Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов - Николай Зубов

Но экспедиция на «Фраме» и станция «Северный полюс» были научными предприятиями, специально организованными для изучения Центральной Арктики – в их составе были специалисты-ученые. Дрейф же «Седова» научной экспедицией стал случайно. В ее составе не было ученых-профессионалов, не было и ряда необходимых для наблюдения приборов. Кроме Виктора Харлампиевича Буйницкого, в то время еще студента Гидрографического института Главсевморпути, все остальные седовцы – простые советские моряки. Но все они прекрасно понимали, что наилучшими руководителями при плавании Северным морским путем являются знания, и они сделали все, что было в их силах, для того, чтобы эти знания пополнить.

Всякое геофизическое наблюдение имеет ценность только тогда, когда точно известно, где именно оно сделано. Поэтому из всех научных наблюдений седовцев наибольшее практическое значение имеют их тщательные и частые определения географических координат. Так же важны тщательные и частые наблюдения над ветрами и давлением атмосферы. Как мы видели, еще Нансен подметил, что ледяные поля очень быстро изменяют направление и скорость своего дрейфа в соответствии с изменениями направления и скорости ветра и пришел к выводам, которые можно было обобщить в два простых правила, применимых в районах Арктики, достаточно удаленных от берегов: 1. Скорость дрейфа льдов приблизительно в 50 раз меньше скорости ветра, вызвавшего этот дрейф. 2. Направление дрейфа льдов отклоняется в среднем на 30° от направления ветра, вызвавшего дрейф.

Во время дрейфа станции «Северный полюс» правила Нансена полностью подтвердились. Еще раз было доказано, что ледяное поле дрейфовало под влиянием ветра и одновременно под влиянием общего движения, направленного к югу, и независимого от ветра. При отсутствии ветра ледяное поле неизменно двигалось к югу. Северные ветры ускоряли движение на юг, южные ветры замедляли или даже преодолевали постоянный дрейф на юг, и ледяное поле двигалось на север. Все зигзаги и петли, описанные «Седовым» во время его дрейфа, вполне объясняются соответствующими изменениями ветра.

Надо подчеркнуть, что в отличие от прежних метеорологических наблюдений в Арктике наблюдения станции «Северный полюс» и «Седова» производились при наличии обширной сети советских полярных станций и при современном уровне знаний. В частности, эти наблюдения впервые позволили составлять синоптические карты для Арктической области не на основании более или менее остроумных предположений, а на относительно точных расчетах. Сравнение таких карт, составляемых в Бюро прогнозов, а также путей дрейфа «Седова» и станции «Северный полюс» позволило автору вывести следующие общие правила ветрового дрейфа льдов, а именно:

1, Дрейф арктических льдов направлен по изобарам, т. е. по линиям равного давления атмосферы. В северном полушарии дрейф направлен так, что область повышенного давления атмосферы находится справа, а область пониженного давления – слева от линии дрейфа.

2. Дрейф льдов происходит со скоростью, пропорциональной градиенту давления атмосферы, иначе говоря – скорость дрейфа обратно пропорциональна расстоянию между изобарами[421].

В дальнейшем эти правила, обоснованные теоретически, стали применяться и на практике. Мировой литературой они признаны как одно из достижений советской науки.

18. Обзор плаваний и исследований в советское время

(1917–1941)

Советская власть немедленно после разгрома белогвардейцев и изгнания интервентов принялась за восстановление разрушенного войной и интервенцией портового хозяйства, морского судоходства и промыслов на всех советских морях. Одновременно было начато всестороннее исследование морей в целях наилучшего их использования для социалистического строительства. Особое внимание было уделено освоению Северного морского пути. На побережьях и островах Северного Ледовитого океана были устроены радиостанции и геофизические обсерватории, навигационно-опознавательные знаки и маяки, проведены многие морские и воздушные экспедиции, произведены съемки арктических островов и берегов, заново составлены морские карты и лоции.

Кроме проведения крупных морских экспедиций и проводок торговых судов по Северному морскому пути ледоколами, интересные плавания в морях Советской Арктики совершали и научно-исследовательские суда. Главной задачей некоторых из них было наблюдение за положением кромки льдов во время арктической навигации. Эти ледовые разведчики часто выходили в Арктику раньше других судов и возвращались лишь тогда, когда море начинало замерзать, а темнота наступающей полярной ночи мешала разведке. Такие суда не только непрерывно следили за кромкой льдов, но попутно производили ценные гидрометеорологические наблюдения.

Удивительные плавания совершали и гидрографические боты, описывавшие берега и производившие промеры. Иногда такие боты намеренно посылались на зимовки в те или другие пункты побережья. Делалось это для того, чтобы они могли начать как можно раньше с наступлением светлого времени описные и астрономические работы, а также промеры с еще не взломанных припайных льдов.

Очень интересны были также плавания некоторых промысловых судов. Так, например, в 1931 г. зверобойные боты «Красный Мурманец» и «Ленсовет» плавали, промышляя моржа и тюленя, почти во всех проливах Земли Франца-Иосифа.

Каждое такое плавание вносило новое в географические представления о наших арктических морях.

В Баренцовом и Карском морях многие суда, и в особенности экспедиционные суда «Персей» и «Н. Книпович», приняли за правило измерять глубины моря через каждые пять миль, а в некоторых наиболее интересных местах и через каждые три мили. Постепенно в Государственном океанографическом институте (образованном из Пловучего морского научного института и Мурманской биологической станции) накопилось много новых данных по рельефу дна и грунтам открытых частей Баренцова и Карского морей.

Существовавшие в то время русские морские карты Баренцова и Карского морей доходили только до 77°30′ с. ш. и очень устарели. При плавании в более высоких широтах приходилось пользоваться английской морской картой, которая, хотя и охватывала район до 82° с. ш., однако во многих местах совершенно не соответствовала действительности. В 1929 г. в Океанографическом институте под руководством автора были составлены карты Баренцова моря вплоть до 82° с. ш. Гидрографическое управление Морского ведомства в 1930 г. издало эти карты в масштабе 1: 2 000 000, а в 1931 г. – в масштабе 1: 1 000 000.

До этого времени карты отдельных районов наших морей были самых различных масштабов с разными для разных карт главными параллелями. Для новых карт главной параллелью была выбрана 75-я параллель. Позднее эта параллель была принята как главная для всех карт Северного Ледовитого океана. Теперь морские карты одного и того же масштаба можно складывать одну с другой. Принцип главных параллелей был распространен и на другие моря Советского Союза. До издания этих карт на всех советских морских картах глубины показывались в морских саженях и футах. На новых картах впервые в отечественной картографии глубины были показаны в метрах. В дальнейшем это было принято на всех картах.