История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев

имел право на все водные источники на принадлежавшем ему участке, и никакого особого разрешения не было нужно для сооружения колодца на его земле. Но требовалось особое разрешение, если колодец сооружался на прежде не обрабатываемой земле, перешедшей в икта. Колодцы, вырытые кочевниками, были во владении племени в тот момент, когда оно находилось в этом районе. Если племя откочевывало, колодец становился «общим». Существовали усложненные формы владения подземными каналами.

Права на воду из артезианских колодцев, например в Восточной провинции, зависели от вклада первоначального владельца в сооружение специальных устройств, резервуаров и распределительных механизмов. Своя система прав на воду была разработана при распределении водных потоков по долинам – вади94.

По данным Кнауэрхейза, в 70-е гг. из 70 352 земельных владений страны 33 242 (47,3 %) составляли участки размером менее 0,5 га, 13 601 (19,4 %) – от 0,5 до 1 га95. Таким образом, примерно 67 % приходилось на парцеллы размером менее гектара. Эти цифры приблизительно подтверждает справочник «Законы о труде и практика в Саудовской Аравии»96. Мелкотоварный сектор господствовал в земледелии.

В Эт-Таифе, Медине и Бурайде в начале 60-х гг. были созданы сельскохозяйственные кооперативы. Они занимались различной деятельностью – от предоставления семян до хранения и сбыта сельскохозяйственной продукции, но не получили широкого распространения97.

В сравнительно густонаселенных оазисах в Асире, Хиджазе и Эль-Хасе на земле обычно работали члены семей землевладельцев, редко нанимая батраков. Такое же положение было в отдельных оазисах Неджда. Но в Касиме и Джебель-Шаммаре нанимали батраков на долгосрочный и краткосрочный период. В сезон интенсивных сельскохозяйственных работ батраков не хватало, в особенности в Восточной провинции, и их привлекали из второстепенных отраслей промышленности98.

Батраки нанимались на основе контрактов, устных или письменных, однако патриархально-феодальная эксплуатация вольноотпущенников и некоторых батраков сохранялась99.

В Неджде на земле работало больше женщин, чем мужчин. Мужчины предпочитали становиться торговцами, складскими рабочими, механиками, строителями, погонщиками, ремесленниками100.

Средний доход крестьянина-бедняка составлял в начале 70-х гг. примерно 1500–1600 риалов в год (без учета приработков)101. Но колебания в доходе были большими в зависимости от зоны, размера надела, выращиваемых культур, наличия воды. Постоянный сельскохозяйственный рабочий получал от 1600 до 2000 риалов в год102. Квалифицированные сельскохозяйственные рабочие (трактористы, механизаторы) зарабатывали до 3500 риалов в год103, но их было мало, причем большинство из них – несаудовцы. В целом крестьяне-бедняки и батраки не могли обеспечить сносных условий существования своим семьям.

Прослойка среднего крестьянства (размер надела от 2 до 5 га) составляла примерно 10,7 % всех хозяйств. Но в ряде случаев к «середнякам» можно было отнести и тех, кто владел участками от 0,5 до 2 га, особенно там, где собирали больше одного урожая в год. У большинства крестьян-середняков был стабильный годовой доход в размере 3–5 тыс. риалов, что обеспечивало прожиточный минимум их семьям, но не давало необходимых средств для модернизации производства.

К категории «зажиточных» можно отнести хозяйства с размером надела от 5 до 10 га (примерно 4,8 % общего числа). Их владельцы имели годовой доход от 6 тыс. до 10 тыс. риалов и располагали возможностями для перехода к интенсивному товарному производству на базе использования ирригационной техники и удобрений104. Однако многие из таких наделов принадлежали купцам, ростовщикам и чиновникам и сдавались в аренду на полуфеодальных условиях.

Крупных хозяйств (размер надела – свыше 10 га) насчитывалось 3,5–5 тыс. (4,5–7% общего числа хозяйств)105. Среди крупных землевладельцев преобладали помещики, шейхи племен, представители правящей династии, купцы, религиозные учреждения.

Подавляющее большинство крупных владельцев жило в городах, сдавая землю в аренду. Лишь немногие перешли на интенсивное товарное производство, используя достижения агротехники. Доходы от крупных владений достигали 100 тыс. риалов в год, но часто обращались на потребление самих владельцев и членов их семей – приобретение недвижимости, предметов роскоши, автомобилей – и в период 60-х и 70-х гг. практически не использовались для расширения и интенсификации сельскохозяйственного производства106.

Рост крупных землевладений сопровождался, по мнению всех исследователей, разорением мелких хозяев. Но так как по этому вопросу отсутствует точная статистика, приходится ограничиваться лишь определением общих тенденций. Разорявшиеся мелкие хозяева, в том числе имевшие долю в коллективной собственности, могли продавать свои участки или свой пай. Они обязаны были прежде всего предложить свой участок другим общинникам, и, таким образом, в руках богатого крестьянина могло сосредоточиться несколько долей-участков. Но если не находился желающий, то продавали на сторону. Мелкие хозяева, неспособные возвратить ссуду за землю, отданную в залог, рассчитаться с кредиторами, выплатить за приарендованный участок, в конце концов распродавали свои земли или отдавали их за долг ростовщикам. Основными покупателями были городские купцы. Земли покупали также чиновники, разбогатевшие на взятках, и другие нувориши107.

Большинство крестьян еще в начале 60-х гг., по данным директора департамента в Министерстве сельского хозяйства Абдаллаха ад-Даббага, становились постоянными должниками купцов и крупных землевладельцев. Долг рос из года в год, заставляя крестьянина в конце концов продавать свой надел. Число безземельных крестьян и сельскохозяйственных рабочих увеличивалось108.

С середины 60-х гг. стали предприниматься первые попытки укрепить средний слой крестьянства. В 1968 г. был издан королевский декрет, касавшийся распределения среди населения необработанных государственных земель, пригодных для земледелия и животноводства. Любой гражданин страны мог получить на правах икта участок земли, если он был в состоянии его обработать109.

Крестьянам предоставлялись наделы от 5 до 10 га, а компаниям (в том числе иностранным) – участки до 400 га. Однако декрет ожидаемых результатов не дал, и государство, чтобы привлечь на новые земли поселенцев, само «оживляло» их путем орошения, строительства дорог, каналов110.

Саудовский ученый Абдуррахман аш-Шариф провел в середине 60-х гг. социально-экономическое исследование района Анайзы111. К мелкому и мельчайшему землевладению в Касиме (от 0,1 до 2,5 га) он отнес 45,3 % всех хозяйств. Пятая часть всех владений были относительно крупными. По утверждению автора, они, как правило, образовались в результате «оживления» пустующих, то есть государственных земель. Но под «оживлением» земель не обязательно подразумевалось их превращение в пахотные или орошаемые. Достаточно было посадить деревья, и участок превращался в собственность «оживляющего». Естественно, возникало много споров при определении наследства и границ земельных владений такого типа. Споры решались на основе шариата.

В 1961 г. было издано постановление Совета министров, согласно которому тот, кто собирался «оживить» земли, должен был получить согласие эмира области. Если на этих землях планировалось какое-то строительство, то эмир передавал дело на рассмотрение муниципалитету, а муниципалитет – в Министерство внутренних дел и Совет министров. Если же речь шла о сельскохозяйственной земле за пределами муниципалитета, то решение принимали Министерство сельского хозяйства и Совет