Спляшем, Бетси, спляшем! - Марина Маслова

Через неделю после Сережиного приезда у Коли со Светланой свадьба. Поздравляя их, я говорю: «Я желаю вам такого же счастья, как у нас!», и лучезарно улыбаясь, оглядываюсь на мужа. Я действительно очень счастлива.

При прощании — всего через двадцать дней! — я говорю Сергею:

— Я буду теперь считать дни. Всего семьдесят восемь дней, и мы будем вместе. Сережа, а вдруг я уже беременна? Мне так хочется! Теперь ты будешь доволен?

Он обнимает меня за плечи и говорит каким-то сдавленным голосом:

— Посмотрим. Дай мне телеграмму, если что.

— Ах, — говорю я Елене вечером, — я сказала утром Сережке, а вдруг я уже беременна? Вот было бы здорово! По-моему, он обрадовался такой перспективе, у него даже голос перехватило.

— Вот и славно, девочка! — улыбается мне Елена, — Пора!

Мы ближе знакомимся со Светланой и вскоре становимся близкими подругами. Ее легкий характер, спокойная жизнерадостность так мне нравятся, так вызывают на откровенность, что вскоре мы делимся всеми секретами. Я рассказываю Светлане все: и про нашу жизнь с Сережей, и про мои колебания весь этот год, про надежды на будущее. Светлана рассказывает о своем первом увлечении, об отце Саши. Она на два года старше Коли, ей уже тридцать, в жизни у нее бывало всякое. Я со своей единственной любовью и единственным мужчиной, как младенец перед ней. Светлана художник и очень хороший. Живут они чаще в центре, у нее в мастерской, которая просторней, чем Колина квартира. Светлана признается мне, что ждет ребенка и очень боится, потому что у нее отрицательный резус-фактор, да и возраст уже не юный.

— Но все равно, так хочется родить. Девочку, — мечтательно говорит она, — Коля и Сашку-то любит, а от девочки просто сойдет с ума!

Я не выдерживаю и рассказываю, как решала судьбу своего ребенка три года назад.

— Он был бы уже большой, ну, не такой, как Саша, но все-таки… Ой, ты только не рассказывай Коле, он не знает. Он вообще моего Сережу недолюбливает.

— Лиза, я все про вас знаю. Коля мне все рассказал.

Я теряюсь: — Ты только не подумай чего-нибудь. Мы просто друзья детства.

— Да уж! Не бойся, я не ревную. Пока. Лиза, ты такая наивная и невинная девочка! Ты что, и мужу ни разу не изменяла?

— Бог уберег, хотя я была близка к этому, — смеюсь я и рассказываю, как мы целовались с Ивом, — Ах, да, был еще один случай, когда у Коли умерла мама. Но ведь это не измена, это акт милосердия?!

Светлана задумчиво смотрит на меня.

— Ты думаешь, он тебя не любит?

— Кто, Коля? Я думаю, он меня очень любит, как сестру. И я его — тоже. Это не такая любовь, как к Сергею. Коля всегда был и всегда будет. Поможет, утешит, посоветует. Но любит он — тебя, а я — своего мужа.

— Ты — блаженная! В смысле — верующая, ну — «блажен, кто верует»! — смеется Светлана, — Лиза, я в тебя влюбилась!

Тут пулей влетает Сашка, разрумянившийся на холодном ветру, а вслед за ним идет Коля.

— Bon jour, mese!! — приветствую я мальчика. Он кидается меня обнимать и кричит:

— Bon jour, madame Бетси!

— Да почему же Бетси, Саша? Это же по-английски. Тогда нужно сказать: good evening, missis Бетси. Нет, не так, missis Серж.

Сашка начинает хохотать.

— Почему же ты Серж, ты же девочка?!

— Потому что я жена Сержа, миссис Серж. По-французски все-таки лучше, правда?

Мы начинаем вспоминать все слова, которые он уже выучил. Саша забирается ко мне на колени и я прижимаю его к себе, уткнувшись в его макушку, которая пахнет так по особенному, маленьким ребенком.

— Бетси, ты так смотришься с Сашей на руках, — замечает, разглядывая меня, Коля, — Тебе надо завести ребенка!

— Не знаю — не знаю, может быть — может быть, — весело напеваю я.

— Так что, уже?

— Кто знает? — смеюсь я, и по моему довольному виду он решает, что я жду ребенка.

Видимся мы теперь очень часто, ходим вчетвером с Сашей в филармонию или на утренники в театр. Я прихожу регулярно заниматься с Сашей французским и английским. Иногда пораньше захожу за ним в садик и мы идем вдвоем в кафе «кутить». Мальчик очень восприимчив и быстро учит слова, скоро мы будем разговаривать только по-французски. Ему понравилось, как я называю Колю, и он теперь тоже называет его: мсье Коко. Сидя в кафе и поглощая эклеры, мы ведем беседы о его жизни в детском саду, о девочке, которая ему нравится, о манной каше, которую он терпеть не может, но его заставляют есть почти каждый день, и какие автомобили я видела во Франции. Разговариваем мы совершенно как взрослые, я даже забываю, что передо мной ребенок. Ему я рассказываю, как побывала в Японии и хочу поехать туда жить, рассказываю, как скучаю по мужу и как хочу родить ребенка.

— Роди девочку, когда я выросту, женюсь на ней, — заявляет Сашка, — А почему Коко на тебе не женится?

— Потому что он женат на твоей маме.

— Но ведь он тебя любит? Так мама сказала, — доверчиво сообщает он, — И вы дружите с детства?

— Мон шер, я многих люблю: и Коко, и тебя, и Ивана Семеновича, но больше всех я люблю Сережу, потому я и вышла за него замуж, — я обожаю Сашкины вопросы и стараюсь отвечать как можно правдивей.

— Разве женятся только на тех, кого больше всех любят?

— Так лучше всего, это большое счастье.

— А что такое счастье? — тут же спрашивает Саша.

— А ты как думаешь?

— Это когда мама смеется все время, и не варит манную кашу, и целуется с Коко и он рассказывает мне, как все устроено. И когда много конфет, и..

— И от них болят зубы! — подсказываю весело.

— А вот и нет!

— Ты все правильно понимаешь. Я тоже счастлива, когда все время смеюсь и целуюсь с Сережей, и много конфет и не надо есть яичницу. И у меня родится дочка, и ты женишься на ней. — (Я уже знаю, что этого не будет).

В конце мая, когда я готовлюсь к защите диплома и почти все уже написано, я получаю письмо от Сережи. Я должна бежать в университет, а потом к машинистке, но решаю все-таки прочесть его сначала. Когда я читаю, смысл написанного не сразу доходит до меня. Я читаю и перечитываю, читаю и перечитываю, я скоро выучу это наизусть, но я не понимаю, что он от меня хочет. Приходит Елена и, увидев у меня в руке письмо, спрашивает:

— Это от Сережи? Какие новости? Он ждет не дождется?

Я молча протягиваю ей листок, а сама остаюсь сидеть, вопросительно глядя на нее. Она быстро читает, багровеет и раздраженно спрашивает:

— Что ты так смотришь?

— Я не поняла, что он хочет?

— Что ты не поняла, что твой муж негодяй?

— Елена, не кричите, пожалуйста, на меня. Я не поняла, что он хочет, у меня все перепуталось. Он не хочет, чтобы я приезжала? А почему два года? И что потом?