Мы – дети войны (сборник) - Раиса Клеймёнова

В голове у Лёльки снова созрела мысль: любыми путями вырваться из этого ада и пробраться к своим даже под угрозой расстрела. Расстрел грозил и тем, кто, обессилев вконец, не мог двигаться.

Когда спасительная полоса леса подступила к колонне, несколько смельчаков, кто был покрепче, не обращая внимания на окрики и выстрелы, кинулись в него.

Рядом с Лёлькой в тот спасительный момент оказался конвоир. Побег не получился. Надежда появилась снова в селе Вольховая. Изголодавшиеся люди вырвались из колонны в огороды за овощами. Обнаружив за сараем помойную яму, Лёлька спрятался в неё. От мерзкого запаха кружилась голова, в горле начались спазмы. Но рядом не переставая стреляли немцы. Надо было терпеть. Постепенно стрельба утихла, и колонна военнопленных двинулась дальше. Яму терпел, пока его не обнаружила там женщина. Но она не выдала… Оправившись, через неделю пошёл на восток. И снова плен!

В районе Терновки его схватили гитлеровцы и под конвоем по этапу Терновка – Гайсин – Винница направили в лагерь.

В декабре 42-го он вновь бежит, но в Николаеве чуть было опять не попадает в лапы к фашистам. Усмотрев в гараже бесхозную бочку с маслом, сказал об этом соседу-шофёру. «Продать!» – предложил тот. А кому? Продал и попался. Соседа забрали. «Дом окружён, тягай!» – предупредил Лёльку хозяйский сын. Когда полицаи и гестаповцы ушли обедать, схватив пальто и чемоданчик, пошёл прятаться в гараж. Но один добрый человек предложил спрятаться до утра в форштате (на окраине города), а утром проводил его до станции Григорьевская, что в семи километрах от Николаева. Ему надо было пробираться в сторону Знаменки. Спрятавшись в вагоне товарного поезда, Лёлька доехал до станции Долинская.

В доме крестьянина, куда поначалу зашёл он, сидел эсесовец. Он потребовал документы. Ответил, что пойдёт за чемоданом. А куда идти? Ближайшая деревня – четыре километра пути!

Пошёл. Увидев, что в хатке горит свет, постучал. «Кто?» – «Свои». Пустили. Хотел устроиться там скотником, но оказалось, что хозяин на службе у немцев. (Хозяин пяти хат). Надо было уходить. Ему постелили спать на печке, но когда все уснули, он спустился с печи и лёг у двери. А ночью потихоньку вышел на скотный двор. Четверо цивильных (штатских) собирались в город за дугами. Его взяли. Доехал с ними до Знаменки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Стиль писем полностью сохранен, сделаны только небольшие сокращения.

2

– так в письме

3

Через неделю после последнего письма.