Танцующий ангел - Элизабет Кейли

— Мадлена, можно тебя на минутку? — позвал Антонио.

— Да, милый, ты же знаешь, для тебя у меня всегда найдется время. — Женщина обнажила в улыбке белоснежные маленькие зубки.

— Позволь представить тебе мою невесту Джаннет Пфайффер. Джаннет, это моя бывшая жена Мадлена. Она до сих пор носит мою фамилию, хотя мы и развелись безумно давно. Удивительное постоянство, не находишь?

— Очень рада, милочка. Не обращай внимания на его слова. Пупсик, я же мать твоего ребенка, посему считаю, что имею полное право носить твое славное имя. Но эту тему мы обсуждали уже не раз. Чем занимается вторая миссис Антонио Бреттоли?

— Ошибаетесь, дорогая, — парировала Джаннет, — боюсь, что теперь, когда церковь дала согласие на ваш развод, я стану первой и единственной миссис Антонио Бреттоли.

— Вот как. Вероятно, твоя мамаша посуетилась? — спросила Мадлена у Антонио. — Да, милочка, можешь обращаться ко мне на «ты».

— Ну что вы, как можно. Меня очень строго воспитывали. И первая заповедь гласила, что к людям, которые меня старше следует обращаться на «вы». Боюсь, не смогу переступить через то, что еще весьма свежо в моей памяти.

— Мадлена, объясни мне, пожалуйста, как вышло, что я приглашал тебя с сыном, а пришла ты одна? — вмешался Антонио.

— Ах, пупсик, у ребенка соревнования по водному поло! Ты же знаешь, как много для него значит команда. Я не решилась говорить ему о твоем приглашении из опасения, что ребенок получит психологическую травму. Он не смог бы простить себе, если бы не приехал познакомиться с будущей женой отца, как не смог бы простить и того, что подвел команду.

— Мадлена, учти, я проверю это.

— Ты мне угрожаешь? — Ее тонкая бровь взлетела вверх.

— Ну что ты, предупреждаю. Ты же знаешь, я всегда играл по-честному.

Джаннет казалось, что еще немного — и грозовые разряды начнут вспыхивать между ними. Она не могла придумать ни одного достойного выхода из этой ситуации.

— Куколка, ты как всегда прекрасна, — совершенно неожиданно раздался голос, который она надеялась никогда больше не услышать. Сквозь толпу приглашенных к ним пробивался Грегори. — Джаннет, как видишь, я принял приглашение твоего жениха. Но должен тебе сказать, еще не поздно передумать. Впрочем, я не ханжа и считаю, что и после свадьбы не поздно передумать.

— Не могу сказать, что рада тебя видеть, — процедила сквозь зубы Джаннет. — Я бы попросила тебя не забываться, все же ты в гостях у родителей моего будущего мужа.

— Ну что ты, куколка, я же шучу.

— Кстати, как это ты проведал, где будет проходить помолвка? Когда я тебя видела в последний раз, мы предполагали, что она состоится в «Звездной Италии».

— Именно поэтому я и опоздал, за что хотел принести свои искренние извинения. Мистер Бреттоли, по-моему, вам надо сменить персонал. Ваш менеджер — как же его, Дайл, что ли? — умолял меня не говорить, что он, во-первых, знает о вашей помолвке, как, впрочем, и остальные сотрудники, а во-вторых, не раскрывать страшную тайну, что именно он признался мне, где будет помолвка. Смешно, не правда ли?

— Нет, Грегори, очень глупо, — резко ответила Джаннет.

— Я про то и говорю: этот менеджер ведет себя совершенно недостойно для такой высокой должности.

— Недостойно ведешь себя ты.

— Тише, ребятки, поспорить вы сможете позже, а сейчас, раз уж заговорили о приличиях, неплохо бы и познакомить нас. — Мадлена сверкнула великолепной улыбкой.

— Грегори Александер — Мадлена, пока Бреттоли, — представил их Антонио.

— Не пугайтесь, я не член этой семейки. Я первая жена мистера Бреттоли, — добавила Мадлена. — Молодой человек, я бы хотела вас попросить помочь мне в одном деликатном деле. Я ужасно хочу покинуть этот гостеприимный дом. Вы не подвезете меня?

— С удовольствием. Боюсь, Джаннет, мне пора откланяться. Желаю вам счастья. — Грегори отвесил шутовской поклон Антонио и Джаннет и под руку с Мадленой удалился с террасы.

Джаннет побелела от гнева, стальными тисками душившего ее.

— Прости, мой Ангел, я предполагал, что эта встреча будет не из приятных, но не думал, что настолько! Я уже успел забыть, какая Мадлена стерва, — сказал Антонио.

— Не надо, не извиняйся. Я очень рада, что они ушли. Похоже, Мадлена оставит тебя на время в покое, она уже нашла новую жертву. Хищница, — прошипела рассерженная Джаннет.

— Ангел, я тут подумал, в такой толпе нас все равно не найдут, даже если кто-то и захочет нашего общества, так не прогуляться ли нам? Я уже устал от этого шума. Да и мышцы лица свело от постоянных улыбок.

— И куда же ты хочешь прогуляться? Неужели к гроту? — Джаннет озорно улыбнулась. — Давай представим, что мы несчастные влюбленные, которые тайком убегают с бала в замке своих родителей.

— Хм, странные фантазии иногда посещают твою милую головку. Но в этом что-то есть. Да и своя роль найдется для каждого. Злой ведьмой будет тетя Памелла, кстати, она явно направляется к нам и, по-моему, очень сердита. Амелия предательница, могла бы и поддержать любимого кузена.

Увидев, что Антонио побледнел, Джаннет в удивлении воскликнула:

— Милый, ты боишься!

— Ты не видела Памеллу в гневе, а то тоже испугалась бы! Значит так: делаем вид, что не замечаем ее, и быстренько бежим отсюда через кухню. Хорошо бы там была мама. Она ее отвлечет.

Они взялись за руки и начали пробираться сквозь толпу.

— Я чувствую себя школьником, которому грозит взбучка от строгой учительницы. Джаннет, ты возвращаешь мне молодость!

— Не придумывай! Сейчас главное — скрыться.

Они весело рассмеялись, потому что вожделенная дверь кухни была уже близка и из нее выходила Катарина Бреттоли.

— Кажется, мы спасены, — сказала Джаннет.

— Мы — да, но не задумывалась ли ты, что от злой колдуньи я тебя спас только затем, чтобы похитить?

— Зачем же тебе меня похищать? — искренне удивилась Джаннет.

— Чтобы заточить в замке наслаждения, моя прекрасная принцесса, — жарко прошептал ей на ухо Антонио.

Джаннет показалось, что пол уходит из-под ее ног. Она испугалась, что тонкая ткань платья не скроет охватившего ее желания.

— Я согласна на такое заточение, — охрипшим внезапно голосом ответила Джаннет.

Погода в эти дни стояла удивительно теплая, а грот надежно защищал от ветра. Влюбленные уютно устроились на куче сухих водорослей у дальней стены грота. Их губы то и дело сливались в жарких поцелуях, а тела горели огнем страсти.

— Подожди, мой Ангел, — взмолился Антонио, — еще одно движение, и я совершенно лишусь разума!

— Значит, в замке наслаждения заточу тебя я.