Лицензия на вербовку - Игорь Атаманенко

Вслед за «ласточкой» на горизонте объекта появился «голубь сизокрылый» — смазливый мальчонка нетрадиционной сексуальной ориентации. Опять промашка!

Впервые безотказное оружие Отдельной службы генерала Козлова дало осечку. А ведь на «ласточках» и на «голубых» ломались и неподкупные аристократы англичане, и бесшабашные американцы, а тут всё наоборот. То ли культура другая, то ли выучка не та. Зашли с другой стороны. Однако и на операциях с валютой и с антиквариатом подловить Миядзаки не удалось, как ни пытались. На них «горели» и арабы, и турки, а тут вдруг никак.

Использовались все традиционные чекистские наработки, которые заставили бы любого другого иностранца искать покровительство у Комитета, толкнули бы его в наши объятия, но, увы! Для японца они были недейственны. Он доказал, что у него иной уровень мышления, иная ценностная шкала и, вообще, иное отношение к пребыванию на государственной службе. И тогда оперативной разработке японца присвоили кодовое название «Ортодокс».

…Первое время после «наездов» Службы Козлова «Ортодокс» затаился. Выжидал, а затем сам перешел к активным действиям, продемонстрировав, что прибыл в Союз отнюдь не для того, чтобы стать добычей вербовочных устремлений КГБ. Он — охотник и сам не прочь побродить с ружьишком по московским угодьям в надежде подстрелить дичь — завербовать кого-нибудь.

И «наружка» фиксирует конспиративный контакт японца с заместителем министра легкой промышленности РСФСР Платоновым, активно посещавшим дипломатические приёмы в иностранных посольствах в Москве, в том числе и японское.

Дальше — больше: среди тщательно скрываемых связей Миядзаки из числа советских граждан выявлен некий научный сотрудник из «почтового ящика» в Мытищах, с которым японец также поддерживал подозрительные отношения.

Советским гражданам было сделано соответствующее внушение на Лубянке, чтобы отсечь их от не в меру активного «охотника за головами», но что делать с ним самим? Его-то на Лубянку не пригласишь!

«Это уже перебор, господин капитан 3 ранга! — решил Козлов. — Вы уже преступили все допустимые для гостя границы!»

Добыть порочащие иностранца материалы в тиши какого-нибудь ведомственного алькова под недреманным оком оперативных видеокамер уже не представлялось возможным. И тогда Козлов принял решение разделаться с неудобным японцем, скомпрометировав его каким-то другим, пока неведомым, способом.

Требовалось нечто неординарное, что-то из ряда вон выходящее. Одно было ясно генералу — надо было организовать публичный скандал, после чего вопрос о пребывании Миядзаки в Москве решался бы не в лубянских кабинетах, а на уровне двух министерств иностранных дел — СССР и Японии.

Быстро сказка сказывается…

Казалось, Миядзаки неуязвим. Но… У каждого в шкафу «свой скелет». Найти его — вот в чём вопрос! И генерал Козлов нашёл.

Обложив японца, как волка флажками, круглосуточным наружным наблюдением, генерал отыскал брешь, даже не брешь — щелочку. Шеф посольской службы безопасности имел патологическую тягу к… русскому мёду. Возможно, у него были неполадки в эндокринной системе или что-то на генетическом уровне. Всё это — гипотезы, в которых Козлову недосуг было разбираться. Фактом являлись регулярные набеги японца в магазин «Дары природы», что на Комсомольском проспекте, где он закупал сразу целый бочоночек янтарного лакомства.

Эту свою страсть «ОРТОДОКС» тщательно скрывал от сослуживцев. Подтверждением служило то обстоятельство, что кинжальный марш-бросок к магазину за очередной колодой мёда он всегда совершал в одиночку. Было доподлинно известно, что, опасаясь провокаций, он никогда не появляется в общественных местах без сопровождения, а тут… Что ж, всё правильно: свои слабости надо скрывать от окружающих. От сослуживцев и от «наружки» — тем более. Всякий раз, двигаясь к магазину, японец предпринимал отчаянные попытки оторваться от «хвоста». Напрасно. Генерал Козлов был осведомлен о невинном пристрастии своего подопечного и ломал голову, как использовать это в своих планах.

Встреча, которую Козлов наблюдал из окна явочной квартиры, озадачила его. Сам факт появления начальника СБ вблизи места конспиративных встреч с «Самураем» ничего хорошего не предвещал. Более того, это событие утвердило генерала в своем решении избавиться от неудобного разведчика во что бы то ни стало.

«Леонид! — прикрикнул на себя Козлов, — давай рассуждать конструктивно. Оказаться просто так в этом дворе японский контрразведчик не мог — таких мест иностранные дипломаты, следуя жестким инструкциям, попросту избегают. Конечно, инструкции для таких, как Миядзаки, не указ, потому что ими самими и пишутся, и всё же… Настораживает то, какначальник ОСБ возник рядом с агентом. Самый отъявленный оптимист не рискнёт назвать их встречу случайной. Конечно же, он ждал “Самурая”! Ждал, чтобы, застигнув врасплох и используя фактор неожиданности, мгновенно получить объяснение, а то и искреннее признание!

Тогда возникает другой вопрос: впервые ли агент явился сюда с “хвостом”? Похоже, да, — впервые. Более того, тот факт, что Миядзаки сразу решил выяснить обстоятельства появления здесь “Самурая”, свидетельствует о том, что СБ в лице Миядзаки доверяет ему. В противном случае шеф посольской службы безопасности никогда бы не подошёл к Курусу во дворе, а взял бы его в разработку. Стоп! А не мог ли японский контрразведчик попросту допустить ошибку, поспешив раскрыть свои карты? Ну не компьютер же он — человек!

Всё это выглядит логично, но на вопрос, как и почему здесь оказался Миядзаки, ответа не даёт. Что же всё-таки кроется за его появлением?

А если допустить, что “Самурай”, следуя на явку, допустил беспечность: не заметил за собой слежку и приволок сюда шефа СБ? Хорошо, если это так! А почему бы и нет? Ведь практикуют же контрразведчики выборочные проверки всех посольских секретоносителей, а “Самурай” — один из них. Миядзаки незаметно сел ему на “хвост” и оказался здесь. А чтобы не откладывать дело в долгий ящик, ограничился получением объяснения на месте.

В том, что агент сумел убедительно объяснить причину своего появления в этом дворе, сомнений у меня нет. Легенда посещения явочной квартиры надежна, проверена и “Самураем” усвоена, как “Отче наш”. Вопрос в том, поверил ли его объяснениям Миядзаки?! Да, с этим капитаном 3-го ранга пора кончать, и как можно скорее! Ну что ж, для начала подождём звонка от виновника переполоха».

«Самурай» позвонил поздно вечером.

Разобрать, что он говорит, было невозможно: рядом с ним звучали мужские и женские голоса, играла музыка.

И неурочный час, и место, откуда звонил агент, говорили сами за себя: ему крайне необходимо срочно предупредить о чем-то своего оператора, а опасаясь «прослушки», он звонит от друзей.

Без лишних слов генерал стал называть номера. За каждым — заранее оговоренная ситуация или способ экстренной встречи. Под номером пять значилась встреча в библиотеке Иностранной литературы в определённый час.

Когда Козлов назвал «пятёрку», агент обрадовался и прокричал в трубку:

— Да-да! Именно это мне и нужно!

Во время короткой встречи в библиотеке «Самурай» рассказал Козлову то, что генералу было уже известно, — о неожиданной встрече во дворе.

— Вы мне лучше, Курусу-сан, скажите, как ОН вам объяснил своё там появление? — прервал агента генерал.

— А никак… Он сказал, что ехал по городу и вдруг заметил впереди мою машину… Ну и поехал следом, а потом дождался моего выхода… Всё!

— Как он отнесся к вашим объяснениям по поводу посещения этого дома?

Вопрос был задан Козловым не из праздного любопытства — необходимо было проверить, сработала ли легенда посещения явочной квартиры.

— Вы знаете, Леонид-сан, я в момент встречи с командором Миядзаки думал о женщинах… Поэтому сказал ему, что посещал свою подругу… Тысячу извинений, Леонид-сан…

«Чёрт бы подрал этих “новобранцев”! — мысленно выругался генерал. — Заботишься о них, разрабатываешь им легенды прикрытия, посещения, явки, деньги тратишь, а они… А чего, собственно, я хочу? “Самурай” в Союзе без жены, у него крайняя степень спермоинтоксикации… Поэтому он в своё оправдание и брякнул Миядзаки первое, что пришло ему в голову, напрочь забыв о легенде! Действительно, правы эндокринологи и сексологи: “Что у мужика в голове — то и в штанах. Что в штанах — то и в голове”. Нет, с этим надо как-то бороться… Но не убеждениями же!»

Заставив себя улыбнуться, генерал спросил:

— И как отнёсся к этому офицер безопасности?

— С пониманием, Леонид-сан… Он даже сказал, что я могу пригласить свою подружку на приём в посольство… Это большая честь, ведь приём по случаю дня рождения наследника императора…