Кровавая жатва - Шэрон Болтон

Джиллиан наконец подняла глаза.

— Смерть Хейли была ударом для Пита. Он обожал ее. А после этого он не мог заставить себя смотреть на меня, потому что я напоминала ему о ней.

— Большое горе часто разрушает браки, — сказала Эви. — Иногда боль бывает настолько сильной, что единственный способ жить дальше — это полный разрыв.

— Вы думаете, я смогу еще встретить кого-то? — после небольшой паузы спросила Джиллиан.

— Вы имеете в виду мужчину? — удивленно спросила Эви. — Бой-френда?

— Да. Как вы считаете, могу я найти кого-то, кого смогла бы полюбить? Кто мог бы заботиться обо мне?

Неужели она с кем-то познакомилась? Этим могли объясняться и ее чистые волосы, и аккуратная одежда, и интерес к будущему. Может быть, кто-то с собраний анонимных алкоголиков?

— Думаю, что это вполне вероятно, — ответила Эви. — Вы по-прежнему молоды и очень привлекательны. Но любые отношения требуют много эмоциональной энергии. Мы должны сконцентрироваться на том, чтобы снова сделать вас сильной.

— В следующий раз я буду искать не такого, как Пит, — сказана Джиллиан. — Возможно, кого-то постарше. Я не буду особо переживать по поводу того, как он будет выглядеть. Достаточно, если он просто будет внимательным.

Эта девушка никого не ищет, она думает, что уже нашла.

— Внимание — это очень важное качество для мужчины, — сказала Эви. — А какого вы мнения о других людях, которые ходят вместе с вами на собрания анонимных алкоголиков?

— Хорошие люди. Вы думаете, что прошло еще слишком мало времени, чтобы я могла кого-то встретить?

— Вы уже с кем-то познакомились? — спросила Эви.

Лицо Джиллиан вспыхнуло.

— Нет, — ответила она. — Возможно. Если я расскажу, вы решите, что я сошла с ума.

— Почему это я должна думать, что вы сошли с ума?

— Дело в том, что он совсем не моего типа. Он был действительно очень любезным. А потом, на следующий день, пришел навестить меня. Он пробыл у меня почти два часа, мы просто болтали. И между нами возникла какая-то химическая реакция… Вы понимаете, о чем я говорю?

Несмотря на все профессиональные установки, Эви тоже начала улыбаться.

— Да, — сказала она. — Эту химию я знаю.

Во всех учебниках по психологии говорилось, что в такой ситуации для девушки еще слишком рано строить новые отношения, но иногда, впрочем, нужно просто отдаваться течению. К тому же она по собственному опыту знала, какие перемены может внести в жизнь одна случайная встреча. Как внезапно в темном будущем одинокой женщины может забрезжить луч света.

— Господи, он ведь викарий! Это совсем не по мне.

— Он кто?

— Он викарий. Вы можете в это поверить? Для начала я прекратила богохульствовать. И каждую неделю хожу в церковь. Но далеко не уверена, что смогу это вынести.

Эви вдруг стало больно улыбаться. Она позволила мышцам вокруг рта расслабиться и сосредото-чилась на том, чтобы сохранить на лице заинтересованное и дружелюбное выражение.

— Так вы познакомились с викарием? — спросила она.

— Я знаю, знаю… Но в нем есть что-то такое… И к тому же он молод, носит нормальную одежду, и, собственно говоря, я думаю, что вы его тоже знаете, я видела, как вы…

Джиллиан продолжала еще что-то говорить, но Эви уже не слушала ее. Да, в нем определенно что-то есть.

— На этом мы должны пока остановиться, Джиллиан, — сказала она, хотя до конца сеанса оставалось еще четыре минуты. — Я очень рада тому, как у вас идут дела.

Джиллиан покидала комнату с улыбкой. Всего несколько недель назад ее жизнь была изорвана в клочья. А теперь она улыбается. Эви взялась за телефон. Если из этой ситуации и был какой-то выход, она его не видела. Она набрала номер и поблагодарила Бога, в которого не верила, когда услышала голос Гарри на автоответчике.

16

27 сентября

— Ааа-лэй-оо!

Крик отдавался гулким эхом по улице. Голос был мужской, громкий и сильный. Через секунду ему ответил целый хор:

— Ааа-лэй-оо, ааа-лэй-оо, ааа-лэй-оо!

И тишина. Джо посмотрел на брата круглыми как блюдца глазами. Том слегка пожал плечами и попытался сделать вид, будто слышал все это и раньше.

— Ааа-лэй-оо! — снова раздался крик где-то ниже по склону.

Два такта тишины, и опять крики.

— Ааа-лэй-оо, ааа-лэй-оо! — звучало все громче и чаще, словно бой барабана. Звук был таким, будто прямо за углом кричали одновременно сто человек.

А потом, Том только успел подумать, что громче уже некуда, все вдруг прекратилось. Секунда спокойствия, и жуткий удар металла о камень. Еще и еще. Удар! Удар! Слышались шаги по холму. Том придвинулся ближе к отцу, всего на один шажочек, слишком маленький, чтобы кто-то мог его заметить.

Было семь часов вечера, и Флетчеры стояли на подъездной алее у своего дома. Джо и Милли уже пора было готовиться ко сну, очень скоро это же ждало и Тома, но сегодня было Усекновение Шеи. Это очень древний ритуал, как объяснил мистер Реншоу, когда приходил пригласить на него Флетчеров, ему уже несколько сотен лет. Называется Усекновение Шеи. Тогда это прозвучало круто, и Том видел, что маме приятно, что их пригласили. Но, вслушиваясь в звук шагов, в жуткий скрежет металла по камню, как будто точатся ножи, он только и думал: а чья это шея?

Он почувствовал, что дрожит, и сделал еще один шаг к отцу. С другой стороны то же самое сделал Джо. Солнце уже скрылось, как и замечательный золотистый свет, который всего час назад освещал сельский пейзаж. Небо сейчас было холодного серебристо-розового цвета, а тени на земле становились все длиннее.

Выше по склону на середине улицы Том увидел мистера Реншоу, одетого в твидовый пиджак и плоскую шляпу. Рядом с ним стоял старый мистер Тоби, который бывал у них несколько раз и который любил разговаривать с мамой о живописи. Мистер Тоби выглядел в точности как и его сын, только намного старше. Вообще эти двое были похожи на две церкви: один высокий, сильный и горделивый, второй такой же, только очень старый. Еще там была женщина, высокая и изящно одетая, которая была похожа на этих двух мужчин. Впрочем, она не была такой старой, но лицо ее показалось Тому каким-то пустым.

Рядом с ней шел Гарри, который сегодня выглядел как викарий — в белой, расшитой золотом сутане, с большим молитвенником в красном переплете. За ним двигалась целая толпа, в основном девушки и женщины, все красиво одетые. Он и не знал, что в Гептонклафе живет столько народу. Люди были на порогах своих домов, на выходе с подъездных аллей, стояли, прислонившись к церковной стене, или высовывались из открытых окон. Том вдруг понял, что осматривает все лица и ищет там одно — бледное, с большими темными глазами, в обрамлении длинных грязных волос.

В это время послышался топот десятков ног по булыжной мостовой. И еще этот жуткий скрежещущий звук. Снова и снова, словно ногти, скребущие по школьной доске, словно визг ненастроенных скрипок плохого школьного оркестра, словно…

Косы!

Теперь из-за угла выходили мужчины. Они шли вверх по склону в их сторону, и каждый нес косу: ужасно острое, искривленное, словно пиратская кривая сабля, лезвие на конце длинного древка. На ходу они чиркали косами по булыжникам мостовой и каменным стенам.

— Ничего себе! — сказала Элис. — Отойдите-ка подальше.

Том знал, что она шутит, тем не менее все равно отступил, как раз на ногу отцу. Гарет Флетчер охнул и снова подтолкнул сына вперед. Первые мужчины тем временем уже дошли до мистера Реншоу и других, стоявших у ворот церкви, и процессия остановилась. Человек, шедший впереди, — Том подумал, что это, должно быть, Дик Граймс, мясник, — издал громкий крик, и все мужчины подняли свои косы на плечо. Наступила полная тишина. Мистер Реншоу кивнул в сторону Гарри.

— Помолимся! — провозгласил Гарри, и все тут же опустили головы.

Джо наклонился к брату.

— Как ты думаешь, он под мантией в шортах? — прошептал он.

— О Господи, изливающий на нас изобилие своей милости, — начал читать Гарри, — и направляющий на посаженное к землю семя тепло солнца и влагу дождя.

— Что он говорит? — шепнул Джо брату прямо в ухо.

— Он благодарит Бога за выращенный урожай, — прошептал в ответ Том.

— Чтобы оно благоденствовало и росло дальше, — продолжал Гарри, — и давало нам зерно, последние колосья которого должны сейчас быть срезаны с криками радости согласно традиции наших предков.

Том заметил Джиллиан — женщину, которую так жалела его мать. Она стояла чуть дальше по улице у поворота на Уайт-лейн. В присутствии Джиллиан Том всегда чувствовал себя неловко и ничего не мог с этим поделать. Она была слишком печальной. И как-то по-особенному смотрела на него, Джо и Милли, отчего Тому становилось не по себе. Особенно от того, как она смотрела на Милли. Впрочем, сейчас она смотрела вовсе не на нее. Она смотрела на Гарри.