Нейтралитет черной волчицы (СИ) - "Neverletme Go"

— Да ты, блять, издеваешься? — взорвалась Миура. — Ты сейчас на полном серьезе предлагаешь бросить все, что у меня есть: друзей, работу и дом, ссылаясь на твой печальный опыт? И как мне в таком случае жить дальше?

— Устроишься в агентство, — он говорил абсолютно уверенно. И это пугало.

— Ты хочешь, чтобы я их всех бросила? — прошипела Миура. — Чтобы я предала их так же, как это сделал ты?

— Я никого не предавал, — Дазай закрыл глаза и откинул голову назад, запуская руку в волосы. Ему тоже этот разговор давался непросто.

— Они мне как семья, неужели ты не понимаешь? — воскликнула Айрис. — Да срать я хотела на Мори! Я давно его сущность раскусила и приняла. И твое, блять, расследование ни капли не удивило меня. Мафия не ограничивается одним лишь Огаем, чтоб ты понимал! — она судорожно вдохнула воздух. — Рюноске два года был на тебе буквально помешан… Ты сломал ему психику, но он все равно видел в тебе своего спасителя и друга. Он нуждался в твоем признании, — Айрис помнила, в каком состоянии находился Акутагава, когда она только пришла в Мафию, и ей было больно говорить о нем теперь, когда она узнала причину. — Ты бросил тех, кому был важен, только потому, что для тебя эти люди ценности не имели, а теперь притворяешься белым и пушистым? Но я не такая, как ты. Я люблю их.

— Ты сделаешь это или нет? — будто не услышав предыдущих слов, переспросил Дазай.

— Нет! — губы задрожали, а по щекам градом покатились соленые слезы. — Я никуда не уйду.

— Тогда уйду я, — после небольшой паузы ответил Дазай.

Осаму снял с настенной вешалки свой плащ и направился к выходу.

— В смысле, уйдешь? — Айрис отрицающе замотала головой, вытирая бегущие слезы, что щипали глаза и размывали фокусировку. — Ты меня бросаешь, что ли?

Он ничего не ответил. Молча открыл дверь и вышел на лестницу.

В голове сейчас творился полнейший хаос и непонимание. Руки дрожали, сердце бешено колотилось, готовое в любую минуту выпрыгнуть, а грудную клетку сдавливал невидимый груз, что лишал возможности нормально дышать. Это был первый раз за всю жизнь, когда Айрис испытала настоящий страх. Она в дикой панике забегала глазами по комнате, пытаясь просто за что-нибудь зацепиться вниманием и успокоиться, как ее взгляд упал на пистолет, виднеющийся под накинутым сверху пиджаком. Руки сами к нему потянулись. Сами перезарядили оружие и сами сняли его с предохранителя. Девушке казалось, если Дазай бросит ее, то эта никчемная жизнь оборвется в ту же секунду. И она сейчас была готова сделать все, что угодно, лишь бы не переживать это убийственное для нее состояние.

Земля уходила из-под ног, а весь их хрупкий мир в один момент разрушился, с болью врезаясь в сердце разлетевшимися по нему осколками. Миура никогда не думала, что Дазай может уйти от нее. Она не могла себе этого представить даже в самом страшном сне. И происходящее сейчас казалось настоящим кошмаром.

— Остановись, Дазай! — закричала Айрис, на ватных ногах выбегая за ним во двор. — Ты не можешь меня бросить, — заскулила девушка, до крови кусая нижнюю губу. Но он игнорировал ее и продолжал движение, отдаляясь с каждым шагом. — Дазай! — голос сорвался, сменяясь хрипом, и она упала на колени, разбивая их о мелкую щебенку.

Сознание на мгновение отключилось, и Айрис зажала пистолет между двух рук, целясь ему в ногу. Глаза застилали слезы, что затрудняли прицел, но девушка все равно спустила курок, и пуля угодила ему в ногу чуть выше колена. Парень пошатнулся, хватаясь за стенку забора, но равновесие сохранил. Светлая штанина очень быстро окрасилась расползающимся по ткани багровым пятном. Все происходило как в замедленной съемке. Объекты перед глазами расплывались, а в ушах стоял непрекращающийся звон.

Хромая и хватаясь за металлическую панель ворот, Дазай успел совершить еще несколько шагов, прежде чем Миура прострелила ему вторую ногу. Тогда он упал.

— Ваш врач вылечит тебя за пару секунд! — крик был наполнен отчаянием и болью. — А кто залечит блядскую дыру в моем сердце, что ты оставил? — Миура перезарядила пистолет и приставила его к своему виску. — Ответишь мне, Дазай? — девушка продолжала рыдать, а дрожащий палец соскользнул на курок.

Это произошло слишком быстро. В глазах парня отразилось сожаление вперемешку со страхом, и он замер. Айрис не знала, хотела себя убить или нет. Она совсем ничего не соображала. В голове сидела лишь одна навязчивая мысль, что жизнь без Дазая ей нахер не нужна. Неадекватно? Возможно. Но как есть. На два предыдущих выстрела уже успели отреагировать остальные жители общежития, и во двор выбежали Танизаки с Ацуши. Увидев их, девушка испугалась, и палец ненароком соскользнул на курок, зажимая его.

Мгновение. Судорожный вдох и резкий выдох. И холостой выстрел в висок. Секундой позже пистолет из ее рук был выбит, а сама девушка лежала на асфальте с приставленными к горлу когтями человека-тигра.

Непроизвольные превращения случались у нее всего дважды в жизни. Сейчас был второй. Обезумев от шока, волчица сразу же скрылась из виду, унося ноги прочь. Не останавливаясь, она пробежала несколько десятков километров, ничего перед собой не видя и не слыша. Пару раз Миура чуть не угодила под колеса автомобиля, оказавшись на дороге. Застыв перед слепящими глаза фарами от несущегося навстречу грузовика, она успела отскочить на обочину лишь в последний момент, когда до неизбежного столкновения оставалась каких-то недолгих пара секунд.

Если бы волки умели плакать, она бы уже сотню раз утопилась в океане собственных слез. Но сейчас Айрис переживала все внутри своего израненного сердца, что щемящей болью разрывалось на части. На бессознательном автопилоте Миура добрела до апартаментов Мафии и поднялась на нужный ей этаж. На трясущихся от усталости лапах волчица доволокла свое изможденное тело до двери Акутагавы и поскреблась в его дверь. Рюноске дома не было. Не было и возможности превратиться обратно в человека. Не получалось. Разум и физическая оболочка существовали теперь будто не вместе, а порознь. Миура почти не отдавала отчета происходящему. Ей было просто плохо. Во всех смыслах этого понимания. Волчица свернулась жалобным калачиком, поджав под себя уставшие лапы, и осталась дожидаться неизвестно чего. Может, своей смерти. А может, очередного бессознательного пробуждения в неглиже, что больше всего и было вероятно, несмотря на желание исхода первого. Сколько раз она просыпалась обнаженной в разнообразных общественных местах, уже не сосчитать. Теперь Айрис было наплевать и на это.

На одиноком пустом этаже волчица пролежала до самого утра. Она не спала и не бодрствовала, находясь в полнейшей прострации. В какой-то момент даже показалось, что рассудок и понимание здравого смысла навсегда ее покинули.

Рюноске обнаружил ее на рассвете. Вероятно, он, как и все остальные, был уже в курсе случившегося. Фукудзава явно не оставил бы без внимания открытое нападение на сотрудника своего агентства. Последствия и без того непростых отношений Детективов и Мафии были неизбежны.

Акутагава опустился на пол и положил свою ладонь на холку волчицы, запуская пальцы в черную мягкую шерсть. От неожиданного прикосновения к себе, Айрис вздрогнула и оскалилась.

— Тише, — прошептал он. — Это я, — парень поднес руку к мокрому холодному носу, позволяя ей ощутить свой запах.

Айрис перевела на него затуманенный взгляд, но силуэт его тела едва ли различался с остальным фоном. Миура видела лишь черное двоящееся пятно перед глазами. Акутагава вставил ключ в замочную скважину и, повернув его несколько раз, открыл квартиру:

— Заходи, — сухо произнес он, придерживая дверь.

Волчица покорно поднялась и проследовала внутрь. Прошла в дальнюю комнату и точно так же, как пролежала часов шесть в коридоре, свернулась, поджимая под себя лапы. Рюноске молча снял свой плащ и небрежно кинул его на комод. Он больше не трогал Айрис и не подходил к ней. Принял душ, задернул все шторы в комнатах и, закрыв за собой дверь, скрылся в спальне.