Стрелок и маг (Тетралогия) - Сергей Мусаниф

– У нас проблемы, демон, – сказал Гарри. – Ты готов нам помочь? Именем Скагса и Асгарота!

– Готов, – сказал Фил. – Что надо делать?

– Сейчас я изложу тебе ситуацию, – сказал Гарри, – а ты все тщательно обдумай и дай нам совет.

– Нет базара, – сказал Фил. – Выкладывайте свою проблему, пока меня плющить не начало.

ГЛАВА 6

И у бессмертия есть свои минусы. Например, обычному человеку нет нужды постоянно таскать с собой меч.

– А лесок-то оказался ближе, чем мы думали, – сказал Илья Муромец, осаживая своего коня, – Всего за полдня доехали.

– Может, мудрец нам помог? – предположил Алеша Попович. – Срезал нам, так сказать, угол.

– Держи карман шире, – сказал Добрыня. – Поможет он, как же. Даже рассола на дорожку не поднес.

– Лес как лес, – заметил Алеша. – Мох, деревья, грибы… звери…

– И гроб, – сказал Добрыня. – Илюша, у меня вопрос.

– Ну.

– Насколько я вижу, это довольно большой лес, – сказал Добрыня. – Ты хоть отдаленно представляешь, на каком дереве искать нужный нам гроб?

– На дубе.

– А где этот дуб растет?

– В лесу.

– Вот здорово, – сказал Добрыня. – С такими целеуказаниями мы проблемку за полчаса расколем.

– Гроб, он, типа, хрустальный, – сказал Алеша. – Значит, должен свет отбрасывать. Вот если меч на солнце вытащить, он сверкает. И гроб тоже должен.

– Это если на солнце, – сказал Добрыня. – А откуда ему взяться, солнцу-то, в такой чащобе?

– Ты вечный этот, как его… пессимисист, – сказал Илья. – Проблемы надо решать по мере их поступления. Для начала надо просто взять да в этот лес въехать.

– Верно, – сказал Алеша Попович, приложив руку козырьком ко лбу и всматриваясь в чащу.

– Правильно мыслишь, старшой, – сказал Добрыня Никитич, не делая никаких попыток сдвинуть коня с места.

– Тогда почему мы стоим?

– Лично я не просто так стою, – сказал Алеша. – Я вспоминаю, как выглядит дуб и чем он отличается от клена.

– А ты случайно не вспоминаешь, как выглядит гроб? – спросил Илья. – И чем хрустальный гроб отличается от соснового?

– Было немного, – признался Алеша. – А на что это ты намекаешь, старшой?

– Ни на что, – сказал Илья. – Просто так говорю.

– Вообще мутная тема какая-то, – сказал Добрыня. – И мудрец этот мутный. На кой ему смерть Кощеева сдалась? Что он с яйцом этим делать собирается?

– Есть многое на свете, друг Никитич, что могут сделать мудрецы с яйцом, – сказал Илья. – Кончай бодягу травить, парни. За дело.

С этими словами Илья тронул коня и въехал в чащу. Молодые богатыри последовали за ним.

Следующие полчаса богатыри продирались сквозь чащу в полном, можно даже сказать гробовом молчании. Муромец первым остановил своего коня и вытер холодную испарину со своего богатырского лба.

– Ничего не хочу сказать, пацаны, – молвил он, – но задачка-то оказалась посложней, чем мы думали.

– Видать, не дурак он, Кощей этот, – поддержал старшого Алеша.

– И хрусталя у него – завались, – констатировал Добрыня.

Стоило только богатырям углубиться в лес, как они обнаружили, что гробы висят на каждом втором дереве. На вид все они были одинаковы – хрустальные, подвешенные на толстых металлических цепях. Поскольку свет не пробивался сквозь могучие кроны вековых деревьев, определить содержимое гроба, не открывая его, оказалось задачей непосильной.

– С которого начнем? – спросил Добрыня.

– Надо было мудрецу сюда не нас, богатырей, а обезьян каких-нибудь послать, – сказал Алеша. – Тут же деревьев столько, за неделю не перелазить.

– Лазить не будем, – сказал Муромец, отстегивая от седла булаву. – Эх, раззудись, рука!

Мощно замахнувшись, он швырнул булаву вверх. Хрусталь, как известно, материал не слишком прочный, и соприкосновения с богатырской булавой он не выдерживает.

Богатыри стряхнули с себя осколки, Алеша спешился, подобрал булаву и подал ее Муромцу.

– Эх! – выдохнул богатырь, отправляя оружие в новый полет.

Через полчаса у богатыря отнялась рука, и булава, на долетев до очередного гроба, зашибла неосторожную белку, влетев прямиком в ее дупло.

Никитич вздохнул и полез на дерево. Муромец спешился и уселся на траву.

Результаты эксперимента с булавой были неутешительными.

Разбиваясь, все гробы звучали одинаково. И в пятнадцати обработанных по методу Муромца экземплярах не оказалось ни зайца, ни утки, ни тем более яйца.

Так уж случилось, что Реджи вошел в гробовой лес минут на пятнадцать позже тройки богатырей, причем с противоположной стороны.

На ближайших десяти деревьях висели пять гробов, подвешенных на высоте от шести до пятнадцати метров.

Реджи вытащил из саквояжа дробовик и принялся за дело.

Нашумел он при этом изрядно.

Белки, зайцы и прочие мелкие лесные зверьки, включая небольшое семейство колобков, разбегались в разные стороны. Увы, зайцы были совершенно обычные и выскакивали из кустов, а не сыпались сверху вместе с осколками хрустальных гробов.

Реджи был не из тех, кто останавливается на полпути. Передергивая затвор дробовика, он углублялся в чащу.

Примерно после сорокового выстрела, привлеченный шумом стрельбы, из-за деревьев вышел старичок-лесовичок. На взгляд стрелка выглядел он как гибрид человека с кабаном-бородавочником, разменявшим вторую сотню лет.

– Чего шумишь? – спросил старичок-лесовичок. – Тут ты шумишь, там богатыри палицами машут. Видать, смерть Кощеева кому-то позарез понадобилась.

– Есть такая тема, – сказал Реджи.

– Давай хоть поздороваемся поначалу, что ли, – сказал старичок-лесовичок. – А потом и о смерти Кощеевой поговорим.

– Давай, – сказал Реджи.

Старичок-лесовичок сдернул с головы шапку, бросил ее на землю, трижды на ней подпрыгнул и заорал:

– Мотать мой лысый череп, кого я вижу!

– И тебе привет, добрый человек, – сказал Реджи. Он долго путешествовал по разным мирам и эксцентричным поведением его было не удивить.