Меч Шаннары - Терри Брукс

Серое небо почернело от маслянистого дыма, который поднимался над горящей равниной, заволакивая городские стены и их защитников густой пеленой. У подножия стены грудой лежали черные, обугленные тела троллей, и удушливый запах горелого мяса заползал в ноздри солдат легиона. Противники отчаянно пытались сломить сопротивление друг друга, но никто не хотел уступать. Казалось, победа в этот день так никому и не достанется.

И все же от нещадных ударов погнутый брус разломился надвое, бревна треснули и разлетелись в щепки, и гигантский таран пробил дыру в воротах Тирсиса. Мощным потоком северяне хлынули в образовавшийся проем на строевой плац и тотчас были сражены стрелами лучников, стоявших на вершине Внутренней стены. А у самих ворот врагов уже поджидали три фаланги легиона; грозно ощетинившись копьями и прикрывшись щитами, они выстроились неполным квадратом в пятидесяти шагах от входа. Таран снова качнулся вперед, дыра еще немного расширилась, и передние ряды северян бросились на копья защитников крепости. От мощного натиска легионеры чуть дрогнули, но устояли и отбросили нападавших назад, где те беспомощно топтались в жуткой давке, открытые для лучников, которые обстреливали их и спереди, и сзади. В считаные минуты площадка перед воротами была усеяна горами мертвых и израненных тел, заваливших пролом в воротах, так что огромной вражеской армии не удавалось продвинуться дальше ни на шаг.

Дьюрин стоял наверху Внешней стены, рядом с надвратной башней, и смотрел, как атака северян разбивается о фаланги легиона. Он уже знал, что Даэль вместе с Янусом Сенпре ушел во дворец, и, хотя сердце его рвалось к брату, все же решил остаться с Балинором. Тем временем враги спешно пытались вернуть утерянное преимущество, и матурены отправляли к пролому в воротах осажденного города могучих скальных троллей. Твердо вознамерившись покончить с ненавистным противником раз и навсегда, армия Севера собрала свои все еще немалые силы для решительного штурма. Со всех сторон Внешнюю стену снова облепили несметные орды карликов и небольших троллей с лестницами и веревками. Немногие оставшиеся на бастионах воины славного легиона отчаянно сражались, чтобы не допустить прорыва, но их ряды стремительно таяли, а поток северян казался неиссякаемым. Началась настоящая война на истощение, и победить в ней у тирсианцев не было никакой надежды.

Неожиданно из сгустившейся тьмы на севере возникли две крылатые фигуры; поднявшись в воздух, они зловещей тенью зависли в небе, и Дьюрин почувствовал, как в жилах стынет кровь. Посланники Черепа! Неужели они настольно уверены в победе, что осмелились появиться при свете дня? Глубокое отчаяние захлестнуло сердце эльфа. Больше он ничем не мог помочь отважным воинам, пора было отправляться на поиски брата. Какая бы участь ни ждала их, они должны встретить свою судьбу вместе.

Он развернулся и быстро пошел вдоль стены, пригибаясь к земле, пока не поравнялся с левым флангом защитников крепости. В нескольких сотнях футов от задних рядов воинов начинался крутой мощеный спуск, который вел к казармам легиона, расположенным между двумя городскими стенами. Воздух дрожал от лязга мечей и оглушительных криков. Спустившись вниз, Дьюрин вдруг увидел, как в пролом в воротах прорываются могучие скальные тролли, закованные в доспехи. Он невольно замер на месте, чувствуя, что судьба воинов знаменитого легиона может решиться с минуты на минуту.

Фаланга сомкнулась плотнее и двинулась в атаку на массивных троллей, которые мощным четырехугольником медленно приближались к средней линии обороны, которой командовал Балинор. Когда противников разделяло лишь десять шагов, тролли, к всеобщему изумлению, резко повернули влево и стремительно бросились на фланг Гиннисона. С оглушительным грохотом полки столкнулись, и жуткий лязг мечей о булавы и щитов о железные латы взорвал воздух. Сначала фаланга легиона сдерживала натиск, первые тролли упали замертво. Однако силы были слишком неравными, и северяне одним своим весом оттесняли отважных воинов, пока наконец правый фланг обороны не начал рушиться.

Яростно взмахнув мечом, Гиннисон тотчас бросился вперед, чтобы не пропустить врагов дальше, его длинные рыжие волосы огненным факелом полыхали в самой гуще троллей. Балинор сдвинулся вправо, Мессалайн наступал сзади, и тролли понемногу начали отступать. Не было в этой страшной осаде схватки более жестокой, и Дьюрин с ужасом наблюдал, как могучие скальные тролли снова теснят воинов легиона и прорываются вперед. Уже вскоре им удалось пробиться сквозь слабеющие ряды легиона, и Гиннисон совершенно исчез из виду, когда могучая волна троллей смяла его воинов и ринулась к казармам и Внутренней стене.

Дьюрин стоял как раз у них на пути. У него еще оставалось время, чтобы укрыться за стеной, но вместо этого эльф опустился на одно колено, вложил в лук стрелу и натянул тетиву. Первый тролль рухнул в пятидесяти шагах от него, второй — на десять шагов ближе, третий — в двадцати пяти. В атаку бросились воины, защищавшие стену, лучники отчаянно пытались остановить прорвавшихся троллей. В одну секунду Дьюрин оказался в самой туше чудовищного сражения — тролли и защитники крепости бежали на него с разных сторон и сходились в отчаянной рукопашной. Повернувшись к могучим латникам, которые надвигались на него темной стеной, Дьюрин выпустил по ним последние стрелы.

Потом он отбросил лук и впервые подумал о бегстве. Но не успел он сделать и шага, как целая толпа врагов надвинулась на него. Подхватив брошенный кем-то меч, он яростно отбивался, стараясь не потерять равновесие, когда тролли мощным натиском оттесняли его к стенам казармы. Прямо над ним нависла громадная туша скального тролля в латных доспехах, с темным, похожим на древесную кору лицом. В отчаянии эльф метнулся в сторону, уворачиваясь от удара огромной булавы. В левом плече вспыхнула острая боль, а потом наступило странное онемение и рука безвольно повисла. Собрав последние силы, Дьюрин старался не упасть, но боль внезапно вернулась, захлестнув его хрупкое тело грубым потоком. Согнувшись пополам, он рухнул на землю. Чувствуя ужасную тяжесть, он лежал лицом вниз, дыхание его было слабым и прерывистым. Сражение меж тем откатывалось все дальше; Дьюрин попытался посмотреть, что происходит, но силы оставили его, и эльф провалился в черную бездну, в которую чудовищными вспышками все еще прорывалась боль.

Менион Лих наклонился и осторожно поднял мертвое тело Хенделя. Ступая негнущимися ногами, он шагал между телами павших врагов к лестнице. Там принц равнодушно перешагнул через обезглавленный труп в багровом плаще и пошел вверх по ступеням древней лестницы. Застыв от горя, горец вышел из двери подземелья и направился по опустевшему дворцовому коридору, прижимая к себе безжизненное тело гнома. Он брел без цели, глядя перед собой пустыми глазами, лицо его искажал безмолвный крик боли и отчаяния. В приемной он остановился, услышав гулкое эхо бегущих ног, которое доносилось из восточного крыла. Менион осторожно положил свою ношу на стол и молча смотрел на золотоволосую девушку. Ширл медленно подошла к нему, глаза ее были полны слез.