Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟠Проза » Русская классическая проза » Люди сороковых годов - Алексей Писемский

Люди сороковых годов - Алексей Писемский

Читать онлайн Люди сороковых годов - Алексей Писемский
1 ... 161 162 163 164 165 166 167 168 169 ... 173
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

- Но как же, по-вашему, надо было сделать? Или оставить так, как прежде было? - спросил не без иронии Вихров.

- Я не знаю, как это надо было сделать, - возразил Виссарион, - я не специалист в этом, но говорю, что так, как сделано, - это бессмыслица!

Все суждение брата Иларион слушал с немного насмешливой улыбкой, но при этих словах рассердился на него.

- У вас-то, по вашему железнодорожному делу, я думаю, больше смысла, проговорил он.

- Я нисколько и не говорю про то; я тут не чиновник, не распорядитель, не благоустроитель России, - я купец, и для меня оно имеет смысл, потому что очень мне выгодно.

- Хорошо отношение к стране своей! - сказал Вихров.

- А я вот, как наживусь, так и поблагодарю мою страну: устрою в ней какое-нибудь учебное или богоугодное заведение, а мне за это дадут чин действительного статского советника! - подхватил Виссарион и захохотал.

Иларион в это время обратился к Живину.

- Твое назначение завтра, я думаю, состоится, - и тебя даже здесь, в Петербурге, оставляют.

- В Петербурге! - воскликнул Живин. - Ну, вот за это merci! - прибавил он даже по-французски и далее затем, не зная, чем выразить свою благодарность, подошел почти со слезами на глазах и поцеловал Илариона в плечо.

Тот сам поспешил поцеловать его в голову.

- А что, супруга отправилась уже за границу? - спросил его Виссарион.

- Отправилась вчерашний день, - отвечал Живин.

- И господин Клоповский тоже?

- Тоже!

Виссариону, кажется, очень хотелось поговорить об этом деле с Вихровым, но он на этот раз удержался, может быть, потому, что Иларион при самом начале этого разговора взглянул на него недовольным взглядом.

Побеседовав еще некоторое время, Вихров и Живин отправились, наконец, домой; последний, кажется, земли под собой не чувствовал по случаю своего назначения на службу - да еще и в Петербурге.

- Я много в жизни вынес неудач и несчастий, - толковал он Вихрову, идя с ним, - но теперь почти за все вознагражден; ты рассуди: я не умен очень, я не бог знает какой юрист, у меня нет связей особенных, а меня назначили!.. За что же? За то, что я всегда был честен во всю мою службу.

- За то только! - подтвердил ему и Вихров.

- А ведь, брат, ежели есть в стране это явление, так спокойней и отрадней становится жить! Одна только, господи, помилуй, - продолжал Живин как бы со смехом, - супруга моя не оценила во мне ничего; а еще говорила, что она честность в мужчине предпочитает всему.

Вихров при этом усмехнулся.

- Она, кажется, и сама не знает, что предпочитает и что презирает, проговорил он.

- Именно так! - согласился и Живин.

XVII

АРИСТОКРАТ И ДЕМОКРАТ

В одно утро Вихров прошел к Мари и застал у ней, сверх всякого ожидания, Абреева. Евгения Петровича, по обыкновению, дома не было: шаловливый старик окончательно проводил все время у своей капризной Эммы.

- Давно ли и надолго ли? - говорил Вихров, дружески пожимая руку Абреева.

- Приехал весьма недавно, - отвечал тот, - но надолго ли - это определить весьма трудно; всего вероятнее, навсегда!

- А службу, что же, оставили?

- Оставил, - отвечал Абреев с улыбкою и потупляя свои красивые глаза.

- Не вытерпели, видно?

- Отчасти я не вытерпел, а отчасти и меня не вытерпели, - продолжал он с прежней улыбкой.

- Вас? - спросил не без удивления Вихров. - За послабление, вероятно?

Абреев пожал плечами.

- Ей-богу, затрудняюсь, как вам ответить. Может быть, за послабление, а вместе с тем и за строгость. Знаете что, - продолжал он уже серьезнее, можно иметь какую угодно систему - самую строгую, тираническую, потом самую гуманную, широкую, - всегда найдутся люди весьма честные, которые часто из своих убеждений будут выполнять ту или другую; но когда вам сегодня говорят: "Крути!", завтра: "Послабляй!", послезавтра опять: "Крути!"...

- Как же, так прямо и пишут: "крути" и "послабляй"? - вмешалась в разговор Мари.

- О нет! - произнес Абреев. - Но это вы сейчас чувствуете по тону получаемых бумаг, бумаг, над которыми, ей-богу, иногда приходилось целые дни просиживать, чтобы понять, что в них сказано!.. На каждой строчке: но, впрочем, хотя... а что именно - этого-то и не договорено, и из всего этого вы могли вывести одно только заключение, что вы должны были иметь железную руку, но мягкую перчатку.

- Это что такое? - спросила Мари с некоторым уже удивлением.

- А то, - отвечал Абреев с усмешкой, - чтобы вы управляли строго, твердо, но чтобы общество не чувствовало этого.

- Но как же оно не будет этого чувствовать? - опять спросила Мари.

- Отчасти можно было этого достигнуть, - отвечал Абреев с гримасой и пожимая плечами, - если бы в одном деле нажать, а в другом слегка уступить, словом, наполеоновская система, или, - как прекрасно это прозвали здесь, в Петербурге, - вилянье в службе; но так как я никогда не был партизаном подобной системы и искренность всегда считал лучшим украшением всякого служебного действия, а потому, вероятно, и не угождал во многих случаях.

Проговоря это, Абреев замолчал; молчали и его слушатели.

- Когда я принимал губернаторство, - снова начал он, уже гордо поднимая свою голову, - вы знаете - это было в самый момент перелома систем, и тогда действительно на это поприще вступило весьма много просвещенных людей; но сонм их, скажу прямо, в настоящее время все больше и больше начинает редеть.

- Губернаторам теперь, я думаю, делать нечего, потому что у них все отнимают, - заговорил, наконец, и Вихров.

- Напротив, более, чем когда-либо, - возразил ему Абреев, - потому что одно отнимают, а другое дают, и, главное, при этой перетасовке господствует во всем решительно какой-то первобытный хаос, который был, вероятно, при создании вселенной и который, может быть, и у нас потому существует, что совершается образование новых государственных форм. Губернатор решительно не знает, с кого и что спросить, кому и что приказать, и, кроме того, его сношения с земством и с новыми судебными учреждениями... везде он должен не превысить власти и в то же время не уронить достоинства администрации.

Витиеватые и изысканные фразы Абреева - и фразы не совсем умного тона неприятно резали ухо Вихрова.

- А что ваш правитель канцелярии? - спросил он его, чтобы свести разговор с государственных предметов на более низменную почву.

При этом вопросе Абреев весь даже вспыхнул.

- Здесь, в Петербурге, литераторствует! - говорил он, потрясая своей красивой ногой.

- Литераторствует? - спросил Вихров.

- Очень много даже - и все исключительно про меня.

- Как про вас! - воскликнул Вихров.

Мари тоже уставила на Абреева удивленные глаза.

- Единственно про меня - и что дурно, так в этом случае он мстить мне, кажется, желает.

- А вы, верно, отказали ему от места?

- Да, - продолжал Абреев, - но я вынужден был это сделать: он до того в делах моих зафантазировался, что я сам мог из-за него подпасть серьезной ответственности, а потому я позвал его к себе и говорю: "Николай Васильич, мы на стольких пунктах расходимся в наших убеждениях, что я решительно нахожу невозможным продолжать нашу совместную службу!" - "И я, говорит, тоже!" - "Но, - я говорю, - так как я сдвинул вас из Петербурга, с вашего пепелища, где бы вы, вероятно, в это время нашли более приличное вашим способностям занятие, а потому позвольте вам окупить ваш обратный путь в Петербург и предложить вам получать лично от меня то содержание, которое получали вы на службе, до тех пор, пока вы не найдете себе нового места!" Он поблагодарил меня за это, взял жалованье за два года даже вперед и уехал... Кажется, расстались дружелюбно!.. Но вдруг в одной петербургской газетке вижу, что я описан в самом карикатурном виде, со всеми моими привычками, с моим семейством, с моими кучерами, лакеями!.. Что писал это тот господин сомневаться было нечего, потому что тут говорилось о таких вещах, о которых он только один знал. Я сначала рассмеялся этому, думая, что всякому человеку может выпасть на долю столкнуться с негодяем; но потом, когда я увидел, что этот пасквиль с восторгом читается в том обществе, для которого я служил, трудился, что те же самые люди, которых я ласкал, в нуждах и огорчениях которых всегда участвовал, которых, наконец, кормил так, как они никогда не едали, у меня перед глазами передают друг другу эту газетку, - это меня взорвало и огорчило!.. Я тут же сказал сам себе: "Я всю жизнь буду служить моему государю и ни одной минуты русскому обществу!" - что и исполнил теперь.

- Очень уж вы, господа, щекотливы, - произнес Вихров, - посмотрите на английских лордов, - на них пишут и пасквили и карикатуры, а они себе стоят, как дубы, и продолжают свое дело делать.

- Прекрасно-с! - возразил Абреев. - Но английские лорды, встречая насмешки и порицания, находят в то же время защиту и поддержку в своей партии; мы же в ком ее найдем?.. В непосредственном начальстве нашем, что ли? - заключил он с насмешкою и хотел, кажется, еще что-то такое пояснить, но в это время раздались шаги в зале.

1 ... 161 162 163 164 165 166 167 168 169 ... 173
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈