Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Волк замотал головой. Ускорился. Почувствовал, что я пытаюсь его оседлать.
Мы сделали круг. Затем пошли на второй. Не знаю, сколько еще могло так продолжаться и чем закончиться этот цирк, но я принимаю решение рискнуть. Живём один раз, надо всё попробовать!
Подтягиваю ноги к животу. Бьюсь о блюдце. Кручусь, но всё-таки сворачиваюсь креветкой и после очередного отскока моей задницы от блюдца, я выкидываю ноги в передние лапы волка. Как палка в переднее колесо велосипедиста, мчащегося по автостраде.
Словно подножка, противная такая, в самый неподходящий момент. Подлая и дерзкая.
Словно натянутый через дорогу трос перед ногами несущейся кобылы.
И главное — результат! Всё прошло как я и планировав. Мои ноги — лучшие тормозные колодки. Волк не просто оступился. Он со всей силой уебался мордой о блюдце. После удара меня откатило в сторону, катило как мячик до самого края блюдца. Какие-то жалкие сантиметры спасли меня от свободного падения в бездну. Я открыл глаза. Огляделся. Снова лохматого не видать! Чудо? Не-а, хер там! Сразу и не заметил, но когда снова повёл головой, всё увидел. Он там, недалеко. Только и выглядывает растерянная морда с края блюдца. Могучее тело зависло над пропастью, готовое в любой момент сорваться в пустоту. Ну уж нет, так просто этот вечере мы не закончим. Слишком легко!
Бегу к зверю. Из последних сил он держится передними лапами. Когти глубоко впились в блюдце, но медленно скользили, не оставляя следов. Голова постепенно скрывалась за горизонтом блюдца. Упав на колени рядом с волком, хватаю его за шкирку. Чуть привстаю и тяну на себя. Получается! Да-да, получается! Волк чуть приподнимается, морда целиком плюхается на блюдце. Бедняга вырывается из объятий бездны. Нужно лишь чутка напрячься! Ну же!
— Может, поможешь мне? — кричу сквозь стиснутые зубы.
Длинные когти, что держались за блюдце, вдруг пропали. Мои руки и тело резко потянуло вниз. Тяжесть разлилась по всему телу. Боли не было. Волка можно было сравнить с мыслью, которая постоянно ускользает. Вроде помнишь, но не помнишь. Вот-вот сейчас вспомню, а хуй там. Я не помню!
Не помню!
Говорю волку:
— Мы пришли с миром.
— Не смеши меня, человек. Вы — убийцы!
— Мы защищаемся…
— Убивая всё живое в лесу? Превращая всё живое в монстров?
— Мы… — мои руки сейчас лопнут. — Мы никого не превращаем…
— Я видел твоего ручного зверька.
— Тогда ты должен знать, что это вы его покалечили, — а мы вылечили!
— Вы истребили почти всё живое в лесу, вынуждая нас искать пропитание. Вы заставили нас калечить и убивать! Это вы…
— Мы никого не истребляем в лесу. У нас есть фермы!
В момент возникшей тишины, я заглядываю зверю в голубые глаза. Там что-то поменялось. Изменилась его морда. Гнев ушёл, сменившись сомнением. Лапы принялись скрести блюдце. Тело всё задёргалось. Голова закружилась, как будто волка начали поджаривать. Я не смогу удержать! Он мне не помогает, наоборот! После пары сильных ударов мордой мне по рукам, я выпустил его холку. Не удержал. Животное сорвалось и полетело в кромешную тьму, туда, под самое блюдце, и никакие кольца его не остановили. Как капля из крана, вытекла и улетела в слив, растворившись с вечностью.
«Вы истребляете всё живое в лесу». Фраза еще долго звучала у меня в голове, проигрываясь по кругу как пластинка. И крутилась бы дальше, если бы не трусливое рычание, раздавшееся за моей спиной. Что еще за новая напасть? Кто там?
Встав на ноги, резко оборачиваюсь. И вскидываю руки: ну, мало ли что. Там, на центре полупрозрачного блюдца сидит волк. Серый, и не такой большой как белый. Раза в два меньше. Очень похож на того, чью спину я и оседлал. Ага, теперь всё понятно. Вот как получается. Белый волк — паразит, подчинивший себе сознание этого зверя. Ну, теперь некому властвовать в этой голове… кроме… меня? Как же мне это нравиться!
Подхожу к волку. Протягиваю руку и хватаю зверя за морду. Сжимаю пасть. Затыкаю его, не давая больше скулить как дворовая сучка! Заткнись!
Как всё легко.
Как тут всё просто.
Мои пальцы крепко держат тёплую шерсть, но я их разжимаю. Открываю глаза. Валяясь на боку, среди поломанных веток и кучи листвы, вижу на своих ногах лежащего волка. Мы как будто весело скакали по лесу, но наткнулись на камень и хорошенько наебнулись. Волк не двигался. Зато за ним что-то зашевелилось. Облокотившись рукой о землю, я приподнялся, опёрся о локоть. Там, за волком валялся Борис. Громко выдохнув, он начал вставать. Но замешкался. Его рука по-прежнему была зажата в пасти, и так просто он не мог её вынуть.
— Инга, — закряхтел Борис, вставая на колени. — Что случилось?
Он снова кряхтит, дёргает рукой. Голова волка приподнимается, собирая с земли листву.
— Да отпусти же ты, зверюга! Не хочешь по-хорошему! Будет по…
— НЕТ! — заорал я, увидев, как Борис начал заносить меч над головой зверя. — Стой!
— Если он не выпустит мою руку, я отрублю ему башку!
— Не смей! Погоди, не торопись.
Я вылез из-под волка. Обошёл зверя и уселся на землю рядом с Борисом. Недовольная рожа не спускала с меня глаз ни на секунду. Кладу руку на голову волка. Пальцы скользят по жирноватой, но очень мягкой шерсти.
— Что ты делаешь?
— Не видишь? Глажу.
Морда волка задёргалась, как у щенка во время сна. Передние лапы поджались к груди. Он так мило выглядит, что даже Борис уступил, опустил меч.
— Просыпайся, — говорю я, обращаясь к зверю.
Распахнулось серое веко, обнажился чёрный глаз. Там, на блестящей сетчатке волчьего глаза можно было разглядеть наши с Борисом лица, настороженные, но лишённые испуга. Мы были готовы. Всё под контролем. Волк быстро приходил в сознание. Заскулил. Я продолжил его гладить. Борис высвободил руку. Вся в слюнях и в отметинах от зубов, но цела. Он сжал и разжал кулак. Меня распирало чувство гордости от проделанной работы. Я был молодец! Лучший, среди худших! У меня получилось кого-то спасти от смерти,
