Ранчо одиноких сердец - Лайла Сэйдж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что, черт возьми, случилось в Денвере? Нужно это выяснить.
– Эмми, почему ты вернулась домой? – как можно мягче спросил я. Хотя сейчас при взгляде на нее внутри просыпались странные чувства, и это чертовски меня нервировало.
– А тебе что за дело?
– Ну, ты мне не безразлична, – признался я.
Так было всегда. Но сейчас эти слова приобретали несколько иной смысл.
Эмми усмехнулась в ответ. И я решил попробовать зайти с другой стороны.
– Давай, Эмми, вижу, тебе надо с кем-нибудь поговорить. Не волнуйся, даже если я решу рассказать о нашем разговоре Густу, он ни за что не поверит, что ты со мной откровенничала. Ты ведь меня не выносишь. – Последнюю фразу я постарался произнести как можно более равнодушно. – Так что случилось, Эмми?
Глубоко вздохнув, она призналась:
– Я… поранилась. Слетела с лошади. Прямо на забор… – Слова лились из нее как из пожарного шланга; голос дрожал, по щекам катились слезы. – Я потеряла сознание, а когда очнулась, глаза заливала кровь. Я ударилась головой. Не знаю, что произошло. Я сидела в седле, выполняла упражнения на другой лошади… И вдруг меня отбросило так далеко, что я с силой ударилась о забор. Наверное, меня хорошо приложило…
– Мне жаль, Эмми. Правда жаль.
Понятно, почему она не садилась на лошадь. Подобное происшествие подействует на кого угодно. А в случае с Эмми все обстояло еще хуже, учитывая, как погибла ее мама. Даже если сама она не связывала эти события друг с другом, на подсознательном уровне они уже слились для нее воедино.
– Я очнулась и вновь попыталась сесть в седло. Правда попыталась… но не смогла. Не сумела. И до сих пор не могу. – Эмми по-прежнему дышала слишком часто. – Я не знаю, что делать. Не знаю. Не понимаю, что теперь делать.
– Эмми, эй, все хорошо. Успокойся.
Я продолжал растирать ей руки. Теперь Эмми уже дрожала всем телом. А потом принялась царапать себе горло, как будто хотела выбраться из собственной кожи.
– Эмми, скажи, что тебе нужно. Что я должен сделать.
– Мне нужно… – пробормотала она между судорожными вздохами. – Ты можешь…
– Что угодно, сладкая.
– Сожми. Пожалуйста. – Эмми закрыла глаза и обхватила себя руками, словно норовя сама себя обнять.
Я притянул Эмми к себе и осторожно вместе с ней опустился на пол конюшни. Затем крепко прижал ее к груди и начал мягко покачивать взад-вперед. Рубашка уже становилась мокрой от ее слез.
– Дыши вместе со мной, хорошо? – Я начал с шумом вдыхать и выдыхать воздух, чтобы она уловила ритм. – Ты в безопасности, Эмми.
Мы так и сидели с ней на полу конюшни. Дыхание Эмми постепенно замедлялось. Почувствовав, что она успокаивается, я немного ослабил объятия, хотя сам по-прежнему дышал медленно и размеренно.
Несколько минут спустя Эмми подняла голову. Ее лицо покраснело от слез, взгляд казался пустым.
– Прости, – пробормотала она.
– Эмми, не надо извиняться. Такое уже случалось раньше? – спросил я. Она молча кивнула. – Давно это началось? После падения?
– Несколько раз. Приступы повторяются чаще.
– Каждый раз, как ты пытаешься сесть на лошадь?
– Почти каждый раз.
Черт возьми. Все вокруг знали, как Эмми любила верховую езду. Не только скачки, но и обычные прогулки верхом. Наверное, она единственная изъездила все тропы в «Ребел блю», даже самые незначительные. Множество раз. И теперь, понимая, что она не может сесть на лошадь, я неожиданно почувствовал себя опустошенным.
Вообще все мои чувства к ней казались неожиданными.
– Ты каждый день пыталась сесть в седло? – спросил я. Она кивнула. – Эмми, зачем ты так себя мучаешь?
У нее в глазах вновь появились слезы. Черт.
– Я думала, что постепенно станет лучше. Верила, что все пройдет.
– Тебе станет лучше, – пообещал я. – Но совет вновь садиться на лошадь сразу после падения не поможет, если эти попытки вызывают у тебя приступы паники.
– Не знаю, что мне делать, Брукс.
При виде мучений Эмми у меня разрывалось сердце. И я очень хотел ей как-нибудь помочь.
Внезапно у меня возникла идея. Вдруг получится?
– У тебя стоит чертовски сильный ментальный блок, Эмми. Ты ведь великолепная наездница. Тебе нужно опять поверить в свои силы.
– Как?
– Мы с тобой начнем с самого начала.
– Мы с тобой? – склонив голову, переспросила она.
– Да, Эмми. Я ведь учу людей ездить верхом, – осторожно напомнил я, стараясь не пошатнуть установившееся между нами хрупкое равновесие.
Сейчас я был готов на все, лишь бы находиться рядом с ней. Однако мною двигало не только желание сблизиться с Эмми. Я хотел, чтобы она снова села на лошадь, и именно благодаря моим стараниям.
Ни в коем случае нельзя лишать ее любимого занятия.
– Предлагаешь научить меня ездить верхом? – дрожащим голосом пробормотала она.
– Почему бы и нет?
– Мы ведь не друзья, Брукс.
Да, это проблема.
– Так давай начнем дружить.
Вообще-то мне хотелось стать для нее больше, чем другом, но ей об этом знать ни к чему. Как и всем прочим.
Эмми опустила глаза, ее взгляд метался взад-вперед по полу конюшни. Так было всегда, когда она о чем-то размышляла. Прошла целая вечность, прежде чем она подняла голову и кивнула.
– Хорошо. С одним условием: ты не расскажешь о моей проблеме ни Густу, ни Уэсту.
Само собой. Я бы и словом не заикнулся о том, что так или иначе связывало нас с Эмми.
– Договорились. Начнем завтра после того, как ты закончишь с поручениями Уэста. В восемь утра?
– Пойдет, – согласилась она.
И я вдруг осознал, что мы до сих пор сидим, прижавшись друг к другу, на полу конюшни, а Мэйпл – по-видимому, лучшая лошадь в мире – спокойно стоит на развязках. Очевидно, Эмми поняла происходящее одновременно со мной и практически отпрыгнула от меня в сторону.
Я тоже встал.
– Спасибо. За это, – проговорила она, указывая на пол. – Впервые в такой момент кто-то оказался со мной рядом. Это… помогло. Спасибо.
Я улыбнулся ей и почти готов был поклясться, что Эмми покраснела.
Хотя, наверное, во всем виновата игра света.
Эмми повернулась к Мэйпл и начала ее отвязывать.
– Иди, – предложил я. – Я выведу ее размяться и вычищу стойло.
– Ты не обязан…
– Все нормально, Эмми. Иди.
– Спасибо, Брукс. За все. Я очень ценю твою помощь, – произнесла она и направилась к двери конюшни.
– Эй, Эмми…
Она обернулась. Сейчас, когда солнце светило ей в спину, Эмми чертовски походила
