Последний довод королей - Джо Аберкромби

— Вы нашли что-нибудь из белого металла? — кричал он тем, кто искал среди мусора. — Хоть что-нибудь? Все в огонь! Тела в белых латах? Сожгите их! Приказ закрытого совета!

Еще несколько шагов вперед, и Логен увидел человека, стоящего на вершине одного из самых высоких курганов. Этот человек тянул длинный деревянный шест и в этот миг как раз повернулся, чтобы ухватиться покрепче. Логен узнал Джезаля дан Луфара. Его одежда была порвана и испачкана, лицо запятнано грязью. Он походил на короля не больше, чем сам Логен.

Какой-то здоровяк стоял внизу, задрав голову вверх. Одна его рука висела на перевязке.

— Ваше величество, это небезопасно! — пищал он необычайно тонким, девичьим голосом. — Нам лучше…

— Нет! Я должен быть здесь!

Джезаль наклонился назад и потянул балку, вены напряглись у него на шее. Невозможно было сдвинуть такую тяжесть в одиночку, но он все равно пытался. Логен остановился, наблюдая за ним.

— И давно он здесь?

— Всю ночь и весь день, — произнес здоровяк. — И никак не успокоится. Почти все, кого нашли живыми, поражены болезнью. — Он махнул здоровой рукой в сторону жалкой группы рядом со статуями. — У них выпадают волосы, ногти, зубы. Тела съеживаются. Одни уже умерли, другие умирают. — Он покачал головой. — Какое преступление мы совершили, чтобы заслужить такое наказание?

— Не всегда наказывают тех, кто виноват.

— Девятипалый! — Джезаль посмотрел вниз, бледное солнце светило за его спиной. — Вот у кого есть сила. Берись за конец этой балки!

Было трудно понять, какой толк в том, чтобы сдвинуть эту балку. Но длинный путь начинается с короткого шага, как говорил отец Логена. Поэтому он полез наверх. Дерево затрещало, камни покатились из-под сапог, но Логен добрался до вершины и огляделся вокруг.

— Во имя мертвых!..

Теперь он видел, что руины простираются до самого горизонта. Люди снуют среди них, осторожно разгребают щебень или просто стоят, как Логен, пораженные масштабом разрушений. Круг развалин диаметром в милю, а то и больше.

— Помоги мне, Логен!

— Ага, сейчас.

Он наклонился и подхватил конец длинной исцарапанной балки. Два короля, таскающие бревна. Короли грязи.

— Ну, тяни!

Логен приподнял балку, ощутив все свои раны. Бревно медленно сдвигалось.

— Есть! — глухо произнес Джезаль сквозь зубы.

Вместе они подняли балку и перевернули. Джезаль нагнулся, убрал сухой древесный сук, откинул разорванную простыню. Под ней лежала женщина, скосив мертвые глаза. Одной сломанной рукой она прижимала к себе ребенка. Ее волнистые волосы потемнели от крови.

— Ладно. — Джезаль вытер рот грязной ладонью. — Ладно. Что ж. Положим их вместе с другими погибшими.

Он стал взбираться дальше по руинам.

— Тащи лом! Сюда, наверх! И кирку. Нам надо разобрать эти камни. Оставь пока инструменты, они нам понадобятся позднее. Чтобы строить дома!

Логен положил руку ему на плечо.

— Джезаль, подожди. Подожди. Ты меня знаешь…

— Конечно. Ну, я бы хотел так думать.

— Отлично. Тогда скажи мне кое-что. Я… — Логен запнулся, подбирая слова. — Я плохой человек?

— Ты? — Джезаль посмотрел на него растерянно. — Ты лучший человек из всех, кого я знаю.

Они собрались под сломанным деревом в парке — несколько мрачных людей, похожих на призраков. Неподвижные черные силуэты, красные и золотистые облака над их головами освещало заходящее солнце. Логен шел к ним и слышал их приглушенные голоса. Они говорили о мертвых, тихо и печально. Он видел могилы у их ног: две дюжины свежих холмов, расположенные по кругу, потому что все теперь равны. Великий Уравнитель, как говорят гномы. Люди возвращаются в грязь, и люди произносят слова над могилами. Так было всегда, с давних времен, от Скарлинга Простоволосого.

— Хардинг Молчун. Не было стрелка лучше его. Он не раз спасал мне жизнь и не ждал за это никакой благодарности. Кроме того, чтобы и я спас ему жизнь при случае. Но в этот раз я не смог. Никто из нас не смог бы… — Голос Ищейки затих.

Люди повернули головы, чтобы взглянуть на Логена, когда его шаги заскрипели по гравию.

— Пожаловал король Севера? — сказал кто-то.

— Сам Девять Смертей.

— Нам поклониться или как?

Все смотрели на него. Он видел их глаза, поблескивающие в сумерках, и черные силуэты, ничего больше, трудно отличить одного от другого. Сборище теней. Сборище духов, и весьма недружелюбных.

— Ты хочешь что-то сказать, Девять Смертей? — сказал кто-то позади него.

— Да нет, — ответил Логен. — Вы все делаете правильно.

— У нас не было никаких причин приходить сюда.

Несколько голосов поддержали его:

— Это не наша чертова война!

— Люди умерли ни за что.

Снова возгласы одобрения.

— Лучше бы похоронили тебя.

— Да, возможно.

Логену хотелось заплакать, но вместо этого он почувствовал, что улыбается. Девять Смертей улыбнулся. Так улыбается череп, у которого внутри нет ничего, кроме смерти.

— Возможно. Но не вы выбираете, кому умирать. Пока не отважитесь сделать это собственными руками. Ну, вам хватит смелости? Хоть кому-нибудь?

Молчание.

— Тогда мир Хардингу Молчуну. Мир всем мертвым. Их нам будет недоставать. — Логен плюнул на траву. — И к черту всех остальных.

Он развернулся и пошел обратно тем же путем, каким пришел.

В темноту.

Ответы

«Как много дел».

Допросный дом не рухнул, и кто-то должен был взять на себя бразды правления.

«Кто еще сделает это? Наставник Гойл? Стрела, пронзившая его сердце, помешает ему, увы».

Но кому-то надо следить за допросами гуркских пленных, которых становилось с каждым днем все больше по мере того, как армия отгоняла захватчиков к Келну.

«Кто еще справится? Практик Витари? Она покинула Союз навсегда, взяв детей под мышку».

Но кто-то должен изучить обстоятельства измены лорда Брока. Разоблачить его, выявить сообщников. Произвести аресты и добиться признания.

«Кто же остался? Архилектор Сульт? О нет, дорогуша».

Тяжело дыша, Глокта приблизился к своей двери. Нога болела так, что он оскалил остатки зубов.

«По крайней мере, это была очень удачная мысль — переехать в восточную часть Агрионта. Надо поблагодарить за такой подарок судьбы: здесь можно уложить на отдых мою искалеченную оболочку. Мои прежние апартаменты погребены под тысячами тонн мусора, как и остальная часть…»

Его дверь была закрыта неплотно. Он слегка подтолкнул ее, и она со скрипом открылась. Мягкий свет лампы полился в коридор, яркая полоса легла на пыльный пол, на конец трости, на грязный носок сапога Глокты.