Отпуск с осложнениями (СИ) - Воск Степанида

— Не важно кто я, важно что вы готовы мне отдать, чтобы меня задобрить, пока я не начал вас пытать.

— Вы не посмеете. Я буду кричать. Помогите! Режут! -

заголосила дурным голосом.

И тут же моя голова, на манер страусиной, зарылась в складках покрывала. Не сама, конечно. Ей помогли.

Я даже и представить себе не могла, что у Артура такие сильные руки.

От нехватки воздуха я начала задыхаться, забившись в конвульсиях. Но мне даже толком не дали подергаться на кровати, придавив весом мужского тела. В другой ситуации я бы оценила позу «мужчина сверху, женщина снизу», но точно не в этой.

Когда я уже думала, что больше не увижу свет и начала готовиться ко встрече с апостолом Петром, меня отпустили, дав жадно вдохнуть.

— Еще раз закричишь… Больше мы не увидимся. Решай сама.

Будешь кричать? Если нет, то кивни, — сквозь кровавую пелену услышала равнодушный голос Артура.

Попробовал бы он кивнуть, уткнувшись в покрывало. Но я честно попыталась. Кажется, он правильно понял мои жесты.

— Хорошая девочка, — похвалил, переворачивая на спину. — А

теперь рассказывай. Все рассказывай. И не заставляй меня передумать.

Я с выпученными глазами, громко дыша, смотрела на Артура

Некста и думала, что же я нашла в нем симпатичного. Урод.

Настоящий урод.

— Я не знаю с чего начать, — произнесла, одновременно думая как выиграть время.

— Начни с того момента как решила подрабатывать шантажом, -

взгляд мужчины не сулил мне ничего хорошего. Я была в его власти. В данный момент он был царь и бог.

— Это все из-за бабушки, — всхлипнула. И тут же из моих глаз потекли слезы. Смахнуть их с лица я могла лишь одним способом, вытерев о кровать. Что и сделала, оставляя на покрывале черные полоски потекшей туши.

Я мельком взглянула на Некста, надеясь, что он видит всю глубину моего раскаяния. Проникнется и пожалеет.

— Ты еще расскажи о трехногой собачке. И тогда уже я не выдержу и расплачусь, а мы обнимемся, как настоящие сектанты и споем заунывную песню во славу гуру, — начал иронизировать мужчина.

Было ясно, что любое мое слово будет истолковано превратно.

Артур мне не верил, заранее считая лгуньей.

— Но у меня, правда, есть бабушка. Она очень старенькая… и немощная. Ей требуется постоянный уход. У нее провалы в памяти и слабое здоровье. Она единственная родственница, которая у меня осталась. Моих маму и папу убили грабители, когда я была маленькая. А она меня воспитала, вынянчила, вырастила, дала образование. А теперь она сама нуждается в помощи. Вот только она одна жить не может, за ней требуется постоянный уход. А цены в пансионатах для престарелых такие, что хоть вой. А я ее люблю. Сильно. Очень сильно. Вот поэтому мне нужны били деньги, — мой голос прерывался на каждом слове, когда вспоминала о дорогом человеке.

По щекам текли слезы, но я их не замечала, вновь переживая трагедию всей жизни.

Громкие хлопки в ладоши заставили обратить внимание на сидящего мужчину. Он закинул ногу на ногу так, будто находился в собственной ложе в театре, взирая на представление происходящее на сцене.

— Браво! Браво! А на бис исполнишь? — он откровенно потешался надо мной и моим горем.

— Ты мне не веришь? — прошипела.

— Представляешь, нет. Вот ни капельки. Ты все врешь, — на меня смотрели наглые зеленые глаза Некста, в которых не было ни капельки сочувствия.

— Загляни в мое портмоне, оно в сумочке.

— Зачем?

— Чтобы ты увидел, что я не лгу.

Артур скривился, раздумывая. Потом все же встал и, найдя мою сумочку, принялся ее потрошить. Для чего вывалил на стол все содержимое. Выудил портмоне. Открыл и с удивлением уставился на фотографии внутри.

— Надеюсь, я не сильно изменилась с того времени, как мы фотографировались с бабушкой возле пруда? — спросила язвительно. — На велосипеде тоже я. Это был подарок на двенадцатый день рождения. Бабуля подарила двухколесное чудо, вместо современных игрушек, вошедших в моду с начала века. Она сказала, что научившись ездить на старинном монстре, я познаю как выглядит душа каждой техники. Этого, конечно, не случилось, но ездить я научилась уже к концу летнего сезона. И мне все завидовали. Еще бы, у меня было то, чего не было у других детей, — я рассказывала случаи из своего детства, надеясь, что тем самым растоплю сердце Артура.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мужчина внимательно перелистывал вкладки в моем портмоне, водя по сенсорному листу. В память которого были внесены лучшие моменты жизни. Он периодически бросал косые взгляды в мою сторону, обдумывая увиденное. Но ничего не говорил, продолжая глубже погружаться в страницы моего прошлого.

— Ну, допустим…, - вдруг произнес он. — Я поверю в существование у тебя пожилой родственницы. Что это меняет?

— с вызовом спросил, сверля глазами не хуже автомата на заводе.

— Я не вру, — в отчаянье воскликнула. У меня начала затекать рука. Лежать на своей конечности, придавливая всем телом не удобно, а иной раз даже травмоопасно. — Развяжи, пожалуйста, руки, — попросила, скривившись от боли.

— Еще не время, — отмахнулся он, вновь принявшись разглядывать снимки.

— Что ты там выискиваешь?

— В чем подвох? — наконец, Артур перестал углубляться в кадры моего прошлого и отбросил портмоне в сторону.

Мужчина навис надо мной, приблизив лицо настолько близко, что при желании я могла подняться и коснуться его. Например, губами. Ведь, все остальное было недоступно.

— Его нет. Я с тобой честна, — смотрела в зеленые глаза Некста и видела в них сомнение. — Если бы не бабушкина болезнь, я бы ни за что не стала помогать Айзеку. Он узнав о моей сложной ситуации втравил меня в грязное дело.

— В чем заключалась твоя роль? Учти, у меня найдутся способы проверить твои слова, — предупредил, как будто я и так об этом не знала.

— Я устанавливала считывающие информацию чипы в системы видеонаблюдения во время плановой проверки работоспособности, — выдохнула.

— А почему это делала ты, а не техник? Ведь, по штатному расписанию это не твоя работа? — поинтересовался Артур. Он явно готовился к нашей встрече. И к своему появлению на

Силонии уже многое знал.

— Айзек велел. Он сказал, что люди смотрят на красивую девушку, но не обращают внимание на то, что она делает.

— А почему сразу не вмонтировали чипы? — задал логичный вопрос Артур.

— Не знаю, — пожала плечами. По факту удалось только одним. -

Что мне говорили, то я и делала.

Минут пять Некст сверлил меня взглядом, старательно пытаясь влезть под черепную коробку и понять что же я думаю на самом деле. Я его не торопила. Пусть подумает. Мужчинам думать полезно.

Тем более, пока он занят размышлениями, то не пытается меня придушить или еще каким-то образом лишить жизни.

— Почему за тобой охотятся? — внезапно спросил он.

Вот черт. Надумал.

— Я не…, - начала. И тут же в глазах мужчины уловила, что не поверит, если совру. Он что-то знает и теперь проверяет, но уже меня.

Чтобы выиграть время на раздумья, завозилась на кровати, пытаясь найти наиболее удобную позу. Не забыла негромко застонать, говоря, мол, смотри, что ты сделал, у меня уже все затекло.

Артур не торопил, только смотрел все пристальнее.

— Я не знаю точно, — повторилась, — но думаю, что это из-за последнего поручения Айзека.

— Что за поручение? Говори! — мужчина подался вперед, став похожим на гончую перед выстрелом.

— Где-то пару месяцев назад к нам поступил заказ, — начала я. -

Может быть ты меня развяжешь? Мне так неудобно лежать. Я

уже руки не чувствую, — сделала жалобное лицо, на котором были изображены все страдания мира.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глаза Артура полыхнули зеленью. Да так сильно, что подумалось, а не колдун ли он? Только у приверженцев культа рогатого могли быть такие яркие чистые глаза.

Мужчина поджал губы, выражая недовольство.

Откажет, подумала я, чувствуя на самом деле неудобство от лежания на вывернутой в неудобной позе конечности. Хорошо что не пытает, начала себя успокаивать.