Сборник статей 2008гг. (v. 1.2) - Борис Кагарлицкий

Незадолго до этого политического убежища на Украине попросил и получил его российский журналист Александр Косвинцев, который заявляет, что его преследуют власти за разоблачительные материалы о деятельности губернатора Кемеровской области Амана Тулеева.

Как напоминает корреспондент «Нового Региона», за время правления Путина многие известные журналисты предпринимали попытки сменить постоянное место жительство и реализовать свои проекты в соседней Украине. В разное время в украинском информпространстве появлялись звезда разгромленного НТВ Евгений Киселев и известный телекиллер Сергей Доренко. В течение пяти лет информационную службу украинского канала ICTV возглавлял Дмитрий Киселев - бывшая звезда российских телеканалов. После попытки закрытия сайта forum.msk.ru в Киев переехал главный редактор этого ресурса, левый коммунист, марксо-троцкист Анатолий Баранов. Однако по-настоящему закрепиться на Украине удалось лишь Савику Шустеру, который и поныне ведет «Свободу» только уже не на НТВ, а на украинском канале «Интер».

По версии директора Института глобализации и социальных движений Бориса Кагарлицкого, информация об эмиграции за рубеж чаще поступает от телевизионных журналистов, «потому что и в российских газетах, и Интернете сохраняются определенные свободы».

Корреспонденты РИА «Новый Регион» обратились с вопросом к известным в России представителям СМИ: рассматривали ли они когда-нибудь для себя возможность эмиграции из РФ? Как оказалось, - все-таки нет:

Писатель, ведущий программы «Времечко», Дмитрий Быков:

«Если я до сих пор здесь, значит, возможность эмиграции из России еще не рассматривал. Так как обычно все возможности, которые я рассматриваю, реализую сразу. Считаю, что оставлять Россию на произвол всякой нечисти, мы не должны. Эмиграция возможна только в крайних случаях, так как, покидая Родину, люди испытывают сильный стресс, сравнимый со смертельной болезнью. Поэтому я уеду, только если это будет нужно для спасения жизни..

Замечательно сказал писатель Лев Аннинский: эмигрировать нужно тогда, когда появляется одна альтернатива: или ногами вперед или добровольно уезжать.

Я никогда не думал, в какую страну лучше эмигрировать, но если бы уехал, то в Крым».

Тележурналист Владимир Кара-Мурза:

«Нет, я никогда не хотел эмигрировать из России. Когда в стране закрывали телеканалы «НТВ», «ТВ-6» нам несколько раз предлагали уехать жить за границу, в самые разные страны. Поэтому если бы мы захотели эмигрировать, то сделали бы это уже давно. Но мы решили остаться в России и бороться с этим режимом до конца. Показательно, что даже Михаил Ходорковский предпочел не жить в Америке, а сидеть в России».

Писатель, журналист Виктор Шендерович:

«В конце 80-х - начале 90-х годов я рассматривал возможность эмиграции из России. Объяснять, почему в то время люди хотели уезжать из Советского Союза, считаю, не нужно. Сегодня я о такой возможности не задумываюсь. Потому что пока в России окончательно не сформируется фашистский режим, я останусь в стране. Хотя если все-таки придется эмигрировать, я предпочту Европу, чем израильские страны».

Журналист, депутат Госдумы от «Единой России» Александр Хинштейн:

«В сознательном возрасте я никогда не хотел эмигрировать из России. И мне трудно представить себе обстоятельства, которые вынудили бы меня навсегда покинуть страну. Это возможно, только если произойдет военный переворот, и к власти придут фашисты. В этом случае эмигрирую в ту страну, куда удастся выехать. Особой возможности для выбора при военном перевороте не существует».

Журналист, ведущий программы «Однако», Михаил Леонтьев:

«Я никогда не хотел эмигрировать из России. И ни при каких обстоятельствах этого не сделаю. Не дождетесь».

© 2008, «Новый Регион - Москва»

АМЕРИКАНСКИЕ ГОНКИ

«Супервторник» ничего не решил, но многое прояснил. Редко когда в истории Соединенных Штатов «праймериз» вызывали такой интерес, а главное, обнаруживали столь драматическую интригу.

Разумеется, появление неожиданных фаворитов, внезапно вырывающихся вперед, случалось и раньше. Но никогда не бывало, чтобы первичные выборы разом опровергали все прогнозы и предварительные оценки, в том числе и совершенно противоположные! Начнем с того, что интерес международной и американской прессы был, в основном, прикован к демократам. У республиканцев «праймериз» вообще куда менее интересны.

Традиционно, республиканская партия была куда более однородна, число её активных сторонников меньше, а контроль традиционной партийной элиты над внутренними процессами организационной жизни - гораздо эффективнее. Редко когда «квалификационные забеги» республиканцев приносили сюрприз, да и в этих случаях не вызывали большого интереса.

Даже рывок Рональда Рейгана, в конце 1970-х оттеснившего умеренно-консервативное руководство партии, не стал особой сенсацией. Хотя Рейган и казался несколько эксцентричным и чересчур правым на фоне политиков типа Джеральда Форда, его восхождение вовсе не было вызовом традиционной партийной машине. Скорее, оно было связано с пониманием того, что времена меняются, что перехватить инициативу у демократов может только человек с ярко выраженными лидерскими качествами и наступательной повесткой дня.

Тем более что речь шла о попытке отобрать власть у действующего президента (на тот момент Джимми Картера). В истории США было не так уж много случаев, когда подобное удавалось. Партийная элита готова была рискнуть - и выиграла.

Напротив, в демократической партии столкновение фракций и бунт активистов происходили неоднократно. Процесс номинации превращался в сложную интригу, в которой само голосование на «праймериз» было не более чем одним из факторов борьбы. Шел закулисный, а иногда и публичный торг, фракции и кандидаты сталкивались в острой публичной полемике.

Бунт низов выражался в появлении таких кандидатов, как сенатор Макговерн в 1972 году и преподобный Джесси Джексон в 1984. Макговерн даже выиграл официальную номинацию, но проиграл выборы - не в последнюю очередь из-за откровенного саботажа собственного партийного аппарата.

В последний раз такой же бунт случился во время прошлых выборов, в связи с выдвижением Говарда Дина, но был жестко и эффективно подавлен аппаратчиками. В момент выдвижения Макговерна партия переживала кризис, а шансов победить президента Ричарда Никсона практически не было, потому элита Демократической партии расслабилась, пропустив неугодного кандидата. В 2004 году, напротив, верили в победу, кандидатов отбирали тщательно и всерьез. Выборы, правда, провалили.

На этот раз сюжеты, традиционно типичные для демократов, мы наблюдаем в стане республиканцев. «Праймериз» выявили острую борьбу фракций, причем неоконсервативная элита, возглавляемая семейством Бушей, находится в явном нокдауне. Причина не только в непопулярности действующего президента, но и в том, что его политический проект явно потерпел крах. И понимают это все, включая тех серьезных людей в политике и бизнесе, которые первоначально на этот проект делали ставку.

Администрация Буша-младшего поставила перед собой амбициозные цели: консолидировав Америку перед лицом внешней угрозы, подавив инакомыслие внутри страны, укрепить роль США в качестве новой единственной глобальной империи, сокрушив всех, кто не только сопротивляется, но хотя бы требует для себя автономии в рамках нового мирового порядка. События 11 сентября 2001 года были центральным звеном этой стратегии.

Сейчас уже неважно, насколько правдивой или, наоборот, ложной была официальная версия террористического акта, который, наряду с убийством Кеннеди, останется навсегда одной из мифических загадок американской истории. Существенно то, что результатом террористической атаки должно было стать появление своеобразного американского варианта «управляемой демократии», живущей в жестких рамках ограничений, накладываемых бесконечной «войной против терроризма».

Этот проект с самого начала реализовывался с трудом, но окончательно разрушен был войной в Ираке. Вместо того чтобы стать маленьким победоносным эпизодом в «войне с террором», этот конфликт оказался затяжным, неудачным, а главное - самодостаточным. Он приковал к себе общественное мнение в США, спровоцировав массовое недовольство и рост инакомыслия (иными словами, как раз то, от чего администрация больше всего хотела избавиться).

Антиамериканские настроения в мире стали настолько массовыми и распространенными, что с ними пришлось считаться как с серьезным политическим фактором, ограничивающим свободу действий империи. А главное, империя перенапряглась.

Увязнув на Ближнем Востоке, она полностью упустила Латинскую Америку, новым героем которой стал венесуэльский президент-антиглобалист Уго Чавес, оказалась не в состоянии эффективно контролировать процессы, происходящие в Восточной Европе и на территории бывшего СССР. Довершил поражение начинающийся экономический кризис.