Куплю невинность - Марианна Кисс

недосягаемости, сейчас передо мной и обращается ко мне. Сразу вспомнился черный экран. Значит, это был он, там за тёмной паутиной монитора. Значит, это перед ним я сняла блузку и расстегнула лифчик. Стало как-то гадко, даже заплакать захотелось.

— К чему этот театр? — говорю резко.

Хендэрсон пожал плечами:

— Мне скучно.

— Значит, вы всё заранее задумали.

— Конечно. Я всегда всё планирую заранее. Это очень удобно, — он скрестил пальцы, смотрит на меня, ждет, что я буду делать дальше.

Я как обезьянка, которую сюда привели, чтобы за мной понаблюдать.

— И что теперь?

— Ничего, мы просто поужинаем, и тебя отвезут домой. Прошу, не смущайся, присаживайся, я знаю точно, что ты не ужинала.

— Благодаря вам.

— Ну вот, я хочу исправить эту несправедливость.

— Значит, вы понимаете, что поступили несправедливо? — я пошла к другому концу стола села на стул.

— Если ты он тех деньгах, которые не заработала…

— Я их заработала! Я старалась… и я не просила покупать три пары туфель.

Он улыбнулся глядя на свои приборы. Его видимо веселит моё поведение, мои слова и всё во мне.

— Что смешного? Впрочем, неважно. Если бы я знала, что здесь будете вы, я бы ни за что сюда не приехала.

— Почему? Я так тебе не нравлюсь?

— Не нравитесь.

Не скажу же я, что представляла его в набедренной повязке, с копьём и в медвежьей шкуре.

— Хорошо, тогда сейчас тебя отвезут обратно, — констатировал он и кажется разговор был окончен.

— Спасибо, — я встала и направилась к двери.

— Эти красные туфли, ты совершенно не умеешь их носить, — послышалось вслед.

Я остановилась, медленно обернулась. Снова выражение возмущения на моём лице.

— В таких туфлях женщина должна быть соблазнительницей, если ты не чувствовала этого, то не стоило их и надевать… но ты чувствовала. Признайся. Ты хотела соблазнить того, к кому шла.

Он разоблачает меня, на каждом шагу.

— Вас, я не хотела соблазнить, не надейтесь.

Продолжила идти.

— Я отобрал тебя из тысячи…

— Спасибо. До свиданья, — иду, вот уже дверь.

— У твоего отца серьёзная статья, причинение вреда здоровью по неосторожности.

Моя рука замерла на ручке, стою не поворачиваюсь. Боюсь обернуться, и выйти теперь уже не могу. Не имею права.

— Тебе нужны деньги. Родители могут потерять дом, а отец сядет в тюрьму, в любом случае, — режет словами. Убивает.

Чувствую, на глаза наворачиваются слёзы. Сжала сумочку, вцепилась в ручку ножа. Не понимаю почему. Это всё равно не поможет, ничего не решит.

— Я могу решить твою проблему уже завтра, и твой отец не сядет в тюрьму, а отделается условным сроком. И вы не потеряете дом. И у тебя ещё останутся деньги на безбедную…

— Мне не нужны деньги, — обернулась.

— То, что тебе нужно, я могу дать, — сказал он.

Улыбка давно исчезла с его лица, теперь оно суровое. Лицо человека привыкшего приказывать.

Вот сейчас я остановилась. Я готова была уйти от него улыбающегося и насмешливого, но от сурового человека умеющего решить мой вопрос, уже уйти не могу.

— Что я должна делать?

— Ты должна остаться здесь.

— Для чего?

— Это уже я решу.

— Вы думаете ради денег, я пойду на это? — глянула гордо.

— Не ради денег, ради отца.

Этими словами он сбил мою спесь.

— Чего вы хотите? —

— Я хочу тебя…

9

— Играете в Господа Бога?

— Всего лишь играю.

Момент конечно отвратительный. Сейчас я понимаю, что становлюсь как раз той игрушкой или игрой, в которую он собирается поиграть. Он отобрал меня из тысячи, наверное, это должно польстить, но почему-то все наоборот. Мне тошно от того, в кого я сейчас превращаюсь и даже упоминание о моем отце не помогает. Я готова продаться, вот что хуже всего. Ощущение безысходности, не имея выбора. Бессилие — угнетает.

Я знаю решение вот оно передо мной, в лице довольно привлекательного Хендэрсона, но почему я чувствую себя так паршиво.

А он словно читает мои мысли.

— Если ты откажешься, тогда мы просто поужинаем и тебя отвезут обратно. Я не хочу, чтобы ты легла спать голодная.

— Как вы внимательны.

— Это должно быть твое добровольное решение, я не стану принуждать тебя остаться. Но если ты останешься, то игра пойдет по моим правилам.

Он говорит, а мне в голову лезут всякие мерзости, каким бывают подвержены люди, порки, которые скрывают богатые извращенцы.

И снова он ударяет по моим мыслям.

— Не бойся я не извращенец и у меня нет комнаты пыток для девственниц. Я не пью их кровь.

— Спасибо, что успокоили, — хмыкнула забывшись и снова строго посмотрела.

— Пожалуйста. Так мы поужинаем? Честно сказать, я проголодался.

Он спокойно сдвинул с места тарелку, она звякнула и тут же позади него открылась дверь, вошёл мужчина, очень похожий на официанта, но только он в возрасте.

— Чего желаете?

— Подавайте ужин.

— Хорошо, мистер Дэвид.

Мужчина, назвавший Хендэрсона Дэвидом удалился, но дверь за собой не закрыл.

— Может ты присядешь, Лаура, нам с тобой есть что обсудить. Лучше делать это во время еды. Сейчас Джеймс принесет нам вина.

Я все ещё стою, не решаюсь пройти и сесть за стол. Ведь это будет означать, что я согласилась. А если сейчас заартачусь и всё-таки уйду? Ой, не