Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟢Документальные книги » Биографии и Мемуары » Я пытаюсь восстановить черты. О Бабеле – и не только о нем - Антонина Пирожкова

Я пытаюсь восстановить черты. О Бабеле – и не только о нем - Антонина Пирожкова

Читать онлайн Я пытаюсь восстановить черты. О Бабеле – и не только о нем - Антонина Пирожкова
1 ... 160 161 162 163 164 165 166 167 168 ... 174
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

На обратном пути на втором этаже Дома радио мы напали на музей Моцарта. В музее все было устроено так, как было при жизни Моцарта начиная с его детства в Зальцбурге: его инструмент, восковые фигуры отца, матери и сестры, его жены Констанции, Сальери, других людей из его окружения. Была восстановлена и обстановка дома Моцарта.

Вечером 25 сентября месье Партуш и Катрин организовали нам с Лидой встречу с Симоном Маркишем и Владимиром Береловичем[55] в кафе «Прокоп». Кафе это было основано еще в 1686 году; здесь бывали Вольтер и Руссо, Бомарше, Бальзак, Верлен, Гюго. Бывали здесь и энциклопедисты — от Дидро до Бенджамина Франклина, революционеры Робеспьер, Дантон и Марат, а затем и лейтенант Наполеон Бонапарт. Мы заказали самые экзотические блюда: устрицы, улитки, мидии, семгу в различных видах, даже какую-то поджелудочную железу. Официант прямо у нашего стола готовил блинчики; он посыпал их сахарной пудрой и полил ромом; на раскаленной сковороде вспыхнуло пламя. Так, за беседой, мы просидели в знаменитом этом кафе до полуночи, после чего щедрые хозяева проводили нас с Лидой до отеля.

27 сентября вечером за нами заехала сотрудница издательства «Балло» Женевьева и отвезла на такси в книжный магазин «Эпиграмм». Перед витриной стояли стенды с книгами Бабеля, его портретами и вырезками из газет. В магазине меня усадили за столик в шикарное кресло, я должна была подписывать книги тем, кто захочет их купить, и общаться с читателями. Из-за сильного дождя посетителей было немного, но первым, кому я подписала книгу, оказался бразильский писатель, лауреат Нобелевской премии Жоржи Амаду — седой человек в дождевике с капюшоном. Подходили читатели, пришел Симон Маркиш, посидел со мною рядом. Журналистка с фотоаппаратом весь вечер делала снимки.

Моя, как теперь говорят, автограф-сессия продолжалась два часа, от шести до восьми вечера. За это время я познакомилась со всеми сотрудниками магазина, директор сказал, что за один день они продали 300 экземпляров книг Бабеля, и это потрясающе, сотрудники магазина жали мне руки и улыбались, а мне-то показалось, что из-за дождя книг продали немного.

На следующий день мы были приглашены на литературно-политическую встречу в Сенате под названием «День политической книги в Сенате». Все основные новости в то время приходили с Востока, поэтому и в президиуме, и в зале было много русских. Я сидела рядом с Лидой и Катрин, которая присутствовала как переводчица; на столе передо мной стояла табличка с моим именем и книга «Дневник Бабеля 1920 года». На других столах я заметила таблички с именами «Владимир Буковский», «Елена Боннэр». Кстати, оказалось, что Боннэр, которая должна была представлять книги Сахарова, из Москвы не приехала. Буковский рассказал нам позже, что ей удалось в архиве КГБ получить дело ее отца, и то, что она из него узнала, так подействовало на Елену Сергеевну, что она слегла с сердечным приступом. Из русских, помимо Буковского, мы встретились с Леонидом Плющом, Олегом Волковым, Юрием Афанасьевым и Олегом Калугиным. Люди подходили к нашим столам, брали книги, смотрели в основном на заглавия и на цены и отходили. Нам это надоело, и мы при помощи месье Партуша пробрались внутрь Сената, где в это время шло заседание. А в два часа дня объявили перерыв на обед. Нас усадили за шикарно накрытый стол, где перед каждой тарелкой стояло по четыре бокала: с водой, с белым и красным винами и шампанским с клубничным сиропом. Во время обеда Катрин заявила, что кормят нас не очень богато: у Миттерана, дескать, кормили лучше. (Оказывается, она сопровождала Синявского на обед с Миттераном.) Рядом со мной сидел человек из Иерусалима, который заседал когда-то в кнессете. Он рассказывал, что в Израиле на улицах слышится главным образом русская речь, что русские евреи хорошо адаптируются в Израиле и что Бабеля там любят повсеместно. Напротив меня сидел председатель Нобелевского комитета, симпатичный швед, немного говорящий по-русски. После обеда мы вернулись в зал, где начались выступления и ответы на вопросы собравшихся. Буковский, который только что провел месяц в Москве, был настроен явно пессимистически, а Афанасьев заявил, что он не такой пессимист. Но у нас уже не было времени слушать выступления Афанасьева и Калугина, и мы покинули здание Сената.

На следующий день после встречи в Сенате мы с Лидой отправились подыскивать для нас новую гостиницу: официальный наш визит, оплачиваемый издательством «Балло», подходил к концу, а нам хотелось задержаться в Париже. В поисках гостиницы мы в сопровождении Катрин и двух ее детей погуляли по городу. Пройдясь пешком вдоль Сены, мы пересекли мост Неф и оказались в месте гулянья парижан. Запомнились обсаженные цветами аллеи, фонтаны, детские площадки. Современная скульптура соседствовала со старинной церковью Сент-Эсташ, самой красивой после Нотр-Дам. Парижане отдыхали прямо на газонах; кто лежал не спине, кто сидел, поодиночке и группами. Место это — бывшее «Чрево Парижа». В тот день в Париж со всей страны съехались фермеры; они устроили манифестацию, требуя повышения цен на сельскохозяйственные продукты.

Прошлись мы и по улочкам еврейского квартала. Тех запахов, о которых писал когда-то Бабель[56], уже не было, но магазинчик с продуктами и готовыми блюдами был чисто еврейским. В нем продавались селедка с луком, фаршированная рыба, рубленые селедка и яйца, паштет из печенки и многое другое. Все прохожие на этой улочке что-то ели прямо на ходу, и я пожалела, что не купила штрудель с маком. Но Катрин была с детьми, и они устали, хотя Пабло, чудесный рыженький мальчик семи месяцев, был спокоен и ел протертые фрукты из баночки. Воспитание детей Катрин было самое простецкое. Пятилетней девочке Марине — к моему ужасу — разрешалось зачерпывать все той же баночкой воду из фонтанов, пить ее, и даже поить Пабло.

На следующий день возобновилась рабочая жизнь. На одиннадцать часов утра у меня была назначена запись на телевидении. В холле нашей гостиницы установили оборудование, меня и моего собеседника журналиста загримировали. (Он всё уверял меня, что не каждый день ходит в гриме.) Разговор вращался вокруг тех же тем: о дневнике Бабеля, о том, как я над ним работала, об аресте и реабилитации Бабеля, о том, как нас вводило в заблуждение НКВД… После окончания съемки мне вдруг объявили, что будет еще одно интервью. Собеседник мой поменялся — на этот раз это был русский писатель, живущий во Франции, Дмитрий Петрович Савицкий. Он подарил мне свою книжку «Ниоткуда с любовью. Вальс для К. Рассказы и стихи». Так как беседа наша целиком проходила по-русски и не надо было ждать перевода, то разговор тек свободнее и длился, по-моему, очень долго. Освободились мы только часам к двум.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 160 161 162 163 164 165 166 167 168 ... 174
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈