Пламя и лёд - И. Беров

… отразило удар чужой магии.

Пущенный разряд молнии отскочил от тела ледяного гиганта, точно лучик солнца от зеркала, и поразил своего же создателя.

Чудовищное рычание сопровождало падающее тело волкочеловека.

Никс только теперь смог перевести дух, когда его оппонент, проломив своей спиной стену жилого помещения для слуг, исчез в одной из комнат первого этажа левого крыла мудраханского замка.

Несмотря на все еще вытекавшую из пореза кровь и текущую в венах ледяного тела отраву, Летаврус напряг свою правую руку, посылая в двухлезвийник заряд заморозки, а потом ледяной воин быстрым шагом направился к месту пролома замковой стены.

Чего только не увидел наемник внутри резервного помещения, стоило ему только заглянуть внутрь! И нагромождения старой мебели, и древняя кухонная утварь, и целые стопки зимней одежды, включавшей валенки и телогрейки, и стоведерные бочки, из которых тянуло приятным запахом острого маринада, и нескольких амбарных служанок, наговаривавших массу всяких бранных слов и кидавших старую глиняную посуду в лежащего человека-волка.

Лжедруид, которого при жизни в мире людей звали Дрениганом, лежал на каменном полу, истекая черной кровью. Ледяное заклятье, запущенное Никсом в его кровь, поразило почти все тело. Крепкие ноги теперь намертво были скованы синеватым льдом; в животе и на груди зияла огромная рана, через которую можно было увидеть почти все внутренние органы существа. Окруженное сетью крупных и мелких сосудов, с левой стороны груди все еще билось крупное сердце, отчаянно заставляя еще не заледеневшую кровь бежать по венам. Правая рука в виде осколков была разбросана по всему помещению. Голова чудом осталась на плечах, а шея стала почти хрустальной — ледяной вирус сковал голову почти целиком. Синеватой дымкой покрывался череп, уцелевшее ухо превращалось в сосульку.

— Т-ты, — прохрипел Дрениган. Длинные глаза непонимающе мигнули. Похоже, лжедруид не ожидал подобного конца своего выступления против Аватара.

— Я тебя поразил твоим собственным оружием. Мой коготь, — Никсалорд высоко поднял двухлезвийник, как бы салютуя им в честь побежденного, — никогда бы не справился с твоим магическим щитом, но ты сам смог противостоять самому себе. Я тебя лишь только ранил.

Один из глиняных кувшинов полетел прямо Никсу в голову. Стукнулся о крепкий шлем ламбирда и разлетелся вдребезги. Летаврус грозно сверкнул своими изумрудными глазами и показал меткой служанке одну из своих самых красивых улыбок. Кидания посуды в его голову тут же прекратились.

— Зато моя кровь источает яд для тебя, ламбирд, — капая желтой слюной, радостно произнес человек-волк, находясь на последнем вздохе. — И рана от моего зачарованного топора все равно возьмет над тобой верх, и ты вскоре отправишься вслед за мной, в темные лабиринты Крепостей Драйга.

Летаврус заскрипел зубами от будоражившей его тело боли. Ядовитая отрава с каждой секундой наносила его организму непоправимый урон. Нужно было что-то делать. Он не мог противостоять волшебству древнего чародея, но друид мог справиться со своим ядом сам.

— Зато я знаю другой способ залечить свои раны.

— Глупец! Король Эверхард всю жизнь посвятил истреблению существ, подобных мне и тебе! Сейчас он со всей своей свитой уже мчится сюда для того, чтобы прилюдно проткнуть твое сердце и уничтожить тебя!

— С этим я сам как-нибудь разберусь.

— Да, — протянул Дрениган, — тем же самым способом, которым он когда-то отвечал мне десятилетие назад. На самом деле я случайно тогда послужил причиной смерти твоего отца. Я не враг тебе, Никс Летаврус, сын Акмальди и Шедире! Я твой друг, который хочет помочь тебе.

Ника заколебался:

— Помочь в чем?

— Помочь тебе выжить.

Интересная мысль о возможном сотрудничестве с этим наполовину замерзшим существом заставила наемника призадуматься о дальнейших действиях. В конце концов, это существо все еще оставалось друидом и в нем еще жила искорка добра. И сейчас его бывший враг уже перестал быть врагом. Он ведь предложил наемнику сотрудничество, как в прошлый раз, а его знания и сила могли бы вполне сослужить для людей хорошую службу. В конце концов, никто из живых существ не выбирает заранее свою судьбу, но зато в любой момент ситуацию можно выправить. Летаврус уже собирался опустить оружие, когда заметил, как левая лапа монстра пытается дотянуться до валявшегося рядом острого осколка замерзшего лезвия топора.

Яркие глазищи монстра широко раскрылись от ужаса, когда Никсалорд, подпрыгнув вверх и сделав картинный поворот в воздухе, ловко приземлился рядом с грудью человека-волка и вонзил двухлезвийник прямо в бьющееся сердце.

— Твоя душа и сила теперь принадлежат мне, — громко сказал наемник, и тут тело поверженного врага сотрясла крупная дрожь.

Гигантский человек-волк выгнулся дугой, пасть его была широко открыта, превратившиеся в сосульки когти с азартом замолотили в воздухе. Из самой середины груди стало вырастать большое красное облако, от которого исходил жар.

— Мое имя Дрениган! Мое имя Дрениган! Я еще не умер! — Эти крики уже исходили не из мертвого тела, а из его пламенной души, которая огненными вихрями закружилась вокруг правой руки ламбирда. Пламя жизни пыталось обжечь его, истребить, разрушить, а потом вдруг сделалось мягким и нежным, предлагая свою заботу, любовь и ласку. Последнее желание душевной сущности и решил выбрать Никс, предоставив чуждой воле по доброму согласию поделиться с ним силами. Доброе начало все еще жило внутри живой сущности. Сила побежденного духа сама проникала в организм ламбирда. Пламя несогласной со своей судьбой души быстро находило ядовитые щупальца вируса и уничтожало их. Это должно было выглядеть со стороны очень красиво — ледяной воин в полупрозрачных доспехах, тело которого окружают яркие потоки вечного огня жизни.

— Теперь я, наконец, обрел свободу, — прошептал дух Дренигана, когда последние капли яда в организме ледяного воина были ликвидированы.

— Ты исполнил свой долг, магус Дрениган, — наемник не понял сам, почему именно эти слова прозвучали из его уст, но зато пламя жизни мягко обволокло голову ламбирда и тихо-тихо прошептало на ухо:

— Спасибо.

Труп человека-волка постепенно стал превращаться в темную лужу.

— Пошел вон отсюда, большой мерзкий поджигатель, — Летаврус оглянулся на маленького лысого мужичка, бегущего к нему с ухватом. Домашние тонкие брюки, потрепанная телогрейка, надетая на голое тело и старая шапка — ясно говорили о том, что человечек готовился к выходу лицом к лицу с ледяным гигантом в большой спешке.