Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355—1357 - Герберт Хьюит

Но ни в письме принца епископу Уинчестерскому, ни в письме Венгфельда нет никакого перерыва после упоминания об Арманьяке. Непрерывность рассказа позволяет предположить, что после того, как главная, открыто провозглашенная задача кампании была выполнена, принц стал преследовать другие цели, не заявленные открыто, но, вероятно, хорошо понятые епископом и, несомненно, достаточно ясные для английских и гасконских военачальников. Может быть, начальники войск решили, что начатое ими предприятие развивается прекрасно и движется само по себе, и почувствовали в себе достаточно силы, чтобы рискнуть встретиться с французской армией, достаточно дерзкой отваги, чтобы желать сражения с врагом. Они решили идти дальше на восток, по-прежнему через горы и реки, несмотря на трудности такого марша – потому, что думали дойти до Тулузы.

Перейдя на территорию Астарака, армия принца в пятницу (23 октября) достигла Сейсана, и тут произошло такое крупное нарушение дисциплины, что оно было отмечено в истории (Бейкером): несмотря на строгий приказ принца, этот город был подожжен, и спасти его от пожара не удалось. Как и в Арманьяке, известие о приближении вражеских колонн намного опережало сами войска. Местные жители убегали до прихода войск принца, но оставляли запасы еды. В субботу (24 октября) три корпуса встали лагерем отдельно один от другого: авангард расположился в Турнане, главная часть армии в Симорре (в долине реки Жимон), арьергард в Вильфранше (на милю выше по течению); в каждом корпусе было достаточно продовольствия, и оно досталось солдатам без трудов и хлопот.

В воскресенье (25 октября) войска продолжали двигаться на восток; слева от себя они увидели Совтер. Прошли мимо укрепленного города Ломбес, но не взяли его, перешли через брод реку Сав и провели ночь в большом, брошенном жителями городе Саматане. На следующий день этот город был сожжен (и находившийся в нем монастырь тоже). Армия вошла во владения графа де Коменжа и стала опустошать их огнем и мечом. Она пересекла плодородные и хорошо возделанные земли плоскогорья Туш, прошла через Сен-Фуа и к вечеру достигла Сен-Лиса (26 октября).

До Тулузы оставалось меньше двенадцати миль. В этом большом укрепленном городе были сосредоточены войска графа Арманьяка и его союзников-аристократов, которых долг и собственные интересы заставляли вести борьбу против армии захватчиков, разорявшей их земли.

Какую форму примет эта борьба, должен был решить граф. Французы могли выйти из города и вынудить принца вступить в бой на открытой местности или же могли остаться за стенами и вынудить англичан и их союзников начать осаду города. Обе армии, разумеется, использовали разведчиков, и, когда разведчики принца передали свои сведения по назначению, стало ясно, что граф Жан готовится к войне: мосты через Гаронну были разрушены, многие дома за пределами городских стен уничтожены, чтобы в случае осады врагам негде было жить. Жан д’Арманьяк предполагал, что принц не пройдет мимо Тулузы, и ждал нападения с запада.

Вторник (27 октября), который у Бейкера описан как день отдыха, был днем принятия решения. Английские войска продвинулись очень далеко и довольно легко. Какой же будет конечная цель? Продолжать путь на восток означало идти прямо к Тулузе. Англичане осознавали, что если граф Арманьяк выйдет из города, то сражение выиграют они. Но и в этом случае, если город не капитулирует сразу, придется вести осаду, а осада, если она продолжалась больше, чем несколько дней, была утомительной операцией, которая требовала применения артиллерии и штурмов, приводящих к большим потерям. Если же граф Жан не выйдет, осада будет еще дольше. Малые крепости, если они не господствуют над речными переправами, можно было обходить стороной, держась вне досягаемости лучников и стараясь избегать потерь. Но Тулуза была не такой. Это был главный город целого края, перекресток многих путей сообщения, естественное место сбора французских войск и единственное место, где можно было переправиться через Гаронну; ее гарнизоном командовал человек, который «притеснял» подданных Англии так, что это стало поводом (а возможно, и настоящей причиной) выбора направления, в котором двигались английские войска. Обойти Тулузу, если бы это и было возможно, было бы неосторожно с военной точки зрения. И в любом случае это было невозможно, поскольку путь дальше на восток преграждала большая река. Если конный набег был слишком приятен, чтобы его прекратить, армия могла повернуть на север, юг или запад. Но идти на восток она не могла.

Решение англичан было отчаянно смелым В случае неудачи потомки стали бы их презирать за него. Но оно оказалось удачным, и историки не замечают его, поскольку вся кампания не представляет интереса с военной точки зрения. Оно было трижды дерзким. Во-первых, англичане должны были пройти мимо большого укрепленного города, то есть оставить в своем тылу мощный гарнизон противника возле единственного целого моста и принять на себя весь связанный с этим риск. Во-вторых, им нужно было переправиться через большую реку без моста и при этом перейти две реки за один день, а перед этим еще пройти десять миль. В-третьих, переправляться нужно было в местах, где Жан д’Арманьяк – если бы у него хватило решимости – мог поставить на противоположном берегу лучников и тяжеловооруженных конников, которые могли поражать солдат противника, когда они будут переправляться через реку, а затем выбираться на берег.

Англичанам были необходимы быстрота, отвага, дисциплина – и вдобавок удача. Среди них не было ни одного, кто бы знал, где находится брод, но, по милости Бога, они его нашли, написал Венгфельд. Англичане нашли брод (вероятно, между Рогом и Пенсагелем, немного выше слияния рек), привели войска к нему, пройдя десять миль, переправили людей, коней и груженые телеги через большую реку, прошли еще около двух миль, вошли в более узкую и быструю реку Арьеж, переправились и через нее тоже и остановились лагерем в Лакруа-Фальгарде. Принц говорил, что эти две реки «было очень тяжело и трудно перейти», и признал, что его армия понесла при этом потери. Бейкер описывает Гаронну как «быструю, каменистую и устрашающую реку», а река Арьеж, по его словам, была «еще опаснее Гаронны». Венгфельд объясняет, как обстояло дело. «Наши враги, – пишет он, – разрушили все мосты по одну и по другую сторону от Тулузы, кроме одного, который находится в Тулузе, потому что река протекает через этот город. В городе, – продолжает он, – находилось большое войско, но английские войска все же сумели пройти мимо».

Дерзкая отвага выручила англичан. Жан д’Арманьяк, вероятно, не мог даже представить себе такого – ведь, по словам Бейкера, «никогда до этого дня конное войско не переправлялось через эти воды. Вот почему жители этого округа, охваченные паникой, по характеру невоинственные оттого, что считали себя в безопасности за своими реками, не знавшие, что делать и куда бежать, не оказали сопротивления». Не оказал сопротивления и сам Жан. Всего за один день обстановка полностью изменилась. Принц теперь мог, если бы пожелал, проникнуть в глубь Лангедока. Это было памятное достижение, которое и теперь достойно внимания.

Ночь после этого смелого маневра измотанные люди принца провели в Лакруа-Фальгарде[38]. Возможно, их командиры обдумывали возможность напасть на Тулузу с юга и отказались от этого. Очевидно, они ограничились незначительной демонстрацией силы там, откуда уже были видны городские стены (возможно, это была усиленная разведка), и, конечно, разграбили и сожгли окрестности Тулузы. Но главной задачей английских военачальников было движение дальше на восток, и, хотя нет свидетельств, ясно говорящих о том, что у них была ясная цель, они шли в восточном направлении по Южной Франции еще неделю. «Страна Тулуза» описана как «очень богатая и обильная». Три корпуса часто действовали раздельно, выполняя каждый свою задачу, и потому англичане легко захватили много малых городков и маленьких крепостей. Главный маршрут указан Бейкером. В четверг (29 октября) армия прошла через Кастане и в тот же вечер стала лагерем на берегу реки Эр в Монжискаре. Этот город был захвачен силой, и армия понесла при этом потери. Он, конечно, был разграблен и сожжен. Фруассар рассказывает об этом в своем обычном стиле, а затем добавляет несколько неожиданных для него слов сожаления о судьбе мужчин, женщин и детей этого города. Два шпиона, схваченные в городе, рассказали, что коннетабль Франции в это время находился в Монтобане и надеялся, что армия принца станет осаждать Тулузу и надолго задержится возле нее.

На следующий день (30 октября) принц вел свои вой ска по древней, проложенной еще римлянами Домициевой дороге, через Базеж и Вильфранш, до Авиньона. Жители бежали из этого города еще до прихода англичан, и армия принца остановилась в нем на ночь – одни части в самом городе, другие в пригородах. Некоторые из богатых горожан укрылись в замке, но он был взят штурмом, и они оказались в плену. За этим последовали обычные грабежи и разрушения; здесь и в Монжискаре солдаты сожгли также несколько ветряных мельниц[39].