Еще одна тайна Бермуд - Варвара Иславская

— Поняла, — со страхом ответила Флора. — Я приду.

— Вот и хорошо, — сказал человечек и исчез под водой.

Всю ночь Флору трясло, и она прилагала все силы, чтобы справиться со страхом. Ей казалось, что она ждала целую вечность. Наконец через окно иллюминатора по стенам каюты полоснул первый луч солнца.

— Пора. Это единственный шанс спасти Мишу.

Поскольку ей предстояла встреча с неизвестным, она надела свою униформу: голубые брюки и белую футболку. Подхватив под мышку комп, Флора тихо вышла из каюты и осторожно прикрыла за собой дверь. Словно детектив, она босиком кралась по длинному коридору, а потом по деревянному настилу палубы по направлению к корме, где ревущий двигатель отбрасывал мощные брызги воды и двигал судно вперед. Но сейчас было тихо. Корабль стоял на месте.

Флора подошла почти к самому краю кормы и снова села на ту же самую дощечку. Опустив руку в воду, она нащупала гладкую льдину. «Это невозможно в летнее время», — подумала она.

— У нас все возможно, — раздался мерзкий голосок белого человечка, чья голова теперь торчала из воды буквально в пяти метрах от Флоры.

— Прыгай и все увидишь! — приказал человечек и исчез под водой.

Как же было страшно этой избалованной жизнью Флоре! Но другого выхода не было. Она сделала глубокий вдох и прямо в одежде нырнула в темную воду. Какое-то время она чувствовала, что камнем падает на дно и уже мысленно начала прощаться с жизнью, как вдруг ее ноги встали на что-то твердое и холодное, как лед. Флора посмотрела вниз и увидела, что стоит на поверхности то ли стеклянной, то ли ледяной поверхности. Во всяком случае, ногам было холодно. Неожиданно вокруг нее стал разливаться необыкновенный розово-фиолетовый цвет. Она посмотрела вверх, потом огляделась вокруг и поняла, что находилась на склоне стеклянной пирамиды. Самое странное было то, что под водой был кислород, и она дышала полной грудью.

Откуда ни возьмись снова появился белый человечек с синими глазами без зрачков и, смешно скользя по сияющей поверхности, скрипучим голоском доложил, что сейчас придет королева.

— Мне не нужна королева! — резко ответила Флора. — Приведите Мишу и отдайте мне его.

— А вот это ты проси у королевы, — заявил синеглазый тип. — А вот и она.

Флора посмотрела вверх и увидела, как с верхней, почти невидимой точки пирамиды, в сопровождении свиты, состоящей из таких же юрких синеглазых существ, величественно спускалась женщина необыкновенной красоты. Рядом с ней шел Миша в своем черном блестящем водолазном костюме. Он ничуть не изменился. Только лицо его стало еще бледнее. Увидев Флору, он улыбнулся вымученной улыбкой.

— Миша! — закричала Флора и, позабыв обо всем, бросилась к нему, но поскользнулась, больно ударилась головой и разбила нос.

— Здесь нет места для игр, — строго сказала королева, садясь на небольшой стеклянный трон, который ей тут же принесли ее белые слуги.

— Простите, кто вы? — вытирая разбитый нос, спросила Флора.

— Я — Океанида, дочь всемогущего Океана и королева Бермуд. Скажи спасибо моему отцу. Ты понравилась ему, и он разрешил подобную встречу.

— Спасибо.

— Я хотела потопить ваше жалкое суденышко, которое сидит на нашей святыне — сияющей пирамиде, которая сделана из вещества, неведомого на земле. Вы, как гиря, давите нас своим весом! Вам четко сказали зайти на Бермуды, но ваш капитан испугался сесть на мель, — сказала Океанида, посверкивая своими большими зелеными глазами.

Она была необыкновенно хороша и выглядела совершенно по-земному: бледное лицо с нежной кожей, огромные раскосые зеленые глаза и длинные темные волосы, украшенные цветными жемчужинами. Океанида обладала довольно крупными женскими пропорциями. Под блестящим чешуйчатым красным платьем вырисовывались красивые, скульптурные формы королевы.

«Похоже, они тут размножаются, как люди», — подумала Флора, а вслух сказала:

— Я лично не хотела нарушать ваш покой.

— Но ты вечно играешь со своей игрушкой. Магнитные волны доходят даже до самых мелких рыбешек, и они начинают волноваться.

— А! — заорала Флора, почувствовав, что начинает проваливаться в какую-то белую жижу.

Океанида махнула рукой, и жижа тут же затвердела.

— Я же приказала вам приготовить поверхность, а вы опять даете материалу вести себя, как он пожелает!

Флора чуть было не спросила, что это за материал, но сдержалась.

— Ваше величество, — взмолилась Флора, — отдайте нам нашего водолаза!

— Никогда! — ответила Океанида. — Вы постоянно нарушаете законы океана, превращая его в помойку и место для любовных игр и жалких пирушек. Должна же быть какая-то плата?

— Но Миша не такой, как все.

— Я знаю. Поэтому я оставляю его себе, — твердо сказала королева. — Нам нужны именно такие люди.

— Ваше величество, заговорил Миша, — наш корабль кружится, как безумный, по твоему королевству, люди ищут меня и волнуются.

— Это скоро пройдет, — беспечно ответила королева, улыбнувшись своими красивыми жемчужными губами. Поищут-поищут, а потом уйдут прочь!

— Ваше величество, — робко спросила Флора. — Что я должна сделать, чтобы вы отпустили Мишу?

— Ты! — захохотала Океанида. — Ты — мокрая, никому ненужная устрица! И я не отдаю тебя на съедение пираньям только потому, что мой отец, Великий Океан, любит тебя, безумную и глупую Флору!

— Скажите, а откуда у вас кислород? — перевела Флора разговор на другую тему.

— Здесь есть абсолютно все. И если бы вы не вмешивались в нашу подводную жизнь, то вам самим было бы легче жить на вашей любимой тверди! У нас в океане города и королевства, пастбища и луга, которые солнце освещает сверху и дает им жизнь.

— Королева! Отпустите меня! — И Миша встал перед Океанидой на колени.

— Никогда! — яростно сверкнула зелеными глазами королева.

— Тогда можно я кое-что скажу Флоре на прощание? — попросил Миша.

— Говори. Я разрешаю тебе.

Миша подошел к Флоре и крепко обнял ее за плечи.

— Вот и все, Флора, — сказал он дрожащим от слез голосом. — Океанида не отпускает меня от себя. Понимаешь, белые существа, обитатели Бермуд, начали являться ко мне в каюту еще в начале рейса. Они грозили потопить корабль, если я не соглашусь работать с ними. Поэтому у меня просто не было другого выбора! И они обещали когда-нибудь отпустить меня назад, на землю! Но я жив! Понимаешь, жив и полон надежды вернуться назад! — И Миша заплакал как ребенок. Флора хотела обнять его, но он жестом показал ей, что этого не надо делать. Успокоившись, он серьезно сказал: — После окончания поисков, вызова береговой охраны и составления всех бумаг, меня признают погибшим. Только ты этому не верь. Я ведь стою перед тобой. Я живой!

— Да, ты стоишь передо мной. Значит, ты жив!

— Они устроят панихиду и импровизированные похороны, но ты не верь, и когда рейс закончится, обязательно свяжись с моей женой и скажи ей, что я жив. Она поверит тебе.

— Молчать! — в гневе закричала Океанида. — Прочь отсюда, устрица!

Флора почувствовала, что ее закручивает вихревой поток ледяной воды и, словно пушечное ядро, выталкивает на поверхность.

Она всплыла недалеко от кормы вместе со своим чудо-компьютером. Матросы тут же заметили ее и вытащили из темной океанской пучины. Голова у нее была разбита, сознание спутано, а губы шептали толь одно слово: «Миша, Миша, Миша…»

— Несите ее в лазарет, — распорядился доктор. — Думаю, что у нее просто ушиб. Она ударилась лбом, и рана совсем неглубокая.

— Зачем она бросилась в воду? — удивленно спросила матросы.

— Она всегда странно себя вела, — сделал вывод руководитель погружений Телиев.

— Крыша поехала, вот что, — ответил моторист Паша. — А я-то, идиот, имел на нее виды.

— Ну и дурак, — ответил Эл, который явно заподозрил какую-то чертовщину. — Вам говорили зайти на острова, но вы не послушались и нарушили какой-то закон океана. Результат — потеря одной жизни и разрушение другой.

— С чего ты взял? Флора жива!

— Жива-то она жива, да только боюсь, что с головой у нее теперь будет плохо на всю оставшуюся жизнь.

— Вы слишком много разговариваете, господин геолог, — строго сказал капитан Николс. — Я прошу весь командный состав и начальников научных отрядов пройти в кают-компанию для оформления документов относительно случившейся трагедии. Через полчаса я жду всех на палубе для проведения траурного митинга.

С мрачными, грустными лицами люди разошлись, чтобы через полчаса выстроиться у кормы и проводить в последний путь моряка, тело которого так и не нашли. После траурной речи капитана матросы взяли гигантские венки, спустились к краю кормы и медленно спустили их на воду. Яркие сплетения из роз, хризантем и гвоздик плавно поплыли по воде, отдавая последнюю дань матросу и бесстрашному водолазу Михаилу Фадееву.