Пустотный Рыцарь - Blue Catanist

Выйдя в коридоры театра, Алан ужаснулся от зрелища, представившегося пред ним. Всё было в крови, в ошмётках плоти и кишках, на которых зияли частицы серебряного света. От многих одержимых оставались только невнятные кучи мяса и пятна. Даже лицо обычно невозмутимого к таким вещам отца Александра исказилось в омерзении и презрении. Но ничего не оставалось, как пройти по «следам», что оставил за собой Тэнэлукем. На улице Хоуку спрятался за облака, чтобы не лицезреть увиденное двумя инквизиторами. Несколько десятков их собратьев покинули этот мир ужаснейшим образом: расчленённые, сожжённые, взорванные. И ещё несколько сотен одержимых разделили их судьбу. Их трупы, их смрад и кровь заполонили улицы, отпугнув всё живое вокруг. По звукам где-то ещё шла битва, но это было далеко, и уже не имело значения. Самое страшное было то, что на большинстве из мертвецов был след Тэнэлукема. Он словно вихрем прокатился по одержимым, будто следуя за чем-то. Идя по горам трупов, Алан и Александр наткнулись на Гавриила, что пытался откачать своего напарника. Александр подошёл, одним взглядом окинул Уриса, у которого была прижжена культя, что была вместо руки, и заявил:

– Гавриил, он давно мёртв. Оставь его.

– Нет! Нет! Нет! Он был так молод! Он был мне как сын!

– Гавриил, пульса нет. Фибра больше не взаимодействует с мозгом.

– Он хотел взять имя Уриил, как станет священником..., и мы бы вместе были как два ангела..., – на глазах инквизитора накатывались слёзы.

– Таков конец почти каждого инквизитора. Лучше такой, чем одержимость. Не дай демонам...

– Чувства не есть слабость, Александр! – вскочил с криком Гавриил, – То, что я испытываю горе, не значит, что я стал монстром! Но, видимо, ни тебе, ни Тэнэлукему, ни кардиналу этого не понять!

– Мы все переживали утрату. И мы все знаем, что лучше переживать это в глубине своей души, а не в слезах. Ты это тоже знаешь.

– Иногда слёзы затапливают всю пропасть души и выливаются наружу, Александр... Хватит об этом! – Гавриил преклонил колено перед своим молодым товарищем, – Да хранит твою душу святую Господь, и да простит он все твои грехи... И да обретёшь ты истинный покой...мой друг. Аминь, – когда последняя слеза упала с его щетинистой щеки, Гавриил встал и спросил, – Что вам надо?

– Мы ищем Тэнэлукема, – ответил Алан.

– Он пошёл за Вороном.

– Вороном?

– Чудище, что убило Уриса... Что убило многих тут. Одержимый, это ясно, но объятый чёрно-красным пламенем, похожим на силуэт ворона. Тэнэлукем пошёл за ним, оставив нас тут. Сдерживать напор супостатов, защищая вас. Раз вы живые, значит, дело сделано? Генго-Мом мёртв?

– Да.

– Значит, я могу забрать тело Уриса. И уйти отсюда.

– Ты не пойдёшь с нами?

– С меня на сегодня хватит жестокости и смерти. Навсегда хватит. К тому же, если я последую за вами, я буду мстить. Не могу позволить себе такой грех. Прощайте.

След Тэнэлукема начинал обрываться, но Александр запомнил след "Ворона", который он оставил на Урисе и других инквизиторах. Его лик, однако, стал чересчур мрачным. Даже с учётом обстановки вокруг. Алану от этого становилось не по себе. Так они и шли, не обмолвившись ни словом до тех пор, пока внезапно в одном из зданий не произошёл взрыв. Он выглядел как слияние двух фибр, стремившихся ввысь. Красно-чёрной и серебряной. Оба без слов поняли, что именно там столкнулись Тэнэлукем и этот «Ворон», и побежали прямиком туда. Кусок дома просто будто бы испарился. А в оставшейся части, где провалились все этажи, Тэнэлукем свалился на колени перед своим противником. Весь в крови, без руки он ждал взмаха чёрного фламберга одержимого. Алан, не теряя ни секунды, тут же выстрелил лучом в чудище, откинув его от раненого инквизитора. А вот почему-то отец Александр стоял столбом. Алан хотел добить монстра, но учитель схватил его за руку и указал на Тэнэлукема, что свалился без сознания. Ученик его понял и оказал первую помощь. В то время, как Александр подошёл чуть вперёд к одержимому, что поднимался с колен. В его груди зияла дыра, которая затягивалась фиброй, похожей на чёрные