По ту сторону порабощающих нас иллюзий. Дзен-буддизм и психоанализ (сборник) - Эрих Фромм

Подобное различие наблюдается и в отношении к авторитету. В нашем веке материальные потребности всех людей в достаточной мере удовлетворяются, по крайней мере в развитых капиталистических странах Запада, поэтому надобность в авторитарном контроле уменьшилась. В то же время контроль перешел в руки бюрократической элиты, которая управляет не столько опираясь на принуждение к повиновению, сколько добиваясь согласия, которым, однако, в значительной степени манипулирует благодаря современным средствам психологического воздействия и так называемой «науке о человеческих отношениях».

До тех пор пока объективные условия в обществе и культуре остаются неизменными, социальный характер выполняет по преимуществу стабилизирующую функцию. Если внешние условия изменяются таким образом, что перестают соответствовать традиционному социальному характеру, возникает разрыв, который превращает характер в элемент дезинтеграции вместо стабилизации, в динамит вместо цементирующего раствора, чем он должен был бы быть в обществе.

Когда мы говорим, что социально-экономический строй общества формирует характер, мы затрагиваем только одну сторону взаимосвязи между социальной организацией и человеком. Следует упомянуть и другую ее сторону – человеческую природу, в свою очередь влияющую на социальные условия, в которых живет человек. Понять социальный процесс можно только в том случае, если исходить из знания специфики человеческой реальности, психических и физиологических свойств человека и если рассматривать взаимодействие между природой человека и спецификой внешних условий, при которых он живет и которыми он должен овладеть, чтобы выжить.

И хотя верно, что человек может приспособиться практически к любым условиям, он не является чистым листом бумаги, на котором культура пишет свои письмена. У него есть присущие его природе потребности, такие как стремление к счастью, к любви, к свободе, стремление принадлежать к какой-то общности. Они тоже составляют динамические факторы исторического процесса. Если социальный порядок игнорирует или нарушает основные человеческие потребности сверх определенного предела, члены такого общества будут стараться изменить общественный уклад, чтобы привести его в соответствие со своими человеческими потребностями. Если изменить его не удастся, то в результате такое общество скорее всего потерпит крах из-за отсутствия жизненных сил и из-за разрушительности. Социальные изменения, способствующие более полному удовлетворению человеческих потребностей, легче произвести, когда налицо определенные материальные условия, облегчающие такие изменения. Из приведенных рассуждений следует, что отношение между социальными и экономическими изменениями не ограничивается тем, которое подчеркивал Маркс, а именно интересами новых классов в изменившихся социальных и политических условиях. Социальные изменения определяются в то же время и фундаментальными человеческими потребностями, которые заставляют нас использовать обстоятельства, благоприятные для их реализации. Средний класс, победивший во Французской революции, для своих хозяйственных занятий нуждался в свободе от пут старого уклада. Но ими также двигало и естественное человеческое желание свободы, присущее им как человеческим существам. В то время как большинство удовольствовалось после победы революции узким пониманием свободы, лучшие умы буржуазии осознали ограниченность буржуазной свободы и в своих поисках более удовлетворительного ответа на человеческие потребности достигли понимания свободы как необходимого условия для подлинного развертывания возможностей целостного человека.

Если представление о происхождении и функции социального характера верно, мы сталкиваемся с проблемой, способной поставить нас в тупик. Не противоречит ли положение о том, что структура характера определяется ролью, которую индивид должен играть в обществе, положению о том, что характер личности формируется в детстве? Разве могут оба взгляда претендовать на истину, если учесть, что ребенок в ранние годы жизни сравнительно мало вступает в контакт с обществом как таковым? Этот вопрос не так труден, как может показаться на первый взгляд. Просто надо разграничивать факторы, ответственные, с одной стороны, за содержание социального характера, с другой – за способы, с помощью которых создается социальный характер. Можно считать, что содержание социального характера определяется общественным строем и функцией индивида в нем.

С другой стороны, семью можно считать психическим представителем общества, институтом, выполняющим функцию передачи требований общества подрастающему ребенку. Эту функцию семья выполняет двумя путями: 1) Через влияние, которое оказывает характер родителей на формирование характера подрастающего ребенка; поскольку характер большинства родителей является выражением социального характера, таким способом они передают ребенку основные черты желательной для общества структуры характера. 2) В дополнение к характеру родителей обычные для данной культуры способы воспитания детей тоже занимаются формированием характера ребенка в желательном для общества направлении.

Одной и той же цели можно добиться с помощью различных методов и приемов воспитания ребенка; с другой стороны, может оказаться, что методы выглядят одинаковыми, но тем не менее различаются в действительности из-за структуры характера тех, кто практикует эти методы. Сосредоточившись на методах воспитания ребенка, мы никогда не сможем объяснить социального характера. Методы воспитания значимы только в качестве механизмов передачи, и их можно правильно истолковать лишь в том случае, если мы сначала поймем, какой тип личности желателен и необходим в данном обществе.

До сих пор мы рассматривали социальный характер как структуру, с помощью которой человеческая энергия формируется специфическим образом, что данное общество и использует в своих целях. Теперь нам предстоит показать, что социальный характер – это и базис, из которого определенные идеи и идеалы черпают свою силу и привлекательность. Упомянутое выше соотношение между характером и идеями легко проследить в структуре индивидуального характера. Для человека с накопительской (анальной, по Фрейду) ориентацией характера привлекателен идеал бережливости, а отталкивающим будет казаться то, что он назвал бы «безрассудным транжирством». С другой стороны, человек с продуктивным характером сочтет философию, ориентирующуюся на сбережение, «грязной», зато примет идеи, в которых делается акцент на созидательные усилия и использование материальных благ настолько, насколько они обогащают жизнь. Что касается социального характера, то отношение между ним и идеями то же самое. Это отношение ярко иллюстрируют следующие примеры. В конце эпохи феодализма частная собственность превратилась в узловой фактор экономической и социальной системы. Конечно, частная собственность существовала и раньше. Но в условиях феодализма частная собственность распространялась преимущественно на землю и была связана с социальным положением, которое занимал собственник земли в иерархической системе. Землю нельзя было продать, поскольку она была неотъемлемой частью социальной роли ее владельца. Современный капитализм разрушил феодальную систему. Частная собственность распространяется не только на землю, но и на средства производства. Вся собственность отчуждаема; ее можно купить и продать на рынке, а ее стоимость выражается в абстрактной форме – в деньгах. Земля, машины, золото, бриллианты – все в равной мере имеет стоимость, выраженную в абстрактной денежной форме. Любой человек, вне зависимости от его положения в социальной системе, может приобрести частную собственность. Она может быть результатом трудолюбия, творчества, удачи, жестокости или наследования – способ ее приобретения не отражается на владении частной собственностью. Безопасность человека, власть, прочность его положения больше не зависят от его сравнительно устойчивого социального статуса, как это было в феодальном обществе, а только от того, владеет ли он частной собственностью. Если уж человек современной эпохи утрачивает частную собственность, в социальном смысле он – никто; феодальный же лорд не мог ее утратить до тех пор, пока феодальная система сохранялась в целости. В результате различаются и почитаемые в этих обществах идеалы. Основной заботой для феодального лорда или даже для цехового ремесленника была стабильность традиционного уклада, гармоничные отношения с вышестоящими, представление о Боге как о высшем гаранте стабильности феодальной системы. И если какая-либо из этих идей подвергалась нападкам, член феодального общества готов был рисковать жизнью ради защиты того, что он считал своим глубочайшим убеждением.