Наблюдая за Большой медведицей - Сергей Николаевич Зинченко

— Слышите стоны? — заметила Элина. — Вдруг им действительно нужна помощь.

— А вы не подумали, что их там, может быть, волки уже доедают? — предположила Кира.

— Я не пойду никуда! Вы с ума сошли! — горячо высказалась Юля.

— Оставайся здесь, пусть доедают тебя, — подстегнула Кира.

Дарьян закурил сигарету, надел свою любимую черную кепку козырьком назад, достал охотничий нож и встал впереди девушек.

— Вперед, навстречу судьбе! — смело произнес парень, представляя себя героем крутого боевика.

Пару секунд стояла тишина, потом Кира и Элина переглянулись и в унисон засмеялись.

— Ты просто король пафоса, Могильников младший, — фыркнула Кира, ещё бы очки надел темные и — вылитый Сильвестр СталПони.

Улыбнулась даже Юля.

— Мы смеяться будем или пойдем товарищей наших выручать? — у Дарьяна прорезался голос Могильникова старшего, он и выражение лица такое же, как у отца, сделал — словно ему предстоит взятие Берлина.

— Есть оружие какое-нибудь? Где наш топор? — Кира отправилась на поиски.

— Так он же у Тощего в рюкзаке… Как и твоя палатка, — ответила Элина.

— Моя палатка? — опешила Кира.

— Ну да, ты же сама заставила его тащить свою палатку в наказание за то, что он долго собирал свои вещи, не помогал ставить и убирать палатку.

— Дура… — буркнула Заяц.

— Согласна, — подхватила Волк.

— Рот закрой! — вспыхнула Кира.

— Нет, — спокойно ответила Юля.

— Так, отбой, девочки, а то спасать будет некого! — произнесла Элина, держа в руке банку консервов и небольшой нож для чистки овощей. — Если ты, Юля, остаешься в лагере, то брось овощи в котелок, когда вода закипит. Больше ничего не трогай! — она повысила голос и принялась активно протирать очки.

Кира сломала подсохшую верхушку небольшой сосенки.

— Для удара сгодится, — сказала девушка, — вперед! Держимся рядом!

Трое выдвинулись в направлении леса, но вскоре Юля их окликнула.

— Стойте! Вы одну меня в лагере хотите оставить? Вы серьёзно? — возмутилась девушка.

Трое переглянулись. Кира подошла к Юле, крепко держа палку в руке. У Юли создалось впечатление, автор комедии цитирует её мысли, «эта ненормальная с отбитыми на рингах мозгами, и ударить может». С каждым шагом Киры в ее сторону, Юля отодвигалась назад. Кира ускорилась, и тогда Юля завопила, повторяя недавний прием отчаявшегося Романа Александровича: «Отойди от меня, я ненормальная, за себя не отвечаю!» — и выставила перед Кирой руки, угрожая, в случае нападения, расцарапать той лицо.

Кира усмехнулась и вручила ей свою палку: «Держи! Это явно лучше, чем ничего».

В это время до лагеря снова донесся крик Эдкевича, он звал на помощь.

Все четверо устремились в лес.

Оказалось, что Роман угодил в капкан, судя по ржавчине, забытый охотниками многие годы назад. Установлен он был, не сказать, чтобы в совсем укромном месте. Даже медведи обходили его стороной. Но Роман угодил. Бедолаге, как ни странно, повезло — механизм заржавел, поэтому сил на защелкивание у него почти не осталось, да и Роман наступил на капкан так, что зубья пошли вскользь и не повредили кость. Конечно, боль была сильной, но шок немного ее притупил. По причине того, что капкан был ржавым и не сильно резво поддавался внешнему воздействию на него, Эдкевич не смог его разжать.

— Брысь отсюда! — рявкнул Могильников, а затем разжал дуги, высвободил ногу Валенова и поручил Эдкевичу сопровождать Романа в лагерь. Сам он решил продолжить искать пропавших ребят. Но Роман, хотя и говорил с трудом из-за боли, все же возмутился безрассудному желанию патологоанатома отправиться на поиски в одиночку. Тот, упертый, слушать руководителя не хотел. Но Валенов был непреклонен.

— Я сказал, что мы все сейчас возвращаемся в лагерь. На поиски вы отправитесь, но только после того, как возьмете с собой ещё одного человека, к примеру, Киру — она самый надежный товарищ из всех! — Роман сказал это так твердо и уверенно, что Могильников согласился. Автор в удивлении — самого Могильникова смогли убедить… Пожалуй, такое в его жизни случалось редко!

Олег Уюкович, хоть и с трудом, но все же доверил Эдкевичу нести свое ружье, а сам взвалил на плечо Валенова. Фонарик был только у патологоанатома, да и то светил он в половину силы. У Эдкевича фонарик «сел», а Валенов выронил свой от неожиданности, когда попал в капкан — так его и не нашли.

Трое отправились в лагерь. Навстречу им шли четверо из лагеря. Троица возвращалась, ориентируясь только на свет от костра, четверка неслась с фонарями спасать Валенова от нападения недругов. Вспоминаем про принцип «правой ноги», согласно которому человек меняет траекторию своего движения, если не выберет ориентир, постепенно поворачивая направо. В общем, туристы и повернули направо, пробежали мимо троицы — банально не заметили их. Эдкевич проводил их взглядом, попытался докричаться, но спасатели вошли в раж и не слышали посторонних звуков. Тогда он решил догнать друзей, но его остановили Могильников с Валеновым, пояснив, что бежать по ночному лесу без фонарика — то еще безрассудство. Эдкевич нехотя согласился, но тут же решил выстрелить из ружья, чтобы привлечь внимание убежавших.

И тут на сцене опять появилась белка Иван. Она хоть и была злобная, но, тем не менее, бедная. Одолев, как она считала, злых недругов, зверек залез на дерево, чтобы спрятать кедровую шишку. В этот миг в ветку, по которой ползла белка, из ружья попадает Эдкевич. Ветка падает вниз вместе с белкой и приземляется рядом с Эдкевичем. Тот испугался, выстрелил снова в никуда.

Могильников был неистово зол и преисполнен желания подарить Эдкевичу карту постоянного клиента в свое учреждение. В автоматическом режиме он сбросил Валенова с плеча, как мешок картошки. Тот и упал на землю с характерным для мешка картошки звуком и с последующим возгласом: «Вы нормальный или нет? Я вам не мешок картошки!»

Группа товарищей, которая с победоносными криками пробежала мимо, выстрелы услышала и ринулась в обратную сторону.

— Папа, держись, я бегу!!! — экстремальная ситуация вынудила Дарьяна побеспокоиться об отце. Тот услышал крик сына — на душе потеплело. Он улыбнулся, чего никто в темноте не увидел и, конечно же, передумал «убивать» Эдкевича. Просто забрал у него ружье и сильно толкнул — тот отлетел на пару метров, упал.

— За что? — крикнул Эдкевич. — Я за ребят беспокоился!

— Имбицил, — пробурчал Могильников, вернулся к Роману, снова взвалил его на плечо и двинулся к лагерю, но, как вы уже поняли, дорогие читатели, приключения этих славных ребят не оставят никогда.

Бедная и очень, очень злая одноухая белка Иван даже не дернулась от выстрела Эдкевича. Она вцепилась когтями в землю