именем Анри. Эта компания работала по разрушению железных дорог». В том же обвинитель ном заключении отмечалось, что французский гражданин Паскаль (молодой офицер, работавший во Французской военной миссии) рассказал на предварительном следствии, что «в Москве заготовкой гранат и бомб ведал Лоран, а Вертимон имел запас взрывчатых веществ».

В январе 1918 г. Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем выяснила, что существовавшие в Петрограде некоторые «благотворительные общества», официальной целью которых было оказание помощи нуждающимся офицерам, вербовали их для борьбы с Советской властью. Установив наблюдение за такими «обществами», ВЧК убедилась, что они связаны с представителями бывшей российской аристократии и с иностранцами, в особенности с прибывшими в Петроград немецкими военнопленными, занимавшимися шпионажем. Одно из таких «благотворительных обществ» вербовало офицеров и юнкеров и направляло их на Дон – к Каледину, который готовил армию для борьбы против Советов.

ВЧК удалось раскрыть одну из таких групп, которую возглавляли бывший полковник Н. Н. Ланской и поручик А. П. Орел. «В одну из партий офицеров и юнкеров, – сообщала ВЧК, – которая должна была отправиться на Дон к Каледину, в двадцатых числах января удалось записаться одному из агентов Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией. Это обстоятельство дало возможность более близко подойти к раскрытию всей шайки… Агент Комиссии в эту партию попал под видом бывшего офицера, оставившего полк ввиду враждебного отношения к нему солдат и приехавшего в Петроград как-нибудь устроиться». При подготовке к отправке этой группы на Дон поручик А. П. Орел был арестован.

Расследование показало, что целью антисоветской группы, называвшей себя «Обществом помощи нуждающимся офицерам», в действительности было свержение Советского правительства и установление военной диктатуры во главе с генералом Калединым. Группа ставила перед собой и террористические цели (убийство руководителей Советской власти), являлась частью широкой организации (центр ее находился в Москве и возглавлялся генералом Дерновым) и располагала значительными средствами: ее финансировали Каледин (дал около 6 миллионов рублей), известный финансист князь Д, И. Шаховской (дал 2 миллиона рублей), крупный фабрикант С. Морозов (дал 800 тысяч рублей) и другие капиталисты. Каждый завербованный в организацию получал ежемесячно 360 рублей.

Организация намечала начать восстание в момент, когда немецкие войска приблизятся к Петрограду. В выступлении должны были участвовать военнопленные немцы и австрийцы. В официальном сообщении ВЧК по этому делу отмечалось, что «раскрытая контрреволюционная организация насчитывает около трех с половиной тысяч человек, которые вербовались как здесь, среди несознательных солдат и представителей разных классов, до подонков и преступников включительно, так и в Финляндии и на Дону. Число вооруженных немцев и австрийцев из числа военнопленных и военнообязанных, с которыми должны были слиться русские контрреволюционеры, дошло до 13 тысяч человек. Для последних вооружение было своевременно приготовлено путем покупки при содействии видных иностранцев в Финляндии, в Петрограде и в разных местах в провинции, преимущественно в прифронтовой полосе, во время самовольной демобилизации». Заговорщическая деятельность антисоветской организации была своевременно пресечена.

После заключения Брестского мира германское командование продолжало тайную подрывную деятельность против социалистического государства рабочих и крестьян. На оккупированных немцами советских территориях формировались монархистские и буржуазно-националистические организации и воинские подразделения, которые при содействии и помощи германского военного командования забрасывались в советский тыл, вели там подрывную работу, нападая на красноармейские части.

В мае – июне 1918 г. чекисты Западной области задержали на станции Смоленск подозрительного человека, оказавшегося бывшим офицером, связанным с помещиками Поречского уезда. При нем нашли письма, свидетельствующие о том, что он имел задание вербовать в Западной области людей для контрреволюционной армии. В процессе расследования чекисты произвели обыск в имении помещика Поречского уезда Тарновского и нашли важный документ, озаглавленный «Список лиц, стоящих на платформе защиты Временного правительства». В списке значились имена крупнейших помещиков и капиталистов области, а также смоленского нотариуса Ильинского. Когда некоторых упомянутых в списке лиц арестовали и допросили, выяснилось, что они вносили крупные суммы денег на вербовку кадров антисоветчины, а также сами занимались вербовкой в антисоветские отряды. Чекисты ликвидировали эту группу.

Следствие установило, что она связана с какой-то военной организацией, однако понадобилось еще несколько месяцев напряженной работы, чтобы стала ясной общая картина.

Однажды чекисты арестовали бывшего офицера, который сообщил, что в прошлом был знаком с нотариусом Ильинским. Проверяя связи задержанного, Чрезвычайной комиссии удалось установить, что в Смоленске существует штаб антисоветской организации, которая возглавляется бывшим генерал-майором Михаилом Дорманом. В сентябре 1918 г. чекисты обнаружили принадлежавшие организации Дормана склады оружия, патронов и бомб, пулеметные ленты, взрывчатые вещества и задержали многих ее участников. Среди них были: главарь организации Михаил Дорман, бывшие офицеры Михаил Кап, Виктор Фенраевский, Александр Захаров, Стефан Антонович, а также Григорий Лядковский, Борис Урядов, присяжный поверенный Станислав Жданович и другие. В связи с делом группы Дормана были арестованы также помещики Смоленской губернии, финансировавшие заговор, – Реутт, Энгельгардт и Василий Сорокин, в свое время возглавлявший виленскую охранку. Раскрытая организация занималась вербовкой в Смоленской и Витебской губерниях белогвардейцев и направляла их на Украину, в так называемую «Южную армию».

Антисоветская группа Дормана являлась западным отделением обширного монархистского союза «Наша родина», действовавшего на юге и юго-западе России, Центр этой организации находился в Киеве. Она была создана с ведома и не без содействия германского военного командования. Ее возглавляли крупный помещик и сахарозаводчик, бывший член Государственной думы и царский министр граф А. А. Бобринский, герцог Н. Лейхтенбергский и присяжный поверенный М. Е. Акацатов. В программном документе, найденном при ликвидации западного отделения союза, говорилось: «Цель и назначение организации «Наша родина»– борьба с большевиками, восстановление в России монархии… Ориентация – сперва выгнать большевиков, восстановить монархию, а потом уже разбирать наши внутренние дела… Образ правления – м онархия с народным представительством при двухпалатной системе, министерство ответственное, но не парламентарное». Программа предусматривала сохранение частного землевладения. Лишь в крайних случаях допускались «отчуждения (земли, – Д. Г.), которые должны были производиться путем выкупа». Особо подчеркивалось, что землей могут наделяться прежде всего пострадавшие на войне, георгиевские кавалеры и те, которые «не запятнали себя грабежами и насилиями во время революции». При такой формулировке надела землей лишались все крестьяне, получившие землю во время революции, их-то и называли помещики грабителями! В национальном вопросе и в области идеологии и культуры программа предусматривала «воспитание в религиозном и национально-русском духе… первенствующее положение русского народа и русского языка».