Полный нокаут (ЛП) - Мади Скайла

— Шлюха?

Я чуть не смеюсь.

Он кивает.

— Ты ищущая денег, сосущая член шлюха…

Я сжимаю челюсть и замахиваюсь на него. Я замахиваюсь с такой силой, что у меня болит кулак, когда сжимаю его. Когда он соприкасается с лицом Дона, боль пронзает мою руку и доходит прямо до локтя. Вдалеке я слышу крики Мэдди. Мне хочется закричать, пнуть его за то, что он поранил мне руку, но думаю, что будет выглядеть более круто, если я просто стисну зубы и потерплю. Я бью Дона прямо в нос, и он быстро прикрывает его рукой и стонет, как маленькая сучка.

— Пошел ты, — плюю я в него сквозь стиснутые зубы. Я хочу кричать на него, называть всеми ужасными словами, которыми хотела называть его месяцами, но сильные руки хватают меня прежде, чем я получаю шанс. Они притягивают меня к твердому и смеющемуся телу, и я не вижу, как меня поднимают и уносят. Я хочу увидеть лицо Дона, хочу увидеть ущерб, который причинила. Это должно научить его не проявлять неуважения к другой женщине. У меня в животе мгновенно начинает клубиться вина, но мозг противостоит ей. Я терпела много его дерьма. Намного больше, чем следовало бы. Есть только некоторое количество сексуальных домогательств, которые может вынести одна девушка, прежде чем встанет постоять за себя. Вот что я сделала… Я постояла за себя. Я сжимаю свою руку и умудряюсь оторвать лицо от груди Сета. Он смотрит на меня сверху вниз, широко улыбаясь. Все следы его прежнего гнева исчезли, сменившись абсолютным счастьем и гордостью.

Черт.

Я опускаю голову ему на грудь. Я ударила Дона… По лицу. Я не склонна к насилию… На самом деле когда-то давно я ненавидела насилие всех видов. Теперь я другая, и ударить Дона по лицу было слишком просто. Я так думаю.

Я ничего не говорю, пока Сет выносит меня из клуба, и не могу попрощаться с Мэдди или поблагодарить Кая за выступление. Думаю, все это для общего блага. Я не могу представить, что моя ночь станет лучше, если я останусь сидеть там с Доном в нескольких футах от меня.

Снаружи воздух охлаждает мои горящие щеки. Он приводит в порядок мои разрозненные мысли, собирает их и аккуратно кладет в ящик под названием «разберись с этим завтра». Все, чего я сейчас хочу — это утешения и ободрения от моего мужа. Я не плохой человек… И я не шлюха.

— Может, мне следует отправить тебя в клетку вместо меня. У Вас убийственный удар, леди.

Я качаю головой, морщась, когда сжимаю руку.

— Я не должна была этого делать… Это было неправильно.

— Кого это волнует? Дон получил по заслугам. — Сет сильнее прижимает меня к своему телу. — Ты заставила меня гордиться тобой. И давай посмотрим правде в глаза. Он несмотря ни на что собирался получить по лицу сегодня вечером. Ему повезло, что это сделала ты и твои милые ручки.

Люди пялятся, когда Сет несет меня по улице, но я не возражаю. Нас видели такими слишком много раз, чтобы сейчас смущаться. Слова Дона давят мне на грудь, и я чувствую себя глупо, размышляя над ними. Мне не следовало придавать так много значения его словам. В конце концов это Дон.

— Теперь ты увидел меня в другом свете? — спрашиваю я, глядя на темный бетон. — Теперь, когда мы вместе… Я отличаюсь от той девушки, которую ты встретил?

В глубине души я уже некоторое время размышляю над этим вопросом, но ничего об этом не думала, пока Дон не обратил мое внимание на это. Когда я думаю об этом… Я имею в виду действительно думаю, то чувствую себя по-другому… Сет сделал меня другой. Он заставил меня жаждать того, чего я никогда по-настоящему не хотела. Есть ли черта, которую ты не можешь переступить, даже когда ты женат?

— Да, — говорит он, и мой желудок сжимается. — Я больше не вижу в тебе ту слабую девочку, которой все пользовались. — Он целует меня в макушку, посылая мурашки и иголки по всему моему телу до кончиков пальцев ног. — Ты крутая и независимая женщина, которая точно знает, чего хочет и как этого добиться. Ты изменилась, но все еще остаешься собой. Ты все такая же хорошая, такая же красивая и удивительная, какой была, когда я встретил тебя.

Я борюсь с улыбкой, и он сжимает меня.

— Ты так думаешь?

— Я это знаю.

Выдохнув, я позволила своей голове упасть ему на грудь. Он хорошо пахнет, как весенний день в лесу после долгой дождливой ночи. Я внутренне морщусь. Слава Богу, мысли внутри, потому что это, должно быть, самая странная вещь, о которой я когда-либо думала в своей жизни.

— То, что происходит между тобой и мной, когда мы одни, остается между тобой и мной, — продолжает он. — Я бы никогда не стал думать о тебе хуже, что бы ты ни делала, чтобы доставить мне удовольствие. Я бы не сказал ни слова, даже если бы ты захотела поиграть с наручниками и плетками.

Я фыркаю. Это важный знак от Сета. Он не увлекается плетками.

— Ты бы смирился с этим?

— Если это сделает тебя счастливой, то я готов получать порку по заднице на завтрак каждое утро.

— Приятно это знать. — Смеясь, я поднимаю свою больную руку. — Если говорить более серьёзно, думаю, что я что-то сломала.

Все веселье исчезает с его лица.

— Ты можешь ей двигать?

Я сжимаю кулак и морщусь, прежде чем снова разжать его.

— Я могу, но это очень больно. — Я ухмыляюсь. — У него на самом деле толстый череп.

Игнорируя мою шутку, Сет опускает меня на тротуар прямо рядом с нашей машиной и нежно берет мою руку в свою. Для парня, который столько выпил, он впечатляюще спокоен.

— Ой! — Я шиплю, когда муж сгибает мою кисть. Я одергиваю руку, прижимая ее к груди. — Я же сказала, что больно.

— Прости, дай мне. Я буду нежен.

Я делаю шаг вперед, затем колеблюсь.

— Ты будешь нежен?

Уголки его губ слегка приподнимаются, и он кивает. Я медленно протягиваю ему больную руку и внимательно наблюдаю за его движениями в поисках любых признаков надвигающейся боли. Он проводит кончиками пальцев по верхней части моей руки. Как он и обещал, его толстые мозолистые пальцы слегка двигаются, и я едва чувствую это. Вслед за ними по поверхности моей кожи пробегают мурашки, и все мое тело гудит. Один за другим он сгибает мои пальцы, не сводя пристального взгляда с моего лица.

— Дело не в руке. А в запястье. — Его голос низкий и ровный, когда он скользит пальцами по тыльной стороне моей ладони. Боль усиливается по мере того, как он двигается дальше, и когда его пальцы обхватывают мое запястье, я вздрагиваю и снова отстраняюсь.

— Мы должны осмотреть его, чтобы убедиться, что это несерьезно. Не думаю, что оно сломано, но возможна трещина… Или растяжение связок.

— Трещина? — Я шиплю, запрокидывая голову к небу и проводя здоровой рукой по лицу. — Меня наказывают.

Сет усмехается.

— Тебя не наказывают.

— Так и есть. Вот почему не нужно нападать на людей. — Я смотрю на него. Он наблюдает за мной. Сет весь лучится весельем. — Карме всегда нравился мой вкус. Она не может насытиться.

Его губы изгибаются в дерзкой улыбке.

— Что ж, приятно знать, что у нас с кармой есть одна общая черта.

Конечно, он шутил.

— Шутки про секс? — Я невозмутима. — Ты хочешь отпускать шутки про секс прямо сейчас?

Внезапно я испытываю разочарование. Я разочарована в себе. Я знаю лучше. Знаю, что насилие — это неправильно. Знаю, что насилие ничего не решает… И все же я ударила Дона по его гребаному тупому лицу. Меня не волнует, насколько он раздражает меня, мне не следовало поднимать на него руку. Мой папа всегда говорил, что никто не имеет права бить кого-либо без разрешения, и я ненавижу тот факт, что так быстро пренебрегла его советом.

Сет переносит свой вес и прислоняется спиной к машине.

— Не загоняйся, О. Ты ударила Дона по лицу. Вселенная, мать твою, любит тебя прямо сейчас.

— Ты прав. — Я вздыхаю, постукивая указательным пальцем по своей руке. — Я оказала вселенной услугу.

Уверена, что даже у кармы есть небольшой список людей, которых она бы ударила. Сет садится в машину.