Враг мой (ЛП) - Реус Кейти

Он переплел свои пальцы с ее, наслаждаясь ощущением ее тела, прижатого к нему. Его утешало, что она не отстранилась в ужасе.

– Да, – еще до скачков в технологии и до распространения цивилизации оборотни, вампиры и фейри мстительно охраняли свои территории. Это означало, что все живущие в этих районах попадали под их защиту. – Мой брат совершил ошибку, убив пару оборотней. Как только весть о его безумии достигла вашей стаи, твой отец послал Мигеля и некоторых других охотиться на него. Мигель был тем, кто на самом деле его убил.

Она крепче сжала его, и он напрягся.

– Ты был там, когда это случилось?

– Нет.

В то время он был в Европе. Несмотря на то, что он был зол на смерть своего брата, теперь он был рад, что не был рядом непосредственно, когда это случилось. Если бы он был там, отношения между ним и Мелиной могли бы быть совсем другими. Если бы он ранил или убил одного из ее братьев... Он подавил дрожь, радуясь, что этого не случилось.

Она потерлась щекой о его плечо.

– Что ты думаешь о действиях моей стаи?

– Они были оправданы.

Произнести эти слова вслух было трудно, но они освободили что-то внутри него. Его родители были так злы, посылая солдат выслеживать всех членов стаи Родригеса. Они были убеждены, что Кори можно было реабилитировать, что они могли бы спасти его. Но Кирнан знал правду. Его брат пересек очень характерную черту. Убивая из-за собственной гордости и в конечном счете, как Кирнан думал, его брат немного сошел с ума.

В течение нескольких лет все было кроваво, пока, наконец, они не пришли к шаткому перемирию. Потом стая Родригесов двинулась на юг, и, если не считать нескольких десятилетий слежки за ними, его ковен больше никогда не пересекался со стаей Мелины. Не намеренно. Десятилетия превратились в столетие, и Кирнан никогда по-настоящему не думал о стае Родригес. Пока соблазнительная, чувственная оборотень не завладела всеми его мыслями.

– Ты когда-нибудь убивал кого-нибудь из моей стаи? – Спросила она так тихо, что он почти не услышал ее из-за воды.

– Да. Это была самозащита, но... да.

Некоторое время спустя обе стороны пошли друг за другом без угрызений совести, убивая всех, кого могли, и Кирнан был вынужден защищаться. И он не жалел об этом. Он автоматически напрягся, ожидая ее отказа.

Когда он почувствовал, как ее мягкие губы начали покрывать поцелуями его позвоночник, его бедра дернулись в ответ. Его член, твердый как камень с того момента, как он услышал, что дверь ванной открылась, жаждал почувствовать, как ее сладкие ножны сжимаются вокруг него. Прошло чертовски много времени, и он устал ждать. Устал от одиночества.

Кирнан прижался ладонями к стене перед собой. Его пальцы сжались в кулаки, но дорогой мрамор не был опорой.

Медленно, Мелина продолжила свой натиск легких поцелуев. Его тело гудело от едва сдерживаемой энергии. Сейчас он не хотел медлительности и чувственности.

Он повернулся, схватил ее за бедра и прижал к кафельной стене несколькими короткими движениями. Она вскрикнула, когда ее спина коснулась плитки, но не протестовала.

Мелина мгновенно обхватила его ногами и выгнула спину, отодвигая спину от прохладной гладкой поверхности, прижимаясь к нему всем телом. Кирнан скользнул одной рукой вверх по ее ребрам, пока не обхватил грудь. Ее глаза засветились нескрываемым вожделением.

Казалось, он ждал целую вечность, чтобы снова увидеть и подразнить ее светло-коричневые соски. Когда ее губы приоткрылись, словно она собиралась что-то сказать, он прижался губами к ее губам. Желание прикоснуться к ней, попробовать ее на вкус было почти непреодолимым. Ее язык скользнул по его губам, а ноги сжались вокруг него, притягивая ближе.

Его член упирался ей в живот, но даже это было слишком далеко. Ему нужно было войти в нее. Потянувшись между ними, он скользнул пальцем, затем двумя внутрь нее, проверяя ее готовность. Черт, она была тугой.

Кирнан ощущал каждое легкое движение, когда она сжималась вокруг него. Когда он начал медленно и размеренно двигать пальцами, ее язык неистово танцевал вокруг его языка. Энергия, пульсирующая от нее, была почти осязаемой. Она была невероятно мокрой, но ему хотелось еще больше возбудить ее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

У Мелины были другие планы. Держась за его плечи, она приподнялась об стенку, прежде чем соскользнуть вниз, насадив себя на него.

Когда ее внутренние стенки напряглись и сомкнулись вокруг его члена, он отстранился. Прерывисто дыша, он смотрел на нее, упиваясь ее видом. Ее глаза были закрыты, слегка припухшие губы приоткрыты, на лице застыло выражение чистого блаженства.

Он вышел, а затем снова вошел в нее жестким, властным движением. Ее глаза распахнулись, и она слегка вздохнула.

– Я ждала целый год, чтобы снова почувствовать тебя, – наконец прошептала она.

Я тоже. Но он не мог найти нужных слов. Ее темные волосы были зачесаны назад, не совсем мокрые, просто влажные от струй душа. Капли воды покрывали ее шею и грудь. Они стекали вниз по ее телу, создавая эротические маленькие реки вокруг ее сосков.

Кирнану хотелось целовать и лизать каждый дюйм ее тела, но он не знал, с чего начать. Не в силах совладать с собой, он опустил голову на одну из ее грудей. Ее сосок стал твердым, как камень, когда он зажал его между зубами.

Застонав, Мелина выгнула спину, давая ему лучший доступ. Он зарычал у ее груди, заработав еще один удовлетворенный вздох. Когда он потянул за чувствительную плоть, ее внутренние стенки сжались вокруг его члена. Он повторил действие на другой ее груди и получил ту же реакцию. Каждый раз, когда он лизал и дразнил ее, она пульсировала вокруг него.

Он двигал бедрами, все глубже погружаясь в ее тугое тело.

– Не мучай меня, – пробормотала она.

Он планировал оттянуть их первый раз с прошлого года вместе, но у них была целая ночь, и если у него есть хоть какое-то право голоса, это точно не будет их последней ночью. Он больше не отпустит ее. Она уже должна была это понять.

Когда она впилась пальцами в его плечи, он просунул руку между их телами и провел пальцем по ее клитору. Маленький бугорок был опухшим, чувствительным. Когда он осторожно щелкнул по нему, все ее тело дернулось напротив него.

Кирнан знал, что она не заставит себя долго ждать. С каждым ударом по клитору Мелина двигалась, терлась грудью о его грудь, пока ее внутренние стенки не начали содрогаться вокруг него. Они сжались, доя его все сильнее и сильнее, пока она не застонала. Звук был громким и раскованным, эхом отражаясь от кафельных стен душевой.

Когда ее кульминация прошла через нее, она схватила его за затылок и притянула к своей шее.

– Попробуй меня, – потребовала она.

Эти два слова имели над ним такую власть. На долю секунды ему захотелось остановиться, спросить, уверена ли она, но его самая первобытная сторона взяла верх. Кирнан был тронут тем, что она позволила ему эту привилегию, и возбужден тем, что она так чертовски требовательна к нему. Мелина дала ему разрешение, и теперь пути назад не было. Ни для кого из них.

Он выпустил свои клыки, царапая ими мягкую сторону ее шеи, продолжая двигаться внутри нее. Погрузив клыки в ее вену, он потерял контроль, и оргазм пронзил его насквозь. Годы практики гарантировали, что укус не причинит ей вреда, вместо этого увеличив ее собственное удовольствие. Ее громкие стоны и внутренние стенки, которые еще сильнее сжались вокруг него, давали ему понять, что это так.

Вкус ее сладкой крови на его языке в сочетании с ощущением ее тугих ножен вокруг него были мощным сочетанием.

Слишком мощным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока Кирнан пил, он входил в нее долгими, горячими толчками. Ее ноги и руки сжались вокруг него, притягивая его ближе, пока он достигал кульминации и разряжался. Казалось, это продолжалось целую вечность, пока он, наконец, не заставил себя прекратить слепо толкаться в нее. Уткнувшись лицом в ее шею, он нежно уткнулся носом в то место, где укусил ее, закрывая языком маленькие колотые раны. Он полагал, что ей потребуется некоторое убеждение, чтобы позволить ему пить из нее. То, что она дала ему это так свободно, тронуло его так, как не описать словами.