Таежный тупик. Странствия - Василий Михайлович Песков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но мастер дело хорошо знает. Брака в этом процессе, длящемся много дней, почти не бывает.
– Итак, трехслойный кокон…
– Ну вы догадались, наверное, что будет дальше. Краном высохшую «шинель» осторожно мы поднимаем, снимаем с «рубашки»…
– А «рубашку» осторожно раскалываете, убираете и потом болванку накрываете «шинелью»…
– Абсолютно верно. Пустое пространство, которое занимала «рубашка», – это и есть будущий колокол. Надо только пустоту залить расплавленной бронзой.
Кокон с пустотой в середине тщательно пеленают железными обручами, свинчивают железо. И ставят краном в обширную яму.
– Обычно для каждой разливки готовим сразу три-четыре таких кокона. В яме они засыпаются землей. Собравшись все вместе – наш маленький кооператив состоит из шести человек, – тщательно топчем, утрамбовываем землю. Из нее торчат теперь только горлышки, в которые будет заливаться металл. Бронзу получаем либо из колокольного лома, либо смешивая в нужной пропорции чистые медь и олово и добавляя к ним «специи» («секрет мастера»), предохраняющие колокол от зеленого окисления.
Момент отливки самый короткий – одна-две минуты – во всем долгом процессе изготовления колокола. Но момент этот – самый ответственный. Чутье, интуиция, опыт мастера в эти минуты собраны воедино, обострены. Бронзу начинают плавить в полночь, чтобы была готова к восьми утра, когда температура, чистота, давление и движение воздуха благоприятствуют делу.
– Открывают леток – и жидкая, как вода, бело-розовая, сверкающая серебром бронза по желобкам устремляется в нужное место. Температуру я чувствую по цвету расплава и регулирую скорость литья. За две минуты выпускается более тонны металла…
Затем семьдесят два часа отливка затвердевает. Жидкая бронза, заполнив место «рубашки», в подкладке «шинели» растопила гнездышки воска. Пустоты от букв и орнаментов четко заполнил металл. Так хитро рождаются узоры и надписи на колоколах.
– Вы думаете, древние пользовались такой же технологией?
– Думаю, что да. У каждого мастера были свои секреты. Но в принципе все происходит, как и тысячу лет назад.
Сидя в конторке, заваленной чертежами и фотографиями колоколов, вспоминаем самую интересную часть из фильма «Андрей Рублев» – отливку колокола.
– Да, да, именно так, я думаю, в старые времена все протекало. Не быстро! И волнение мастера верно показано. Кранов не было – помосты, веревки, блоки. Ну и конечно, масса людей, молитвы, напряженное ожидание – получилось, не получилось?
– Вы тоже волнуетесь, когда разрываете яму?
– А как же! Всегда волнуюсь.
Колокол, освобожденный от глиняной формы, еще неказист. Вот он лежит во дворе, как новорожденный, но еще не издавший ни звука. Сбивают окалину, полируют песком. И наступит день, когда колокол подвесят на перекладине, укрепят внутри его зева язык. Еще не потемневшая бронза в это время сияет, колокол кажется золотым. Кто-нибудь самый нетерпеливый хватает веревку – бом! бом! бом!.. По этим звукам жители Эрботтяна знают: у Лайоша Гомбоша праздник.
– Сколько же длится изготовление?
– От поездки на место до первых ударов – в среднем четыре месяца. Меньше нельзя. Беременность тоже ведь, знаете, девять месяцев – не поторопишь…
В процессе изготовления у Лайоша сразу несколько колоколов. В год получается двадцать-тридцать. Высока ли цена работы?
– Да. Стоимость колокола такого, как этот, равняется примерно стоимости «жигулей». Металл не в счет. Металл заказчик либо дает, либо платит за него примерно столько же, сколько и за работу.
– Вы свои колокола можете по звуку узнать?
– Некоторые узнаю…
На карте, висящей в конторке, флажками отмечены села и города – места, где ждут заказанные у Гомбоша колокола.
Пять часов интересной беседы с мастером пролетели как пять минут.
– Можно мне на прощание попробовать звук?
– Конечно.
Подходим к перекладине, где играют на солнце боками пять разных колоколов.
– Минутку… – говорит мастер и неторопливо раскладывает на траве длинный матерчатый футляр с камертонами. Их много. Каждый – в отдельном кармашке. Лайош выбирает нужный, показывает продолговатую дужку металла, и я становлюсь свидетелем чуда. Положив на дерево лоскуток ткани, Лайош ударяет в этом месте камертоном и быстро подносит его к колоколу. Невероятно… Колокол загудел! Масса металла весом более тонны отозвалась на звучание пластинок весом в сто граммов. – Две струны, одинаково настроенные, зазвучат в лад, если тронуть одну. То же самое здесь.
Потом Лайош показывает мне, как надо звонить. Большой колокол… малые… оркестровое сочетание звуков.
– Селяне не против такого концерта?
– Не стесняйтесь. К этим звукам в Эрботтяне привыкли. Иногда даже просят позвонить специально, в день чьей-нибудь свадьбы к примеру. Сейчас они думают: это заказчик приехал забирать колокол. Вон уже, видите, идут любопытные.
Земля за океаном
В 1972 году с корреспондентом «Правды» Борисом Стрельниковым мы совершили большое автомобильное путешествие по Соединенным Штатам Америки, проехали тысячи километров, побывали в двадцати шести штатах. К путешествию мы готовились – продумали маршрут и утвердили его в Госдепартаменте, четко определили круг своих интересов, распределили обязанности в дороге, договорились о встречах с нужными нам людьми. Задача была такой: увидеть Америку глазами новичка и человека, прожившего в этой стране тринадцать лет. Городов, небоскребов, текущей политики и многого другого, о чем ежедневно пишут газеты, решили мы не касаться. География страны, ее природные зоны, животный и растительный мир, Национальные парки и заповедники, сельское хозяйство, труд и быт людей на земле, история открытия и освоения континента, проблемы индейцев, экологические проблемы… «Земля за океаном» – так назвали мы сорок очерков, опубликованных после поездки. Для этой книги я выбрал то, что лучше всего отвечает понятию странствия. Моего друга Бориса Стрельникова уже нет. Но, отбирая очерки, я мысленно с ним советовался. Вспомнился наш девиз: «Писать так, чтобы читатель чувствовал себя участником путешествия».
Дорога
Чувствуем: Юле проще бы разреветься, но она улыбается.
– Ребята, пожалуйста, берегите себя… – Протянула в окошко цветущую ветку, встряхнула, и лепестки остались на нашей карте. Пахучие розоватые лепестки.
В такой же цвет на карте окрашены штаты Вайоминг, Невада, Канзас, Индиана, Нью-Мексико. Другие штаты окрашены в желтый, серый, коричневый цвета. Красные жилки дорог. Наш путь на
