Мне в ад, тебе – в рай: живу для тебя - Иван Мытенский

IV

– «Хм, – мысленно произнес Уильям, не спуская глаз с головного здания резиденции ордена. – что же там сейчас происходит? Надеюсь они меня не обсуждали».

– О чем задумался?

Юноша спустился с небес на землю. Рядом стоявшего пожилого рыцаря в идеальной кольчуге одолевало лютое любопытство.

– Ни о чем. – быстро ответил Уильям. – Просто так.

– Кого ты хочешь одурачить?

Рыцарь похлопал паренька по плечу. Несмотря на дряхлый вид, силы у старика оставалось еще предостаточно, чтобы Уильям умудрился чуть не потерять равновесие.

– Некого мне обманывать, Роджер. Некого. – не в силах больше терпеть, Уильям в итоге сдался. – Не могу избавиться от дурных мыслей… Они там точно про меня говорят… В общении с принцессой Алиной я повел себя неправильно… Нужно было все ей рассказать там, в Лестере…

– Вот тут ты не прав. – открыто возразил сэр Роджер. – Если бы выдал тайну – понес бы наказание прямо здесь. И даже Дамиан не смог бы тебе помочь оправдаться перед госпожой, надеясь ей понравиться.

– Что?! – Уильям в сию секунду отшатнулся от рыцаря. – Ты бредишь!

– Отнюдь, малец. Пока все стояли на коленях с опущенными головами, ты – единственный, кто в этот момент засматривался на госпожу. – при этих словах юноша едва слышно выругался. – Просто признай: симпатичная, правда? – сэр Роджер, закрыв глаза, ехидно улыбнулся. – Если бы она предложила тебе уединиться, ммм…

От услышанного Уильям тяжело сглотнул.

– Насчет ее внешности спорить с тобой глупо. Но, что дальше… мне кажется, что кое-кто из нас умом тронулся. Не знаешь, кто бы это мог быть?

– А нееет… – насмешливо протянул старый рыцарь. – Ее аппетитные формы завораживают…, а какие мысли мне в голову приходят сейчас… – он резко открыл глаза. – Рассказать?

– Нет!

– Могу поделиться. – ехидно предложил Роджер. – Давай же!

– Нет же!

– Ну хоть одну мыслишку. – жалобно застонал рыцарь, не скрывая улыбки. – Такую тебе расскажу, от которой у тебя…, ну вот там…, будет прям ну очень хорошо…, ну что?

Уильям, закрыв лицо руками, быстро завертел головой.

– Ох! Милостивые боги! Избавьте меня от дьявола!

Роджер от души рассмеялся. Ему было в радость таким образом действовать пареньку на нервы и выводить того из себя. Конечно, старый рыцарь никогда не перегибал палку, дабы не разозлить Уильяма. Мелкие издевки были даже весьма полезны, если посмотреть под иным углом на данную ситуацию.

– Ну, Уильям, ты прям меня удивляешь! – тут он понизил голос, чтобы никто иной, кроме Уильяма, не смог его расслышать. – Я же ведь и запамятовал, что у тебя так не было ничего с девушками. Очень жаль тебя, такие незабываемые моменты теряешь. Тебе нужно наверстать упущенное. Посети ближайший бордель, познакомься с какой-нибудь неплохой девкой, повеселись с ней. Хочешь монет подкину, или даже лучше – вместе сходим. Каждый возьмет по самой красивой. Я заплачу. Как смотришь на мое предложение? Очень советую – не отказывайся.

– Ну…, – Уильям неловко почесал затылок. – можно разок забежать.

– Разок?! Какой еще разок?! – Роджер от души рассмеялся. – Одного раза тебе буде точно маловато. Ты – парень молодой, выносливый, не урод, а это главное. Таких бордельные девки пропускают без очереди, а иногда даже и скидку предлагают… – Роджер неожиданно погрустнел. – Только вот сами девки очень часто попадаются какими-то исчадиями ада, кто в прыщах, кто с сифилисом на все лицо, а кто-то и вовсе – разносчиком всякой заразы.

– Так зачем тогда туда ходить, если с тамошними барышнями все очень плохо?

– Обычно, когда вы уже заняты «делом», особо и не замечаешь всей этой отвратности. Наслаждение от занятия затмевает глаза, и ты можешь представить на месте распутной девули, например, ну…, например, хотя бы нашу госпожу.

– Тьфу! – сплюнул юноша. – Мать твою! Опять ты за свое!

– Тише! Тише! – подняв руки, сказал Роджер. – Спокойно! Хорошо, не нашу госпожу, тогда…, тогда французскую принцессу, как ее там звать-то? А! Вспомнил! Анной ее величают! Как тебе? Достойная замена?

Уильям, закатив глаза, попытался воспроизвести ее образ в своей голове. Рыцарь решил тому не мешать, отчего поступил совершенно правильно. Перед юношей предстала стройная, с манящими прелестями, с тончайшими и аккуратными пальчиками заморская девушка. Прям богиня, сошедшая с небес. Ее правильные черты лица, небольшой носик, круглые зеленые глаза и черные, словно рукоять собственного меча, длинные волосы, кончики которых доходили аж до пояса. Минутка истинного наслаждения.

– Ну как? Представил?

Уильям нехотя открыл глаза.

– Угу. Видел ее всего один раз за всю жизнь, но запомнил настолько подробно, насколько это вообще возможно. Жаль, что не довелось обменяться с ней приятными словами, хотя и стоял совсем рядом…

– Дааа…, я помню тот день. Французы отважились посетить наш орден. Отправили к нам свою делегацию во главе юной принцессы. Милый денек получился. – тут сэр Роджер заметил, что Уильям летал где-то в облаках. – Малец! – крикнул тот. – Какой твой ответ?

– Ты про бордель?

– Именно! – резво ответил старый рыцарь. – Про него родимого!

– Согласен. Идем вместе.

– Отлично! – воскликнул рыцарь. – Ну, наконец, ты станешь настоящим мужчиной! Этот день ты запомнишь очень надолго.

Уильяма слабо улыбнулся.

– Хочется верить.

– Не раскисай. Ждать осталось совсем немного. Вот принцесса закончит тут со своими делами, и сразу же нагрянем в гости к девулям.

Уильям согласно кивнул. Затем вновь перевел взгляд на головное здание резиденции. Высокое каменное сооружение отдавало чувством постоянного холода, оно ничем к себе не привлекало, за исключением громадных размеров. Серый и унылый вид. Подвешенные по бокам от дверей белоснежные штандарты ордена Святого Престола старались осветлить его, но получалось у них довольно скверно. Противная серость преобладала, оттого на душе становилось крайне нехорошо. Уильяму иногда казалось, что это было ничто иное, как предназначение, возможное будущее самого ордена. Что орден не добьется успехов в борьбе с шахинами и в итоге канет в лету. Он будет уничтожен, стерт с лица земли. Эти и многие другие мысли постоянно преследовали Уильяма, когда тот невзначай бросал взгляд туда, куда в общем-то и не следовало.

Как и сейчас. В сие мгновение. Двери медленно открылись, и из полумрака на яркий, освещенный дневными лучами солнца двор вышла девушка в потертом красном платье.

– Принцесса. – ровным голосом произнес Уильям. – По мою душу.

– Она на нас смотрит. – подметил Роджер, обернувшись в сторону девушки.

– Нет. На меня. – продолжал оставаться при своем мнении юноша. – Можешь оставить меня одного?

– Как скажешь, паренек. Ты, главное, держись. Она тебя не съест.

Похлопав в последний раз Уильяма по плечу, старый рыцарь ушел по своим делам. Посланник внимательно следил за каждым движением принцессы. В ее походке он ощущал ту самую уверенность и властность, кой Уильям практически не обладал. Ему очень не хватало этой самой черты, благодаря которой некоторые из его проблем навсегда бы его покинули. Однако, нет. Не дожидаясь, пока принцесса Алина предстанет перед ним всем своим величием, юноша упал на одно колено и опустил голову в знак почтения.

– Встань, Уильям.

Спокойный и мягкий голос высокопоставленной особы несколько обрадовал молодого посланника, и тот с большой охотой исполнил ее просьбу.

– Моя госпожа. Рад снова видеть вас. Ваше настроение заметно улучшилось.

Алина не улыбнулась.

– Может быть. Я хотела бы навестить Филиппа де Баже. Проводишь меня до его тела?

– Всегда к вашим услугам, миледи.

Далее они направились к усыпальнице. Сама принцесса не желала наполнять этот, без сомнения, недлинный путь напряженным молчанием.

– Скажи-ка мне, Уильям, сколько тебе лет от роду?

Юноша, шедший чуть позади принцессы, старался вести себя, как подобало посланнику ордена.

– Семнадцать, миледи. Совсем скоро уже восемнадцатый год стукнет.

– Хорошо. Расскажи мне про свою мать. Опиши ее такой, какой помнишь.

Внезапно возникшая печаль охватила юношу с головой.

– Очень грустная. Я уже и не припоминаю, когда видел ее счастливой. Она…

– Готовь лошадей, Ренье! – вдруг крикнула Алина, обращаясь к возчику. За столь короткое время они уже дошли до кареты. – Я совсем скоро вернусь!

– Она, как могла, скрывала печаль, но…, – Уильям продолжал прерванный рассказ с печалью на лице и в голосе. – но мы видели, как она страдает. Она, как и вы, сочувствовала шотландцам. Даже еще до того, как появились шахины.

– А твой отец?

Печаль, вызванная воспоминаниями о матери, на чуточку унялась. Уильям замялся багровым румянцем, когда услышал упоминание своего отца. Юноша помнил о нем только хорошее.

– Он всячески поддерживал свою супругу, не отпускал ни на шаг, всегда и везде был рядом с нею. – и печаль вновь накрыла юношу. – Это их и погубило.