Белоэмигранты на военной службе в Китае - Сергей Балмасов

Деморализованный разгромом 10 и 15 марта, противник сдал Тяньцзинь. После этого с 24 марта русских наемников перебросили на Пекинское направление. Всего за март русские потеряли 256 человек. Таких потерь за месяц боев наши наемники еще не имели. Войдя в Тяньцзинь, нечаевцы выместили свою злость на враждебных Северной коалиции китайцах. По данным советника СССР в Китае В. М. Примакова, который, несомненно, сгущал краски, «белые части китайской армии пользовались дурной славой, совершая массовые уголовные преступления. Свирепые, опустившиеся люди, они имели в Китае плохую репутацию. Обычно им поручали взять какой-нибудь город, который на несколько дней отдавался в их распоряжение. Город они подвергали жестокому разгрому. Захватив Тяньцзин, белогвардейцы отметили свою победу кровавыми расправами. Летом 1925 и в начале 1926 г. они расстреляли демонстрации протеста против расстрела англичанами манифестации 30 мая 1925 г. и разгромили профсоюзы в Шанхае, Мукдене и других городах Китая. Население и китайские солдаты с ненавистью и презрением относились к ним как к наемникам без чести и совести. Только жесткая палочная система поддерживала дисциплину этих «белых хунхузов». В атаки на революционные войска они шли пьяными, заросшими, одетыми в китайскую форму». Такая оценка своих противников традиционна для коммунистов: себя они выставляют этакими праведниками, а своих противников демонизируют, тем более что Примаков и Ко опозорились перед «китайскими товарищами», будучи наголову разбиты горсткой белогвардейцев, которых они, по их хвастливым заверениям перед Фыном, недавно вышвырнули из России.

В начале апреля русские участвовали в наступлении на Пекин, которое велось Северной коалицией без особой активности. В результате нечаевцы продвинулись на небольшое расстояние. Это наступление было очень трудным и стоило нечаевцам больших потерь. По сообщению от 11 апреля 1926 г., «2-я бригада из белых русских в армии Ли Чинлина ведет ожесточенный бой за переправу через реку Хай в 7 километрах к юго-востоку от Фенгтая. До сих пор все попытки пересечь реку русским не удавались ввиду большого упорства частей «Народной» армии. Обе стороны понесли большие потери. К ночи 8 апреля войска Фына были вынуждены отойти на 6 километров от Ванг Суна. Но они упорно продолжают сопротивляться натиску Русской бригады»[216]. По данным иностранных журналистов, некоторые русские попали к фыновцам в плен. Об этом говорит сообщение 15 апреля 1926 г. американского журналиста газеты Chicago Tribune. В отношении этого сообщения газета «Либерте» выражала сомнения по поводу его достоверности. Однако сообщения об этом упрямо повторялись: «Издевательствам подвергаются русские, взятые в плен «Народной» армией из войск, наступающих на Пекин. По приказу китайского командования, несчастным пленным продевалось кольцо в нос, и водили по городу на веревках, как верблюдов»[217]. По уточненным данным, число таких пленных определялось в 30 человек. Их привязали к одной палке, глумились над ними, после чего убили.

На фоне этого все сильнее проявлялись тревожные симптомы неблагополучия среди русских, например дезертирство наемников из частей или госпиталей, не выдержавших тяжелых условий службы[218]. Кроме того, многие увольнялись, и положение было настолько тяжелым в этом отношении, что русские части таяли из-за этого на глазах. В итоге генерал Малакен запретил увольнения. Сделать это теперь было можно только по постановлению врачебных комиссий[219].

За победы русским приходилось дорого платить. Только за период 6– 15 апреля в русских пехотных и кавалерийских частях было убито 9 человек, в том числе полковник Клюканов и 2 офицера, а также 1 старший портупей-юнкер, 1 вахмистр и по 1 старшему и младшему унтер-офицеру. Ранено было 60 русских. Из них было 13 офицеров, 14 фельдфебелей, 2 старших и 1 младший портупей-юнкеры, 4 старших и 7 младших унтер-офицеров[220]. Всего же за этот период потери русских наемников составили 84 человека[221]. При анализе общих потерь за март – апрель 1926 г. русское командование получило данные, что потери Русской группы составили 42 процента личного состава.

Только в течение 20 и 21 апреля за боевые отличия было произведено в следующий чин 45 русских. Особенно отличился Савранский, ставший майором[222]. Конный полк русских также действовал успешно, но в отрыве от остальных частей 65-й дивизии, в составе китайских частей генерала Лю.

В конце концов русские наемники наголову разбили армии Фына и его генерала Куо Мийчунга[223]. При этом, по данным генералов Глебова и Лукомского, в их войсках, особенно во 2-й армии последнего, находились составленные предателями Белого дела Гущиным и Ивановым-Риновым отряды из белогвардейцев, обманутых ими. По их данным, эти отряды вышли на фронт не позднее декабря 1925 г. и находились «под начальством красных курсантов»[224].

Так или иначе «война была блестяще закончена в апреле 1926 г. победой над войсками Фын Юйсяна и взятием Пекина»[225], который пал благодаря белогвардейцам.

Эта победа стала возможной во многом и из-за того, что значительная часть сил Фына увязла в столкновении с «красными пиками», или хун-ченхуями, и не могла помочь тем силам, которые сражались на Тяньцзиньском фронте.

Но реально боевые действия прекратились лишь в начале мая 1926 г. Русским пришлось преследовать отходящие разбитые части Фына. Об одном из таких эпизодов свидетельствует пекинский корреспондент «Дейли мейл». Он выехал на русском бронепоезде на фронт к городу Нанькоу, расположенному в 30 километрах к северо-западу от Пекина. Поезд состоял из шести вагонов с локомотивом посередине. Приблизившись к Нанькоускому проходу, где в свое время Народная армия построила много укреплений, поезд стал обстреливать ее расположение, причиняя ей ущерб. Чтобы задержать движение поезда, противник, нагрузив три вагона камнями, пустил их навстречу поезду. Когда этот движущийся барьер, достигший большой скорости, приблизился почти на 300 метров к бронепоезду, сначала он сбросил скорость, а потом помчался дальше. Русский офицер, командир бронепоезда, видя надвигающуюся опасность, приказал дать задний ход. Столкновения все же не удалось избежать, хотя толчок и не был слишком сильным, так как поезд уже отходил. Один его вагон был испорчен, при этом пострадало семь русских. Получил ушибы и английский корреспондент. Отцепив этот вагон, бронепоезд благополучно прибыл в Пекин.

Эта, как и другие атаки бронепоездов без поддержки пехоты и конницы, по данным иностранных корреспондентов, «до сих пор не дали никаких результатов. Это объясняется тем, что ему приходится действовать в гористой местности, которую сравнительно легко защищать»[226]. Но все-таки войска Фына были разгромлены.

Воевали русские наемники в тяжелых условиях. Об этом свидетельствует тот факт, что мастерская по ремонту орудий и стрелкового оружия была создана лишь в мае этого года, до этого оружие ремонтировали своими силами или воевали с неисправными стволами[227].

Несмотря на это, русские тогда в основном старались поддерживать хорошее отношение к китайскому населению. Об этом свидетельствует старейшина деревни Тацоцин Чжан Сечин в донесении от 5 марта: «Командир 2-го Конного полка 65-й дивизии с полком стоял 5 дней в деревне. Видя дисциплинированных солдат, население их хвалит и очень жалеет, что не может дать подарков, а потому и сообщает, что они вели себя хорошо»[228].

Остаток 1926 г. стал временем зенита славы как Русской группы, так и Чжан Цзолина с Чжан Цзучаном. Фын, войска которого были разбиты русскими, исчез с политического горизонта Китая на целый год. Добить его помешали разногласия между союзниками-маршалами и недостаток финансов[229]. Тем не менее Северная коалиция еще больше упрочила свое влияние в Китае. У Пэйфу окончательно утратил свое былое влияние.

Перемирие (май 1926 г. – февраль 1927 г.). Дело Малакена и Карлова

В начале мая боевые действия на фронте практически прекратились. Журналист Ильин в конце июля пишет: «Сейчас на фронте – затишье. В районе Нанькоуского прохода, дальше в горах, среди густо нагроможденных скал и сопок, занимают позиции армии Чжан Цзолина и У Пэйфу. В резерве – русские. В критические моменты прорывов положение спасают «ломозы». Так было и в последний раз, когда на левом фланге часть войск У Пэйфу, ранее служившая у Фына, снова перешла к нему. Тогда двинулись «ломозы» и положение было восстановлено. В этом месте фронта идет редкая перестрелка, курсирует по железнодорожной линии, идущей на Калган, русский броневик, обстреливая расположение неприятеля. Войска Фына сильно окопались в этом месте, создав линию укрепленных позиций»[230].