Когда говорят мертвецы. 12 удивительных историй судмедэксперта - Клас Бушманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтому иногда на основании осмотра таких вот разложившихся тел в свидетельстве о смерти указывается, что при жизни у человека была рвота с кровью или желудочно-кишечное кровотечение. Зачастую это не так. Суеверие о вампирах также частично основано на наблюдениях средневековых людей за разложившимися трупами: они выглядели удивительно толстыми и «наевшимися», а из их ртов и носов вытекала «кровь». Наверное, они нападали на живых и высасывали ночью их кровь?
Но вернемся к убитому мастеру из Лихтенберга: на столе для вскрытия мы сшили тело — все на месте, ничего не пропало. Из-за сильного разложения верхней части тела мы не смогли предоставить полиции точных результатов — только то, что наши выводы осмотра тела убитого не противоречили результатам расследования. Это лучше, чем ничего.
Теперь убитого человека хотя бы можно было достойно похоронить целым в закрытом гробу.
6. Нога в туннеле
Уже много лет ведутся разговоры о том, что печатные СМИ переживают упадок, а печатные книги и газеты находятся на грани исчезновения. Если это правда (искренне надеюсь, что нет) — я буду очень расстроен. Будучи поклонником бумажных изданий, мне не хотелось бы отказываться от неспешного чтения газеты по выходным за кофе с бутербродами. При этом я совсем не обязательно читаю только новостные статьи, мне нравится читать все подряд.
Однажды я наткнулся на интересную заметку в Tagesspiegel, всего в несколько строк. В ней говорилось, что накануне в туннеле метро была обнаружена мумифицированная человеческая ступня. Ее нашел во время ночного осмотра обходчик из берлинской транспортной компании.
Замечу, что проверки путей в метро проводятся регулярно. Это делается для того, чтобы убедиться, что рельсы и стрелочные переводы в туннелях под Берлином полностью исправны. В заметке значилось, что никто не знает, откуда взялась эта ступня и как она вообще могла попасть в туннель. Полиция начала расследование. Нужно ли говорить, что новость сразу вызвала у меня профессиональный интерес. «Только ступня — и никаких других зацепок?»
Я сразу стал вспоминать многочисленные «железнодорожные трупы» (так мы называем самоубийц, которые встают перед движущимся поездом, ложатся под него или прыгают на рельсы перед движущимся составом), которые я вскрывал за последние несколько лет. Может, эта ступня от одного из них? В любом случае я подумал, что не помешает взглянуть в мои записи.
Обычно я заношу информацию обо всех вскрытиях в электронную таблицу, где отмечаю особенности каждого из них. В дополнение к подробным отчетам, которые я готовлю для суда и которые состоят из нескольких страниц текста, ведение дополнительных заметок оказалось достаточно хорошей стратегией, позволяющей быстро восстановить в памяти обстоятельства старых дел даже спустя годы. Конечно, идеально было бы иметь цифровую базу данных, в которую, к примеру, вносилась бы информация обо всех вскрытиях, проводимых в Берлине, но, к сожалению, технически мы еще не продвинулись так далеко. В конце концов, сейчас мы уже работаем с очень хорошей программой распознавания речи, так что теперь я только наговариваю свои ежедневные отчеты на диктофон, а программа делает все остальное. Ну или, во всяком случае, почти.
Итак, в несколько кликов я в самом деле обнаружил в своем архиве странный случай, произошедший несколько лет назад.
Одним февральским утром погиб молодой человек, который прыгнул под движущийся поезд. Машинист поезда почувствовал удар, нажал на тормоз и обнаружил труп. Тогда я написал в протоколе следующее:
«Множественная травма вследствие наезда поезда метро с обширными разрывами внутренних органов, а также множественные переломы туловища, скелета и конечностей, ампутационные травмы обеих стоп и левой руки. Правая стопа прилагается к трупу отдельно».
Примечательным в том деле тогда было как раз отсутствие у тела левой ступни. Однако в газетной заметке не было сказано, какая именно ступня обнаружена — левая или правая. Поэтому я набрал номер горячей линии берлинской полиции, объяснил цель своего звонка и предложил помощь. К сожалению, коллега по телефону тоже не знал, о какой именно ступне идет речь.
В таком большом городе, как Берлин, кости находят не так уж редко. Обычно в таких случаях на место их обнаружения судебных медиков не вызывают — полиция сама привозит находку в Институт судебной медицины. Получив ее, мы должны ответить на следующие вопросы: 1. Принадлежат ли эти кости человеку? 2. Сколько им лет? Дело в том, что мы не можем определить год точно, но указать его приблизительно — вполне. Такая даже примерная оценка возраста находки в дальнейшем может помочь расследованию. Так, например, все, что старше 50 лет, представляет больше историко-археологический интерес. Более «свежие» находки могут уже заинтересовать полицию. Ведь не исключено, что речь идет о преступлении. Конечно, оценка возраста найденных останков основана не только на наших выводах, но и на конкретных особенностях места их обнаружения. Здесь тоже нужно учитывать фактор времени — например, если кости находятся под инженерными коммуникациями, которые были проложены очень давно.
Исторические находки человеческих костей в Берлине совершаются чаще всего тогда, когда для прокладки новых линий коммуникаций перекапывают улицы или когда под землей обнаруживаются подвалы или подземные гаражи. Нередко найденные останки принадлежат погибшим во время Второй мировой войны. Так, в апреле 1945 года во время последней битвы за Берлин в уличных боях и от бомбардировок погибло около 200 000 человек — солдат и мирных жителей. На тот момент война для нацистской Германии была уже давно проиграна. В суматохе последних дней войны удалось похоронить далеко не всех погибших. Поэтому останки или даже скелеты находят и по сей день, особенно летом, когда строительные работы в столице ведутся довольно интенсивно. Бывает, что рядом с такими останками обнаруживают еще стальные каски и армейские ботинки.
Но бывает и так, что полиция привозит нам в институт вовсе не человеческие останки. Иногда нам передают для исследования кости, которые кто-то закопал в саду несколько лет или даже десятилетий назад, — например, когда кто-то сам похоронил животное. Однажды меня вызвали в Нойкельн. Полиция обнаружила в парке несколько подозрительных пластиковых пакетов с остатками костей и мяса, изрядно разложенными. Неужели расчлененный труп? Сначала мы опасались худшего, но, бросив беглый взгляд на находку, поняли, в чем дело. Это были кости от свиных тушек. Видимо, у
