Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы) - Павел Буркин

  Старинный легионерский меч, иззубренный, по самую гарду заляпанный кровью, сломан. Хрен старый, самое ценное сломал, за такую железку в базарный день сотню "эгинаров" дадут! Щит тоже только в могилу: почти изрублен на части, живого места нет. Можно починить, но была охота! Шлем треснул от страшного удара - мусор. Странно, что голова под ним не раскололась, а ведь он еще и дрался до самого винтовочного залпа... Помята и иссечена, пробита сразу тремя пулями кираса - тоже хлам. Кольчуга... Хорошая кольчуга, дорогая, на полсотни "эгинаров" точно потянет. Правда, в нескольких местах ее пробили стрелы и пули, но хороший оружейник починит. Ну-ка перевернись, боров старый!

  Со всей силы, желая проверить, мертв ли командир имперских воинов, Фрамид уперся носком сапога в грудь поверженному воину и вырвал из бедра стрелу. Такое вытерпеть невозможно, обязательно дернется, и тогда хватит одного удара... Нет, лежит, как и подобает трупу, только кровь потекла. Теперь вторую стрелу, и еще одну, из шеи. Дернулся? Не, почудилось. Да кто выживет-то с такими ранами?

  Мстя за пережитый миг назад страх, Фрамид смачно плюнул в окровавленное лицо. О, а что это у нас на шее? Ну-ка, ну-ка... Не образок ли золотой Справедливого? Надо наклониться поближе...

  Фрамид заметил, как открылись обжигающие презрением и ненавистью глаза. "Обманул, Ирлифом проклятый...". Ничего больше ни подумать, ни сделать, герцог не успел, потому что рука с липким от крови обломком меча внезапно обрела железную твердость. Острый обломок ударил Фрамида в низ живота, вспоров брюшину и наверняка пробив мочевой пузырь, перед глазами герцога всколыхнулась багровая пелена непредставимой боли. Свистнуло одно брошенное копье, второе, подскочивший рыцарь, не мудрствуя лукаво, снес "убитому" голову, невольно подарив ротному быструю и легкую смерть.

  Фрамиду никто не сделал такого одолжения. Умирал герцог Новоэнгольдский долго, мерзко и жутко, порой теряя от боли сознание - но с неизбежностью рока приходя в себя. Прошло два дня и три долгие, как вечность, ночи, прежде, чем титулованный мародер издох.

  - Тольфар, - устало произнесла Эвинна, облизывая растрескавшиеся губы. Девушка устало отерла пот, глаза сами собой поднялись к невысокому холму на берегу одной из проток, над которым высились стены. То есть, конечно, не совсем стены. Довольно высокий и крутой, но все же вал земли, насыпанный на деревянные срубы. Деревянные - и башни, со стороны врага присыпанные землей. Поверх вала - частокол из толстенных лесин, вбитых на разную глубину и образовавших амбразуры. Разве что на одном из островков протоки стоит небольшой каменный замок. Что поделаешь, поблизости нет каменоломен, а вести камень с Севера... Тут не столица Империи, даже не столица Верхнесколенской земли. Просто провинциальный центр, и то порядком запустевший в Великую Ночь. Зато городок удобно расположен, тут недалеко до воды, а замок позволяет беспрепятственно брать воду и ловить рыбу, если кончатся припасы.

  Хорошо то, что городок невелик - всего несколько улиц да крошечные предместья, в которых едва теплится жизнь. То, что нужно, чтобы остановить Амори. Осада долго не продлится, говорила себе Эвинна, ведь стоит Императору получить весть...

  Все началось в солнечный апрельский день, когда во дворец прискакал мальчишка-гонец. Тород сразу смекнул, что огромный город с остающимися семьюстами бойцами - не удержать. Тут нет удобных подходов к воде, почти нет припасов, а в самом городе какие-то бандиты нападают на вестовых, поджигают дома, грабят людей и говорят, что мятежники решили разрушить столицу...

  И подкреплений не дождешься: Император в неделе пути от столицы, а как его войско переправится, если на реке алкские корабли? Хорошо хоть, почтового голубя алки не способны удержать. Уже завтра или послезавтра Император узнает о случившемся. Потом еще неделя на поход к столице и неизвестно, сколько на переправу через реку. Увы, окруженному городу столько не продержаться - не крепость, и войск недостаточно. Значит, надо тянуть время. Пусть будет потеряна столица - она еще не вся Империя. Важно сохранить войско, императрицу - и, в особенности, наследника.

  Вопрос о том, придет ли Кард на помощь нелюбимой жене и формальному наследнику, они даже не ставили.

  С наследником все оказалось проще, чем думалось: за прошедший год Эвинна привыкла доверять Ирмине, может, немного циничной, но надежной и сметливой девушке. Кормилица только кивнула, услышав от Эвинны о нашествии.

  - Амори будет охотиться и за наследником, без Аргарда нет смысла убивать и вас с Императором, - кивнула она. - Я спрячу мальчика так, что и сам Ирлиф не найдет. Только дай что-нибудь, что доказывало бы - он сын Императора и Харванид.

  "Ага, - мысленно хмыкнула Эвинна. - Если Император и Харванид - Моррест, все верно".

  - Бери с собой этот меч. С ним еще Арангур Третий воевал. Иуходи. А, вот еще что ... Как императрица, в отсутствие Императора исполняющая его обязанности, дарую тебе полную свободу. Отныне ты не будешь ничьей рабыней. Жаль, некогда выправить бумагу...

  - Плевать, но спасибо за намерение. А уходить я не стану. Ведь лучше всего прятать, оставив вещь на виду.

  И ведь права она оказалась: у схваченного вчера "языка" узнали: Амори и Император пообещали тысячу "эгинаров" тому, кто выдаст похитителя, и пятьсот - за сведения о нем.

  Увы, остальные проблемы решить было непросто. Правда, они успели закрыть ворота Среднего города, но алки обложили его, как половодье окружает холм. На улицах столицы снова, как и год назад, оказались алки. Амори не спешил. Он знал, что в городе почти не осталось припасов. Но на этот раз алкский король просчитался.

  Глубокой ночью одни из ворот открылись, и сколенцы ринулись на алков. Они не боялись, что Амори следом ворвется в столицу: там не оставалось ничего ценного, императорские регалии были надежно спрятаны. А казна... Казна показала дно после войны и свадьбы. Железом и кровью воины Торода проложили дорогу к пристани, захватили стоящие там суда - и вверх по реке, на веслах и парусах, выбрались из города. Затем были четыре утомительных марша. Эвинна шагала по знакомым местам - ее войско уже проходило по этой дороге в прошлом году. Только тогда они наступали...

  В первой же деревне к ним вышли несколько кряжистых, повидавших жизнь мужиков. Сюда уже докатились вести о разгроме и отступлении, люди пошли воевать за свою императрицу. Во второй деревне к войску пристали еще человек десять, в третьей еще... К Тольфару Тород и Эвинна привели тысячу двести человек - почти вдвое больше, чем вывели из столицы.