Время совершать ошибки - Наталья Геннадьевна Молчанова

– Что за мутня ночью?

– В доме тоже есть те, кто меня недолюбливает… Надеются, что я плохо сплю и съеду, ну, или с ума сойду. Соседи – дружелюбные существа! – улыбнулся Кваснецов.

– Так чего не переедешь? Надо денег – я тебе дам.

– Обидно так все вышло, – Макс отвел глаза. – Скажи: я лох?

– Ты слишком порядочный, прямо чересчур, а на таких и катаются.

– Мне этот адрес мать пробила – хоть какую-то заботу проявила. Уеду – точно узнает. А пока я не с кем не общаюсь – и новостей нет.

– Я точно тебя не сдам. И учеба у тебя через сколько? С сентября?

– Угу.

– Я должен был тебе средства на мои сайты для лекарств, и я сейчас переведу тебе деньги. Не брыкайся! Возьмешь их и поедешь отдыхать в любую точку мира… Надо же летом сидеть в этом скучном болоте Лондона! Кому он всрался?

Дэйв быстро перевел Максу 5 лямов.

– Как ты сам? – спросил друг.

– Мне начало фартить на этой неделе, причем по крупному, т.ч. у меня все хорошо. За исключением одного «НО»: никуда не пропадай! Звони мне! Пиши! Я же живой человек, а не робот! У меня тоже есть чувства…

– Мне казалось, что нет хуже дна, чем вляпаться в скандал с гей-разборками. И мне ужасно стыдно!

– Мне насрать и на извращенцев, и на ту компанию, и лгбт-сообщество, а лучший друг у меня единственный! Я тебя люблю даже больше, чем брата! И выбрось всякую фигню из головы: как вернешься, уже никто не будет помнить этот бред. Мне ли не знать скандалов?

– Я рад за тебя. А деньги тебе верну. Ты не против, если я прямо сейчас подниму свой зад и перемещу его на юг Франции? Нет сил тут сидеть уже, если честно.

– Да ты еле дышишь! Напиши, как приедешь! И вообще – ты меня понял! Пока!

Когда экран погас, Дэйв со злости стукнул по дивану – и о чудо! – тому было хоть бы хны. Даже ангела вроде Максима травили… Что говорить о мелких неприятностях? Все у него прекрасно!

***

28 июня, воскресенье

Вообще-то Орлан ни хрена не разбирался в электропроводке, но мать отправила его «посмотреть» и «помочь, если он сможет», а тут оказалась такая участливая и разговорчивая одинокая бабулька, что он старался лезть из кожи, но сделать. Этот «божий одуванчик» за второй час уже третий раз пыталась его покормить (два первых он удачно похавал) и рассказывала за любовь своей жизни – какого-то Гришу, что носил татуху дракона на руке и спине, широкие джинсы и любились они долго – месяца два, а потом он глянул на какую-то мымру и она (бабулька) не простила! Чтоб утереть нос Гришке-подлецу вышла с разбегу замуж за другого, родила троих детей и десять лет назад похоронила мужа, но вот этого Гришку вспоминает до сих пор!

– Все потом было не то… – вздохнула бабулька, присаживаясь на стул, специально им принесенный сюда, чтобы она видела, что он делает, и заодно ему было хорошо слышно. – Годы шли… Проблемы, дилеммы, бытовуха… Я ж сразу от мужа залетела, и как закрутилось… С ребенком-то за Гришкой не побегаешь… С животом тоже… А по началу гордость шибко меня пробивала! Как очнулась через полтора года: глядь – а мой Григорий исчез – и бесследно! Сколько я его искала в сети! Сколько просматривала анкет, соц.сетей, просто мужиков на улице… Рыдала как белуга! Муж думал, что это гормональное. Не успела я очухаться, как этот крендель заделал мне и второго ребенка! Тут я на жопу-то и села ровно… Куда уже с двумя-то детьми? И до сих пор все терпела, все в себе… Внукам-то не расскажешь, детям тем более! А любовь моя молодая прошла бесследно, безоглядно… Только и живет, что в моей дряхлой памяти! Я даже не знаю: помер Гришенька давно или недавно? Или м.б. коптит небо? Хотя вряд ли. Будешь еще пирожков?

– Спасибо, наелся, но если дадите с собой, то не откажусь!

– Конечно, конечно!!! – бабулька подорвалась и побрела на кухню.

Он же, сопя и скрепя зубами, перевел за платную консультацию по правильному подключению проводов свои последние грошики какому-то хмырю из сети. И стучал пальцами по стенке: хоть бы не мошенник! Ясно, что сердобольная бабулька накормила его на гораздо большую сумму, чем он перевел, но был такой нищий… Пискнуло. Ура! Пришла коряво нарисованная от руки схема, он прикинул, и дело пошло! Через десять минут свет горел по всей квартире.

– Ох, ты, молодец! Вот мой герой!!! Дай я тебя поцелую! – бабулька ласково чмокнула его в подставленную щеку. – Я тебе не только пирожков наложила, но и несколько голубцов. Перекусишь, как проголодаешься! И запомнил мою квартиру, сокол?

– Я не сокол, а Орлан, – с благодарностью взял пакет из морщинистых рук. – Запомнил, конечно!

– Ты приходи ко мне по выходным или когда удобно: посидим, чайку попьем, поболтаем. Если что-то будешь помогать по хозяйству, я всегда заплачу, не переживай! Как с твоей мамой договорилась, так могу напрямую и с тобой, верно?

– Конечно, – улыбался он, прикидывая, сколько Заграва отхватила за его визит.

– Я – человек пожилой и мне хочется общения и внимания, а молодежь сейчас быстрая: одним все время некогда, а другие нечисты на руку. Ты, я вижу, совсем другой. Ну, удачи тебе, милый. Орлан, правильно?

– Да, Орлан. И Вам спасибо!

– Приходи обязательно! Буду ждать!

С очень теплыми чувствами он вышел в прожженный летними палящими лучами двор, зажмурился… Почему у него нет бабушки? Или дедушки? Но сегодня ему несказанно повезло: он поел дважды + еда у него в руках + есть время на себя. Мать сказала, что он свободен после бабульки. И вчера грузила, но несильно. М.б. догадалась, что он не хочет, чтобы на нем пахали с утра до ночи?

Задребезжал гаджет. Беркли. Уголки губ у него пошли вниз. Нет, он не ходил больше в «Тренажерку», даже не показывался рядом, но и отношение к Стивену у него менялось. Или он просто был сытый сейчас?

– Да, – тихо ответил.

– Орлан, хочешь пожрать? – предложил рыжий.

– Нет, не хочу.

– Тогда подходи к… Стоп! Ты сказал, что неголодный? – рожа Стивена прямо вытянулась.

– Да, я поел хорошо.

– Девка какая-то накормила? Милая с виду?

– Даже очень.

– Хммм… А я хотел, чтобы ты сделал одну пакость Гнески-младшему. Тогда… Тогда… А что ты хочешь, Орлан?

– Я устал делать пакости, у меня от них шею ломит.

– Что? В смысле? – Беркли вдруг стал такой внимательный, словно это не Орлан перед ним был, а зверь какой диковинный.

– Тумаки слишком долго заживают, нервы сильно портятся… Лучше я буду честным трудом себе путь в жизни пробивать, без тебя.

Рыжий вобрал воздух в рот, замер на пару секунд,