Защитник - Михаил Ахманов

– Твоя добыча, – согласился Шасса и спрыгнул с пня. Потом, не глядя на Тревельяна, пробормотал: – Нет и не было слышавших крик большого молчаливого… Теперь я слышал, и Уттур, и Ханнто… Я не забуду. Вспомню на Желтой луне и расскажу предкам.

Кажется, он был потрясен. Остальные охотники бродили среди деревьев, собирая оружие, и только Уттур-первый, склонившись над растерзанным телом брата, что-то шептал ему на ухо.

Подобрав излучатель, Тревельян сунул его за пояс. Близился рассвет; небо в разрывах крон стало светлеть, звезды померкли, и первые птичьи трели нарушили лесную тишину. Словно аккомпанируя им, откуда-то сверху послышался шелест – в воздухе над деревьями кружила авиетка.

– Твоя боевая подруга, – сказал Командор, почесывая шею. – Примчалась, голубка, а здесь все кончено… Такое разочарование!

Ивар вытянул руку, коснулся заросшего шерстью плеча.

– Спасибо, дед. Ты избавил нас от больших неприятностей.

– Не преувеличивай, мой мальчик. Большие неприятности всегда впереди.

Они помолчали, глядя на спускавшуюся авиетку.

– Задержишься? – спросил Тревельян. – Алиса будет рада на тебя взглянуть.

– В этой амуниции? В вонючей бурой шерсти? – Командор дернул клок волос, торчавших из-под нагрудника. – Нет уж! Лучше я останусь незримым и бестелесным. Милым дамам я привык являться в мундире и при всех орденах.

– Тебе виднее, – согласился Ивар. – Ты был женат четыре раза, а я всего лишь жалкий дилетант.

– Ничего, образуешься, – буркнул его Советник и улегся на спину. – Скажи кораблю, пусть меня забирает. Устал! Находиться в этакой мохнатой швабре никакого удовольствия!

«Дельфин» откликнулся на вызов, и тело лльяно у ног Ивара расслабилось. Командор ушел в свою небесную обитель, оставив на земле пустую оболочку.

Интерлюдия

Мобильный Флот

«Карфаген», флагман Мобильного Флота, не относился к боевым кораблям. Он нес огромную антенну межзвездной связи, приборы дальней разведки, локаторы и вычислительные устройства – все, в чем нуждались адмирал Лодо, его штаб и экипаж, чтобы руководить будущей операцией. «Карфаген» двигался на острие походного конуса, а перед ним, на дистанции сотен мегаметров, летели беспилотные зонды. Часть из них уже соприкоснулась с потоком, извергнутым из галактического ядра в далекой древности, когда на Земле обитали не люди, а, в лучшем случае, племена пещерных троглодитов. Этот выброс раскаленного газа двигался неторопливо, на два порядка медленнее, чем лишенные массы покоя фотоны, однако успел пройти тысячи парсеков и, вероятно, уничтожить несколько десятков звезд. Если кто и знал об этом, то не лоона эо и ни одна из рас гуманоидов; быть может, лишь сильмарри да Владыки Пустоты наблюдали за такими катастрофами.

Адмиральский салон на «Карфагене» располагался около оранжереи, и за прозрачной переборкой в дальнем его конце виднелись ветви пиний с длинными иглами, широкие листья пальм и синеватые кроны марсианских эвкалиптов. На стенах отсека, вытянутого в длину, висели полотна тысячелетней древности, не голографические изображения, а копии картин, написанные маслом – Сислей, Дега, Ренуар, Моризо… Адмирал Лодо, сам незаурядный живописец, обожал импрессионистов. Особенно ему нравились пейзажи Моне, то скрытые за дымчатым полупрозрачным флером, то блистающие буйством ярких красок. Он неизменно садился в кресло рядом с одной из таких картин, утверждая, что вид цветущих кустов сирени или пруда с поникшими ивами дарит покой и просветляет разум.

Сегодня он устроился у «Водных лилий», выполненных в сине-зеленой гамме с ярко-алыми пятнами цветов. Напротив, за небольшим овальным столом, сидели его заместители – коммодор Влад Моррисон, специалист по энергетической защите, и коммодор Илона Симбирцева, астрофизик. На висках женщины, под прядями темных вьющихся волос, поблескивали импланты.

– Зонды в потоке. От шести мы уже получаем телеметрию, – сказала Симбирцева, коснувшись поверхности стола. – Вот первые данные, адмирал.

В воздухе повис экран, закрывший одно из лучших творений Сислея. Лодо поморщился, потом бросил взгляд на лилии, и его лицо просветлело.

– Расходимость пучка? – спросил он.

– Не отличается от нашего прогноза. В сечении примерно эллипс с отношением осей три к одному… взгляните, адмирал, точная форма – в верхней части экрана.

– Я вижу, коммодор.

– Без мер противодействия поток достигнет солнца Лиан через тридцать семь стандартных суток. Еще три звезды, более дальние, окажутся на его периферии и могут со временем вспыхнуть. Три сверхновые – слишком много для планет системы лльяно… Скорее всего, они будут выжжены, даже если их светило не взорвется.

– Иными словами, нам надо перекрыть протуберанец полностью, – со вздохом произнес Лодо и покосился на экран. – Фронт действительно эллипсовидный… значит, нам хватит половины эммитеров. Схема размещения готова?

– Да, адмирал, – произнес Моррисон, в свой черед прикоснувшись к столу, служившему сенсорной панелью.

Вспыхнул второй экран. В его темной глубине застыло нечто багровое, вытянутое – плотная светящаяся масса, от которой отходил более тонкий хвост, протянувшийся, как мнилось, в бесконечность.

Это была реконструкция, результат сотен снимков газового выброса, сделанных зондами. Он надвигался из галактического ядра на обитаемый мир, и одна мысль об этом делала картину устрашающей и зловещей.

Двое мужчин и женщина в молчании разглядывали космический пейзаж, затем, будто сговорившись, перевели глаза на пруд с ярко-алыми пятнышками лилий. Синее… зеленое… земное… Это успокаивало.

– Похоже на гигантскую комету, – сказал Моррисон.

– Или на дракона, – отозвался адмирал. – На дракона, пожирающего звезды… А в наших руках, если использовать аналогию, щит Персея, отражающий его атаку… И мы это сделаем! – Лодо опять повернулся к экрану. – Что у нас со схемой, коммодор? И с монтажом поглотителей?

– Монтаж завершен. Вот несколько вариантов схемы.

Пару минут Лодо разглядывал сменяющиеся на экране изображения, затем произнес:

– Третий вариант кажется мне самым надежным. Разместим эмиттеры в двух поясах: семнадцать по периметру потока и десять в центре, чтобы перекрыть область с максимальной концентрацией газа.

Думаю, справимся… Как считаете, коллеги?

– Если не будет сюрпризов, – заметил Моррисон.

– Каких? – Взгляд адмирала обратился к Симбирцевой, но та лишь пожала плечами.

– Физика галактического ядра до сих пор является загадкой. Надо признать, мы не очень продвинулись за последнюю тысячу лет…

Будто вспоминая, она коснулась импланта над ухом, и на миг ее глаза затуманились.