Не шутите с Кракеновым! - Сергей Леонидович Орлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сам кабинет был небольшим, но при этом довольно комфортным. Помимо белого массивного стола, внутри стоял трехместный диван такого же цвета и черный журнальный столик. Удивительно, но на стенах вместо зарядных пластин висели картины.
— Присаживайтесь, — доброжелательно проговорила Ангелина. — Артем, спустись в юридический отдел и проверь, приготовили ли они все документы. Мы сейчас обговорим все детали и приступим к подписанию.
— Конечно, госпожа, — поклонился парень и покинул нас.
— И так, Петр, что вы имели в виду, когда сказали, что именно Я наняла каких-то там убийц?
Петр развалился на диване и попытался изобразить ухмылку. Получилось не очень. Было заметно, что мужчина нервничает.
— А разве не так? Мы точно знаем, что на нас напали ВАШИ люди. Представляете, что будет, когда мы выложим записи воспоминаний? А там, я скажу, весьма занимательный разговор…
Ангелина сдержанно улыбнулась и сложила пальцы в замок.
— Боюсь, сегодня произошло небольшое недопонимание. До меня дошли слухи, что Артур не может вас найти, поэтому я попросила своего брата немного помочь в этом вопросе. Тот передал поручение своей охране, а они… немного перестарались. Впрочем, насколько я поняла, они уже сполна ответили за свой просчет. И, заметьте, род Болотовых не выставляет никаких претензий ни вам, ни госпоже Шуани. А ведь восемь трупов это не шутки…
Офигеть она ситуацию перевернула. И ведь не придерешься никак. Даже если я обнародую запись до появления ниндзя-старухи, то ничего прям сильно криминального там не увидят. Ну да, атаковали. Да, хотели отвезти к Болотовым. Но разве они заслужили смерти? Вряд ли…
Точнее, я то понимаю, что там были еще те отморозки, но вот посчитает ли так суд — очень большой вопрос.
— Претензий⁈ — казалось, что глаза Петра вот-вот вылетят из орбит. — Ваши люди вырубили меня и чуть не убили моего сына!!!
Как мило, что себя он поставил на первое место в этом списке. Отец года прям.
— Повторяюсь, произошло всего лишь небольшое недоразумение. Которое я и надеялась уладить на личной встрече. Артур, ты ведь передал отцу условия нашей с тобой договоренности?
— Передал, — коротко ответил я.
— Вот и отлично. Тогда сейчас мы позовем юриста и…
— Я не стану ничего подписывать! — отец вскочил со своего места. — Еще на подлете сюда я искренне думал принять ваши условия и закончить эту историю. Но сейчас, когда я вижу, что ни капли не жалеете о содеянном, вы… вы просто вынуждаете меня отказаться!
— Пап… — я попытался остановить его, но тот лишь одернул руку.
Вот же идиот. Как он не понимает, что Шуани и Болотовы очень быстро замнут вопрос нападения, а мы в итоге останемся без денег и с кучей долгов. И что мне тогда делать? Реально идти к Шуйской за карманными? Так себе перспективка.
Ангелина поднялась из-за стола и… тяжело вздохнула.
— Простите, Петр… — в ее голосе послышались нотки усталости и сожаления. — Вы действительно правы, мой брат перегнул палку. Сегодня днем мы обсудили с ним этот вопрос, после чего я отстранила его от любых дел, связанных с семейным бизнесом.
— И правильно… — немного остыл Петр.
— Но я понимаю, что подобное «наказание» покажется вам недостаточным. Поэтому у меня к вам будет новое предложение.
— И какое?
— Сто тысяч рублей за не эксклюзивное использование вашего изобретения и еще двадцать за причинение морального ущерба. И мы забываем о том, что произошло сегодня.
Петр сощурил глаза и с недоверием спросил:
— И я смогу продавать технологию и другим копаниям?
— Сможете, — вздохнула Ангелина.
— Даже вашим конкурентам?
Девушка развела руками.
— Мы действительно с самого начала все сделали неправильно. Не стоило мне вести настолько жесткие переговоры… и поэтому род Болотовых приносит вам официальные извинения и просит принять это предложение. Вы ничего не теряете, технология все равно нами изучена. Так что просто забирайте деньги, а дальше сами решайте, как поступить. Захотите пойти к нашим конкурентам, мы очень расстроимся, но обещаем никак не препятствовать этому процессу.
Петр торжественно посмотрел на меня и, после недолго раздумья, ответил:
— Ну хорошо, какие документы надо заполнить?
Вместо ответа Ангелина вызвала своего помощника и человека из юридического отдела.
Я же смотрел на девушку и не понимал, что именно тут происходит. Она вела себя не так, как Болотова. Не так, как «акула бизнеса». И готов поклясться, но я точно заметил на ее лице легкую ухмылку!
«Кажется, Артур, нас где-то нагрели…» — протянул осьминог, соглашаясь с моими подозрениями.
«Я знаю. Только вот где…»
Глава 7
Моды и возврат долгов
Несколько минут мы сидели в полной тишине. Ангелина закрыла глаза и решала какие-то вопросы через интерфейс, ну а я просто ждал, когда вернется отец и отчаянно боролся с ощущением, что нас где-то поимели.
— Что вы задумали, княгиня?
Болотова выдержала небольшую паузу, затем открыла глаза.
— Не поняла, о чем вы, Артур.
Не хотелось портить достигнутые договоренности. Но чем больше я прокручивал в голове сложившуюся ситуацию, тем сильнее становились сомнения.
— Ваше Сиятельство, можно я буду говорить честно?
— Конечно. Честность — это очень важное качество, которое необходимо всячески поощрять.
Теперь понятно, о чем говорил осьминог. Вот просто разговариваешь с ней, а такое ощущение, что тебя обвивает питон и вот-вот сожмет в смертельных «объятиях».
— Перед нашей встречей я немного почитал о вас. Прошлые «заслуги» рода, громкие дела, несколько бизнес-кейсов, которые у всех на виду. Не удивительно, что жизнь такого могущественного рода находится под пристальным вниманием журналистов, правозащитников и прочих организаций, специализирующихся на «копании в нижнем белье».
Девушка слегка ухмыльнулась, так как видимо разделяла мое мнение насчет этих компаний.
— Мне по-прежнему непонятно, к чему ты ведешь.
— К тому, что о вас многое говорят. Что вы милосердны к обычным простолюдинам, но безжалостны к конкурентам. Что чувственны, как женщина, но хладнокровны, как глава рода. И так далее. Но есть одно утверждение, с которым соглашаются буквально все.
— И какое же?
— Что на вас невозможно давить. И что любой, кто когда-либо пробовал заниматься шантажом, вымогательством или чем-либо подобным, всегда очень
