Неизвестный Шекспир. Кто, если не он - Георг Брандес

Рочестер имел в продолжение всей своей карьеры, а также теперь, во время своей связи с леди Эссекс, прекрасного поверенного в лице молодого человека по имени Овербери. Он писал для своего патрона любовные письма к Френсис и был посвящен во все тайны их свиданий в Патерностер-Роу, Гаммерсмите и других местах. Когда он заметил, что Рочестер носится с мыслью о браке, он с жаром отсоветовал ему такой шаг. Находясь в натянутых отношениях с семейством Говард, он, вероятно, боялся за свою карьеру и за свое существование. Рочестер обыкновенно следовал его советам. Но Овербери так успел ему надоесть, что он решил отделаться от него, хотя бы насильственно. Королю рассказали о появлении новой поговорки – «Иаковом повелевает Рочестер, а Рочестером – Овербери». Тогда Иаков, желая устранить его с честью, предложил ему место иностранного посланника. Но Овербери понял, что это назначение является, в сущности, удобной формой изгнания. Так как честолюбивые планы связывали его тесно с Англией, то он отказался наотрез от предложения короля. Иаков усмотрел в этом отказе мятежный дух. По совету фаворита он велел схватить Овербери и бросить в Тауэр. Рочестер вел все время двусмысленную игру Он передавал заключенному, будто изо всех сил хлопочет о его освобождении; давал ему советы, как себя вести и в то же время пускал в ход свое влияние, чтобы продлить срок его заключения. Он считал нужным доказывать Овербери, что тот ему всем обязан, чтобы в нем не поднялось желание в один прекрасный день разоблачить такие тайны, огласка которых для Рочестера была нежелательна. Немедленно был отдан приказ, лишавший Овербери права входить в сношения с кем бы то ни было вне стен темницы. Когда комендант Тауэра, сэр Вильям Уад, человек безусловно честный, понял приказ так буквально, что не допустил даже послов Рочестера, то ему дали отставку и назначили на его место более ловкого Джервиса Гельвиса. Теперь Рочестер мог успокоиться: его письма и посылки попадали в руки заключенного.

Как настоящая женщина леди Френсис Эссекс не желала, однако, довольствоваться полумерами. Она решила раз навсегда покончить с Овербери и поклялась, что он не покинет Тауэр живым. Она снова обратилась к своей помощнице, г-же Торнер, которая охотно рекомендовала те средства, которые помогут ей достигнуть своей цели. Предварительно оказалось необходимым заручиться содействием того человека, под непосредственным надзором которого находился заключенный. Леди Френсис обратилась поэтому к Томасу Монсону, начальнику гауптвахты в Тауэре, и добилась при помощи его протекции у коменданта увольнения тюремного надзирателя Овербери. На его место был назначен некто Ричард Вестон, служивший некогда в доме г-жи Торнер и исполнявший потом роль почтальона в романе леди Эссекс с королевским фаворитом. Однажды Вестон получил от г-жи Торнер приказание явиться в Уайтхолл к леди Френсис. Та вручила ему склянку, содержимое которой следовало примешивать к кушанью заключенного; самого же Вестона она предупредила не прикасаться к этой жидкости. Когда он отправился в Тауэр, он встретил случайно Гельвиса и, воображая, что последний посвящен в тайну, стал ему подробно излагать, как он намерен влить эту жидкость в суп. Испуганный Гельвис уговорил Вестона бросить пузырек в водосточную трубу, но, боясь мести могущественных Говардов, не решился на донос. По совету Гельвиса Вестон рассказал леди Эссекс, что заключенный выпил яд, и что его здоровье заметно пошатнулось. Овербери в самом деле постоянно болел в темнице. Он не терял надежды на освобождение и постоянно обманывался. Эти разочарования отражались крайне вредно на его здоровье. Вообразив далее, что король, узнав о его болезни, почувствует к нему сострадание, он просил довольно наивно Рочестера присылать ему рвотные средства. Нам неизвестно, какими медикаментами снабжал заключенного Рочестер и знал ли он вообще о мероприятиях леди Френсис. Вероятно, она действовала совершенно самостоятельно. Овербери, однако, не умирал. Леди Эссекс продолжала свое темное дело. Рочестер посылал своему поверенному торты, заливные и вина вместе с письмами. Во все это леди Эссекс примешивала яд. Она не догадывалась, что Гельвис, следивший зорко за всем происходившим, перехватывал все эти посылки. Видя, что отравленные кушанья не действуют, она потеряла терпение и стала искать более надежные средства. Она узнала, что больного лечит вместо прежнего врача один французский аптекарь и подкупила его помощника отравить Овербери при помощи клистира. На следующий день заключенный умер в Тауэре. Нортгемптон распространил слух, будто Овербери вел в темнице невоздержанный образ жизни и заразился неизлечимой болезнью. Большинство поверило этому слуху. Впрочем, некоторые сомневались. Следы этих сомнений заключаются в письмах современников. Джон Чемберлен пишет 14 октября 1613 года сэру Дадли Чарлтону: «Молва гласит, что причиной смерти Овербери была половая болезнь или нечто худшее».

Так пала последняя преграда, стоявшая на пути блестящей четы к венцу. Леди Френсис была счастлива. Она не испытывала тех угрызений совести, которые испытывала леди Макбет. Король относился к ней в высшей степени внимательно. Так как она не хотела расстаться с титулом графини, он в угоду ей дал Рочестеру титул графа Сомерсета. Свадьба была отпразднована 26 декабря 1613 г. с великолепной роскошью. Невеста была настолько нахальна, что явилась, как девушка, с распущенными по плечам волосами. По этому поводу Джон Чемберлен пишет 30 декабря 1613 года миссис Элис Чарлтон: «Леди Френсис венчалась с распущенной косой. Невесту провожали в церковь прибывшие в Лондон саксонский герцог и ее дед, граф Нортумберленд». Она венчалась в королевской часовне на том же самом месте и с тем же самым епископом, как в день своей первой свадьбы. При бракосочетании присутствовали король, королева, архиепископ и высшая аристократия, желавшая сохранить хорошие отношения с королем и фаворитом. Никто не хотел быть исключением. Все подносили богатейшие подарки. Граф Гондомар отнесся также очень внимательно к покровительствуемой королем чете и послал великолепное ожерелье. Все подносили подарки громадной стоимости: лондонский Сити, торговая компания «удальцов», индийская компания, таможенные чиновники и т. п. Еще в середине января 1614 года прибылали подарки из золота, серебра и драгоценных камней. Бэкон, который не был поклонником Сомерсета, также не хотел отставать от других. Джон Чемберлен пишет 23 декабря 1613 года сэру Дадли Чарлтону: «Сэр Френсис Бэкон готовит к этой свадьбе драматическую «маску», постановка которой будет ему стоить 2000 фунтов. Хотя нижняя палата обещала ему со своей стороны поддержку, хотя генеральный прокурор Иельвертон изъявил желание пожертвовать на это дело 500 фунгов, тем не менее он решил взять все расходы на себя». Несколько лет спустя тот же Бэкон поведет процесс против Сомерсета, обвиненного в убийстве.