Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо. Я не трону её, — наконец, произнесла королева. — Но сначала закончу свои дела.
Викториан молча отступил, кивнул королеве в знак уважения и благодарности, а потом испарился.
Айвель всё же не удержалась и закрыла глаза. Она с интересом просмотрела в памяти девушки всё, что касалось полукровки. И чем дальше она просматривала, тем шире становилась её улыбка.
— Ты посмотри! Действительно не все равно. Вот только причина другая! Валеон, конечно, предпочтительнее для меня, но и этот вариант не плох. Придётся сделать девочке ещё один подарок, а там пусть сама выбирает, — сказала она сама себе и положила подделку в рюкзак. Жалко её уничтожать, столько сил было вложено.
Королева погасила магический светильник и исчезла, оставив многочисленные экспонаты одних в тишине и мраке.
От Насти уже почти полгода не было вестей: ни хороших, ни плохих. Нара каждую неделю брала в руки амулет исцеления, который оставила ей девушка для ритуала, в надежду определить её местонахождение. Но сколько бы раз волшебница ни пыталась это сделать, всё напрасно. Единственное, что она с уверенностью могла бы сказать — необычная человечка пока жива.
После того, как встревоженный Ле-Рой появился в маленьком домике у леса и сообщил, что король их нашёл, Нара не на шутку обеспокоилась. Эльф предлагал ей отправиться к нему домой, в эльфийский дворец, но жрица отказалась. Здесь пути друзей разошлись. Ле-Рой забрал с собой Тишу, оставив Нару заметать следы. Волшебница вернулась к себе, выставив мощные охранные блоки, но никто за прошедшие полгода так и не явился по её душу. Женщина немного успокоилась.
В один из дней, Нара снова попыталась выяснить, где скрывается Настя. Но амулет пропал. Вместо него обнаружилась интригующая записка:
«Дорогая Нара! Кехидаран забрала я. Не думаю, что он тебе ещё пригодиться. Скоро всё решиться. Буду ждать тебя на балу, в честь дня Элоры.
До встречи!»
В светлом эльфийском дворце вот уже шестой месяц царила двоякая атмосфера: вроде всё спокойно, но присутствовала некая незавершённость, ожидание чего-то. Сайнфир казался особенно отрешённым в этот период. Назидания старшей сестрицы безмерно его раздражали. К своему стыду, он несколько раз сорвался и послал Милору к какому-то «Лешему». Хотя, сам с трудом представлял, кто это такой. Просто, эта фраза несколько раз проскакивала в сознании человечки, пока они гуляли по ночному саду и, вот, сейчас она автоматом вылетала из его уст. Девушка являлась гостьей в его дворце меньше суток, а умудрилась оставить свой след в его эльфийской душе на века. Удивительно!
Когда здесь появился Ле-Рой с темноволосой полукровкой, но без человечки, правитель эльфов понял, что что-то случилось. Особенно расстроило его то, что племянник оставил девушку с малознакомым зеленоглазым мужчиной. Неизвестный снова его опередил. И всё из-за того, что Сайнфир привязан к трону и своими королевским обязанностям.
Тишу разместили в той же комнате, что и в прошлый раз. Она и Ле-Рой выглядели бессовестно счастливыми. Они часто гуляли по королевскому саду, много разговаривали и даже играли с Дэ-Линой, если у девочки не было занятий. Милора смирилась с выбором сына, в основном благодаря дару девушки выращивать и ухаживать за растениями.
Единственное, что гложило временами влюблённых — неизвестность по отношению к Насте и тоска Тиши по матери.
Со второй проблемой они справились быстро. Сайнфир позволил им покидать и возвращаться во дворец, когда им будет угодно. Такая привилегия позволила Тише навестить мать и успокоить её относительно своей судьбы. Женщина была безгранично рада за любимую дочь и постепенно дела в магазинчике пошли в гору. У неё появился задор и смысл жизни. На место дочери, в качестве помощницы, она наняла толковую девушку, которая помогала ей в работе.
Но вот насчёт Насти, всё было покрыто пологом неизвестности. О ней никто ничего не знал, и никто не видел. Сайнфир был уверен, что девушка жива, но также, как и Нара, не мог сказать, где именно она находится.
Меньше, чем за месяц до великого праздника в честь Элоры, у Ле-Роя загадочным образом исчез амулет перехода, который дала ему подруга. Зато появилась анонимная записка, по содержанию очень похожая на ту, что нашла Нара. С той только разницей, что адресована была Тише и Ле-Рою.
Королевство магов. Ксанта. Главный дворец.
Праздничный бал в честь Дня рождения Элоры.
Это был самый печальный праздник за всю многотысячелетнюю историю Элоры. Зашуганные гости в ярких одеждах пытались делать вид, что всё хорошо. Музыканты с трудом заставляли себя играть весёлые мелодии. Была б их воля, сыграли бы траурный марш. А если бы убранство зала заменить на более тёмные тона, то мероприятие скорее напоминало бы похороны, чем великий праздник.
Хмурый, грозный король, сидящий на тоне, производил поистине ужасающее зрелище. Его лицо казалось мрачнее тучи. Гости старались держаться от него подальше и боялись даже смотреть в сторону престола. Дамы, которые каждый год ждали своего счастья, в надежде стать королевой бала и станцевать первый танец с правителем, теперь были готовы отдать всё что угодно, лишь бы этого не произошло.
Мысли самого короля тоже витали где-то далеко от бала и праздника, в целом. Он бы с превеликим удовольствием, не сходя с места, перебил бы всех гостей, которые заявились на торжество. Осмелились прийти даже те, кого король считал предателями и ненавидел особо люто. Но самое отвратительное, что Клайн ничего не мог сделать. По законам установленным за долго до него, на священном празднике убивать нельзя, только в целях самозащиты, но дураков не находилось и нападать на него никто не собирался. И это чертовски выводило его из себя.
За прошедший год он вымотался сильнее, чем за две тысячи лет своей жизни. Постоянная злоба, страх, что его карьера может закончиться и бесконечные поиски сумасбродной девушки истощили его. Он сильно похудел и осунулся. Все мысли занимала только она. Та самая девочка, что год назад открывала с ним праздничный бал. Клайн нервно теребил брелок. Странная вещица уже отполировалась по краям, а если бы буквы изначально не были выжжены на дереве, то давно бы стёрлись.
