Трудные дети (СИ) - Людмила Молчанова

   Я равнодушно отвернулась, заказала себе чашечку кофе и попросила пепельницу, после чего с удобством устроилась на диванчике и закурила, спокойно дожидаясь, пока придет Антон, который должен был с минуту на минуты закончить. Приятель не заставил себя долго ждать, практически сразу был уже около меня и поглядывал виновато взглядом побитой собаки.

   - Ты все? - поинтересовалась я расслабленно и потушила сигарету, сплющив ее об пепельницу. - Мы можем идти?

   - Да. Тебе заказать такси?

   - Было бы неплохо. Мне завтра рано вставать и ехать в университет, да еще надо в издательство зайти.

   - Что за издательство? - Антон буквально источал заинтересованность и участие, так что я с подозрением на него покосилась. - То, про которое ты мне рассказывала?

   - Ну да.

   - Тогда поехали. Уже поздно, а тебе не мешало бы выспаться.

   Антон всю дорогу до моего дома мялся, поглядывал на меня искоса и словно ждал от меня чего-то. А мне от него ничего не надо было.

   - Ты не хочешь меня ни о чем спросить? - не выдержал он у самого подъезда.

   - О чем?

   - Об Илоне.

   - Это имя той женщины? - не стала изображать непонимание. - Красивое.

   - Красивое, - согласился Антон и жадно на меня уставился. - Почему ты молчишь?

   - Если захочешь, сам все расскажешь.

   Он опять замолчал, а меня вся ситуация начала порядком раздражать. Тем не менее, я уступила и попросила:

   - Расскажи, Тош.

   Ничего такого, о чем бы я сама не догадалась, Антон не сказал.

   - И в чем проблема? - не поняла я. - Ты ей нравишься, как я поняла, ее муж на все смотрит сквозь пальцы и ничего не запрещает. Илона твоя далеко не уродина, ухоженная такая, симпатичная...Для своего возраста она очень даже.

   - Она мне не нравится.

   - Да что ты? Есть разница, кого трахать?

   Антон стоял очень близко, нависал надо мной и все время передвигал ладони, которые с каждой минутой оказывались все ближе к моему телу. Он почти распластал меня по стене, с которой я испытывала непреодолимое желание срастись. На улице ни душе, свет в окнах давно не горел, и мы были одни. Я не думала, что приятель применит силу или сделает что-то не так, все-таки для этого он достаточно совестлив, но мне не хотелось ничего больше, кроме общения. Не хотела головой, но это не означало, что Антон меня не привлекал - на это тело отреагировала бы даже мертвая. Но секс ради секса был мне пока не нужен. Я не видела в этом смысла, и такой секс ничего, кроме, возможно, наслаждения принести не мог.

   - Есть, - низким голосом проговорил Антон и склонился ниже. - Для меня есть.

   - Судя по тому, как вы общались, она достаточно понравилась для того, чтобы с ней переспать.

   - Раз.

   - Не оправдывайся, Тош. Мне все равно.

   - Ты ревнуешь, - с плохо скрываемым удовлетворением произнес он.

   Я сглотнула и отвернулась.

   - Нет. Поверь мне. Когда я ревную, то это видно и слышно.

   Антон стремительно навалился на меня, и я охнула от неожиданности, почувствовав свидетельство его желания, упиравшееся мне в бедро.

   - Если ты хочешь, я могу отказаться, - с чувственной горячностью прошептал он мне в шею и поднял голову.

   Ладонями уперлась в его твердую грудь и надавила, вынуждая высвободить из тесных объятий.

   - Я не хочу.

   - Что?

   - Чтобы ты отказывался, - приятель замер и отстранился, неверяще вглядываясь в мое лицо. Пользуясь его растерянностью, я проскользнула в сторону и потянулась к кодовому замку, чтобы открыть тяжелую входную дверь. - Ты будешь дураком, Антон, если откажешься. Она богата, не уродина и готова дать тебе абсолютно все. Она будет тебя купать в деньгах, и все, что от тебя требуется - спать с ней какое-то время.

   - Ты серьезно сейчас?!

   - Вполне. Ты сам рассказывал, что мечтаешь открыть свою ветеринарную клинику. И что тебе мешает? Год-два, и она у тебя в кармане.

   Мужчина обхватил меня за локоть и развернул к себе лицом.

   - И ты мне это позволишь?

   - Я тебе не начальник.

   - Одно слово, и я откажусь от всего.

   - Мне это не нужно. Отпусти.

   С тех пор, как Антон той ночью, раздосадованный и злой на весь мир, ушел от дома старухи, я не видела его около полугода. Мужчина не звонил, не писал и никак о себе не сообщал. А я не искала вынужденных и вымученных встреч, на которых мы наверняка отводили бы друг от друга глаза. Если ему что-то понадобилось бы, Антон мог позвонить, благо что мой номер и мой адрес всегда у него были. Если мужчина не нуждается в тебе или делает вид, что не нуждается - не навязывайся. Одно из правил старушки, вбитое в мою голову, как эпитафия на могильную плиту. Правда, внутри меня спокойным светом горела уверенность в том, что Антон еще появится, причем по собственной инициативе. Хотя бы потому, что я не рвала связывающих нас нитей, а значит, он был по-прежнему привязан ко мне.

   И он появился. Сначала чисто случайно, в одном из кафе города, куда меня втянула Анька, выбиравшая помещение для свадебного банкета. Антон вместе с той самой Илоной сидели у окна, спокойно обедали и о чем-то оживленно переговаривались, явно получая удовольствие не от темы, а от самого общения. Женщина казалась помолодевшей, правда, возможно дело всего лишь в освещении, но она лучилась счастьем и спокойствием. Приятель тоже изменился.

   В молодом человеке, облаченном в дорогие брюки, явно сделанные на заказ, и темно-синюю рубашку с небрежно закатанными рукавами, не осталось ничего от загорелого стриптизера, которого я знала полгода назад. Сейчас можно было увидеть серьезного, успешного мужчину, явно знающего себе цену, уверенного в себе и завтрашнем дне, а также, чего греха таить, и в собственной привлекательности. Русые пряди по-новому пострижены, в легкой небрежности, которая вызывает лишь одно желание - растрепать их еще больше. Можно было уверенно заявить, что Илона и ее деньги пошли на пользу Антону.

   Но он не только внешне изменился. Теперь уже окончательно исчезло то, что оставалось от его воспитания. Не было больше мучительной двойственности и стыда за свои поступки. И та капля ранимости, что, возможно, была в нем полгода назад окончательно испарилась, не оставив и следа.

   Антон меня заметил, выпрямился, так и не донеся вилку ко рту, и недовольно нахмурился. Он пытался не смотреть на меня, не привлекать внимание, но Илона цепко за держалась за него и его время, поэтому, конечно же, красноречивые взгляды заметила, а рассмотрев ту, на которую они были направлены, расстроилась и разозлилась. Уже то, что я моложе, заставляло ее нервничать и сходить с ума от ревности.