Собор - Роман Злотников

— Ты кто?

Волк выровнял дыхание и, как мог спокойно, ответил:

— Я — хозяин этого заведения. — И, выдержав паузу, спросил: — Что здесь происходит?

«Кожаный» резво развернулся к Сергею Евгеньевичу, который замер, услышав знакомый голос, медленно процедил:

— Ты, козел, что за понты?

Сергей Евгеньевич улыбнулся разбитыми губами и прохрипел:

— Иван… вернулся…

«Кожаный» удивленно покрутил головой.

— Так ты не труп? — Он широко ощерился и хлопнул ладонью по стулу: — Садись, есть базар. — Потом, проследив направление его взгляда, бросил «качкам»: — Отпустить. — И опять повернулся к Волку: — Не боись, мы не кровожадные, просто поучили твоего старичка, как себя вести.

Волк присел на указанный стул.

— Вот и ладушки, — одобрил «кожаный», — сразу видно умного человека, а твой, — он мотнул головой, — сразу начал понты гнать, ну и заработал. — Он довольно хохотнул и извлек из кармана плаща какие-то листки. — Во, подпиши.

Волк взял листки и стал просматривать. «Кожаный» резко протянул руку и сгреб листки.

— Слушай, чмо, я же тебе сказал подписать, а не читать.

Волк поднял на него глаза и позволил зверю в себе чуть-чуть высунуться. «Кожаный» отшатнулся как от удара.

— Ты че, чувак? — Голос у него явно подсел.

— Я, не читая, ничего не подписываю. — Волк выдернул листки из онемевших пальцев собеседника.

Несколько минут был слышен только шелест страниц, наконец Волк аккуратно сложил бумаги:

— Предложение заманчивое. — Он взвесил пачку на ладони и не спеша разорвал на несколько кусочков. — Но я не собираюсь ничего продавать.

— Ты че наделал, козел, — в панике заорал «кожаный», — это ж документ, он же уже зарегистрированный, я ж тебе сейчас… — Он повернулся к «качкам»: — А ну… — и замер, услышав хруст стекла.

Волк взял граненый стакан и спокойно раздавил его до состояния песка. Стряхнув с ладони крошки, он поднял глаза на «кожаного». Тот съежился под его взглядом.

— Пора подумать о возмещении убытков, — Волк широким жестом обвел окружавший их разгром, — не можем же мы работать в таких условиях.

— А я че… я-то при чем? — забормотал «кожаный». — Мне сказали, я и делал.

— Да, я думаю, этот вопрос действительно стоит решить с вашим руководством. — Волк вздохнул. — Впрочем, кое-какие проблемы мы можем начать решать и сейчас. — И он выразительно посмотрел на «кожаного».

Тот, покрывшись бисеринками пота, выудил из кармана портмоне и трясущимися пальцами стал шарить внутри. Волк опять деланно тяжело вздохнул и выдернул портмоне из скрюченных пальцев. И поглядел на троих «качков», двое судорожно стали опорожнять карманы, а третий, видимо самый тупой, удивленно уставился на них:

— Вы че, братва?

Волк вновь позволил зверю высунуться. «Качок» рухнул на колени и, закрыв руками голову, взвизгнул.

На всех оказалось около пяти тысяч «баксов». Волк небрежно бросил их на стол и сказал:

— Подождите в машине.

Когда за посетителями закрылась дверь, Волк повернулся к Сергею Евгеньевичу. Тот сидел на полу и улыбался. Волк опустился рядом с ним и виновато проговорил:

— Простите меня, я должен был раньше появиться.

Сергей Евгеньевич продолжал улыбаться:

— Слава богу, что вы здесь. За эти полтора года тут такое… — Он всхлипнул. — Да ладно, чего уж там, теперь все пойдет хорошо, главное, живы все, а то я уж думал… — Он протянул руку и сжал Волку запястье. — Я вижу, вы изменились, но все-таки, может, не стоит… — Он кивнул на дверь.

Волк отрицательно покачал головой:

— Проблема, не решенная окончательно, имеет свойство всплывать в самый неподходящий момент.

— Я понимаю, — сказал Сергей Евгеньевич, — просто страшно… Ну, Бог вам в помощь.

Волк усмехнулся:

— И не один.

7

Пока он разговаривал с Сергеем Евгеньевичем, «кожаный» успел позвонить, поэтому, когда они подъехали к многоэтажному зданию, у входа их встретили двое, явно другого уровня. Они были подчеркнуто вежливы, но в каждом движении сквозила настороженность. Волк бесстрастно позволил себя обыскать. Когда они поднялись на нужный этаж и подошли к двери кабинета, Волк вдруг ощутил странную уверенность, что за дверью находится кто-то, уже однажды повстречавшийся ему в жизни. Поэтому, увидев хозяина кабинета, он спокойно прошел внутрь и уселся в удобное кресло. Хозяин выдержал паузу, потом этаким светским тоном спросил:

— Чем могу быть полезен?

Волк, отвергая правила игры, тут же взял быка за рога:

— Вы решили повторить проверку?

Человек, сидящий за столом, несколько мгновений рассматривал его в упор.

— Вы стали немного более проницательны, Иван Сергеевич, — заметил он.

Волк чуть наклонил голову, как бы благодаря за комплимент, но взгляд, который он бросил на собеседника, был так же далек от благодарности, как милая улыбка от волчьего оскала. Его собеседник держал паузу сколько было возможно, но в конце концов не выдержал:

— Итак, что я могу для вас сделать?

Волк слегка скривил губы в неком подобии улыбки и продолжал молчать. Из кресла в углу кабинета поднялся старый акулоподобный знакомый и скользящим шагом двинулся к Волку. Зверь внутри зарычал, предвкушая схватку, но хозяин кабинета вдруг негромко сказал:

— Остановись.

«Акула» замер, полуобернувшись к хозяину.

— Сейчас он тебе не по зубам.

«Акула» внимательно всмотрелся в Волка и ретировался к своему креслу.

— Вы сильно изменились, Иван Сергеевич, — протянул хозяин.

Волк продолжал молчать.

— Ну, скажем, пятьсот тысяч.

У Волка за спиной кто-то охнул. Волк чуть расслабился:

— Немедленно?

Хозяин улыбнулся:

— У вас ведь проблемы, Иван Сергеевич?

Волк молча смотрел на собеседника. Тот понимающе кивнул:

— Скажем, через неделю.

Волк согласно приопустил веки:

— Хорошо. Только я хочу еще моральную компенсацию.

Хозяин вскинул брови:

— Я считал, что в эту сумму входит все.

— Нет.

Хозяин кабинета спокойно произнес:

— В таком случае я тоже вынужден сказать — нет.

— Нет? — Волк якобы удивленно вскинул руки. — А вы не боитесь, что я откажусь от денег?

— Поймите, я — лидер. — В голосе собеседника появились увещевательные нотки. — Я папа и мама, я предлагаю вам деньги, но своих людей я вам не дам. Они делали работу, за которую получали деньги.

Волк саркастически глянул на хозяина:

— Значит, ваш отказ также вызван моральными соображениями. — Он иронично улыбнулся. — Что ж, я могу это понять. В таком случае будем считать это одной из МОИХ проблем, кстати, с вас четыреста девяносто пять, пять тысяч мне уже возместили ваши люди. — И он вышел из кабинета.

Едва за посетителем закрылась дверь, «акула» вперил в хозяина вопросительный взгляд. Хозяин поднялся, подошел к бару, вытащил бутылку «Саmus», плеснул на донышко рюмки, выпил и только после этого повернулся к «акуле»:

— Он опасен.

«Акула» фыркнул.

— Он опаснее всех, с кем нам довелось столкнуться до сего дня, вместе взятых.

«Акула» нахмурился. Он привык доверять умению хозяина разбираться в людях. До сих пор он не мог припомнить ни одной его ошибки. И все-таки сегодняшний разговор поставил его в тупик. Шеф всегда получал то, что хотел. А тут за здорово живешь отказаться от уже практически своего, да еще отдать поллимона долларов, как-то странно…

— Он же на крючке?

Хозяин покачал головой:

— Это не важно. Если я его правильно просчитал, это для него не проблема. И даже не мелкое неудобство.

— Что же в нем такого страшного?

Хозяин плеснул себе еще коньяку, глотнул и задумчиво облизал губы:

— Не знаю. Но узнаю.

— Ладно, может, старый онанист со своими сексуальными маньяками его шлепнет.

— Вряд ли, не стоит надеяться на такую удачу. Станислав Владимирович — наша пузырьковая камера.

— Чего?

Хозяин терпеливо разъяснил:

— Для изучения ядерных излучений используется трековый детектор, пролетая через который заряженная частица оставляет след. Его называют пузырьковой камерой. По длине, форме и другим параметрам следа о частице можно узнать множество интересных вещей. — Он сделал глоток и добавил с задумчивой улыбкой: — Я когда-то занимался этими вещами.

Зазвонил телефон. Хозяин снял трубку, нахмурился, потом раздраженно швырнул ее на аппарат.

— Давай на третий этаж, наш посетитель завернул к нашему «мясу».

— Мне с ним разобраться? — с сомнением в голосе спросил «акула».

— Он уже ушел, просто уточни подробности.

«Акула» вернулся через двадцать минут. Он мрачно вошел в кабинет, подошел к бару, зло дернул дверцу, налил полный стакан коньяку, залпом выпил, затем повернулся к хозяину: