Сезон туманов - Евгений Гуляковский

Он прикинул, что минут пять у него есть в запасе, и расстегнул куртку. Вся правая сторона предплечья превратилась в багровый синяк. Боль только сейчас навалилась на него со всей силой. Он пошарил в своей видавшей виды котомке, достал с самого дна тряпичный узелок с корнем красаны, смешал сухой порошок с горстью воды из фляги и тщательно растер ушибленное место. Боль стала отступать. Красана действовала почти мгновенно, без нее не выходил в путь ни один охотник.

Поздно он ввязался в драку, перед самым закатом... И еще этот искатель с его запахом— Он не ускользнет от них, не сумеет, придется принимать последний бой. Не зря он ждал какой-нибудь пакости, когда так легко ушел из города. У них была кассета, и откуда-то они узнали о его намерениях. Разгромленный пост был хорошей приманкой. Похоже, он попался на этот раз. Не помог весь его опыт.

Филин осторожно приподнялся, осмотрелся, стараясь угадать, с какой стороны они подойдут. Боли не было, но в ушах звенело, подступала тошнота,— контузия не прошла даром. Наверное, из-за этого звона он не услышал шорохов за своей спиной. И когда из кустов на него бросился первый из них, было уже поздно. Его-то он отшвырнул, сбросил с себя, но они все были здесь, подошли раньше, чем он ждал, и теперь на него смотрели со всех сторон ощерившиеся, короткие стволы лучеметов.

Терять было нечего. Единственное, что ему осталось,— спровоцировать их на стрельбу, чтобы не взяли живым, как Гэя. Он прыгнул в сторону, упал и покатился в кусты, каждую секунду ожидая жгущего последнего удара. Но они не стали стрелять, его расчет не оправдался. На наго набросили веревочную сеть и затянули концы. «Все у них предусмотрено. Выходят, как на зверей...» Он рванулся раз, другой, увидел перед лицом терсиловое волокно сети, которое не поддавалось даже автогену, расслабился и закрыл глаза: «Ну, все. Недалеко я от тебя ушел, Гэй. Вот и мой черед настал...»

Каждый вечер из леса выплывали густые облака тумана. Наступало их время пока только ночью. Позже, когда повысится влажность воздуха, понизится температура и наступит шестимесячная зимняя ночь, они станут безраздельными хозяевами планеты. А сейчас, пока сезон туманов полностью не вступил в свои права, им хватало и ночи.

Слоистые полотнища то расползались по земле, то сливались друг с другом. Издали они напоминали огромную голодную амебу, протянувшую во все стороны щупальца своих ложноножек. Знакомый запах давно не давал ей покоя. Он был где-то здесь, совсем близко, он сочился из каждой щели одиноко стоявшей на опушке леса скалы... Амеба окутала своим телом всю скалу снизу доверху. Она искала щель — и, в конце концов, нашла ее. Входная дверь закрывалась недостаточно плотно. Но люди приняли здесь дополнительные меры предосторожности. В коридоре нежное парообразное тело наткнулось на безжалостный поток нейтронов, мгновенно уничтоживший миллиарды живых частиц, проникших в пещеру. Амеба дернулась от боли, на несколько секунд ее тело потеряло устойчивость, расползлось на отдельные, разбегавшиеся в разные стороны клочья... Но вот словно неслышный приказ одновременно остановил их движение. Медленно, точно нехотя, клочья поползли обратно, влились в основную массу тумана, окружавшего скалу. Часа три туман оставался совершенно неподвижным и теперь уже ничем не напоминал живое существо. Необычным было лишь само расположение плотного сгустка, равномерным слоем покрывшего всю скалу от подножия до вершины.

Внутри скалы в небольшой пещере на двух десятках квадратных метров пространства, отвоеванных у каменной тверди, спало вповалку человек двадцать.

Двое дежурных, сидевших за столом у входа напротив распределительного щита генератора нейтронов, сразу же заметили скачок мощности, но не увидели в этом ничего необычного. Нападение повторялось каждую ночь. Проникнуть в скалу снаружи, пока работал генератор, было невозможно. Обязанность дежурных как раз и состояла в том, чтобы следить за его бесперебойной работой. Они хорошо знали, что после неудачной попытки прорваться противник будет ждать до утра. Раньше, когда у них была лишняя энергия, люди могли позволить себе ответную атаку. Сейчас они вынуждены ждать наступления утра, когда солнце загонит люссов обратно в их норы.

Дежурные обменялись взглядом и поудобнее устроились у своих пультов. Ночь едва вступила в свои права, до рассвета не меньше шестнадцати часов, и эта липкая мразь, что растеклась сейчас по поверхности скалы, будет ждать всю эту ночь, и все последующие, ждать бесконечно долго и терпеливо, раз за разом повторяя свои попытки...

— Может, разбудим инженера? Длительная атака сегодня, хорошо бы врезать этой гадине...

— Он все равно не позволит.

— Смотри!

Сигнальная лампа на щите ярко вспыхнула и не гасла: генератор непрерывно забирал из накопителей мощность, превращая ее в жесткое излучение. Обычно хватало секундного укола... Сомнений не оставалось: снаружи происходило что-то из ряда вон выходящее. Не сговариваясь, дежурные вскочили со своих мест и, включив сирену, бросились к выходу.

Узкий проход сворачивал почти под прямым углом, ответвление от основного хода заканчивалось небольшой кабиной. Здесь располагалась аппаратура наружного наблюдения, сюда и спешили сейчас дежурные.

На экранах локаторов плясали одни помехи. Это означало, что люсс полностью экранировал своим телом антенну. На самой вершине скалы были установлены оптический перископ, прожектор и дополнительный излучатель. Дежурным пришлось воспользоваться всей этой аппаратурой, и только через минуту, когда пространство вокруг перископа очистилось, стали видны контуры окружающих предметов. Дежурные не успели включить прожектор, надобность в нем неожиданно отпала: ослепительная вспышка у самого подножья скалы вспорола ночь. Пламя поднялось вверх широким голубым протуберанцем, и в его расширяющемся свете их глазам предстала невиданная доселе картина.

Из ночного леса выходил человек... Он шел медленно, сгибаясь под тяжестью второго, которого нес на руках. В первую минуту они приняли его за синглита. Но синглиты не ходят ночью. Впрочем, и люди тоже...

Атака возникла сама собой, стихийно. Никто не ждал команды. Люди словно вознаграждали себя за долгие ночи бездействия.

От входа до самого подножья скалы пролегла огненная река, выжженная в тумане тепловыми излучателями. В эту ночь не жалели энергии.

Тропинка, ведущая к пещере, так раскалилась, что ее пришлось охлаждать водой. От входа до самого низа протянули энергетическую арочную защиту.

Минут через пятнадцать после взрыва последней гранаты Ротанов увидел вокруг себя смутные, в облаках пара, силуэты людей. Со всех сторон к нему протянулись руки, помогая преодолеть последние метры до защитного коридора.