Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟠Проза » Историческая проза » На краю света. Подписаренок - Игнатий Ростовцев

На краю света. Подписаренок - Игнатий Ростовцев

Читать онлайн На краю света. Подписаренок - Игнатий Ростовцев
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 168
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

А у меня от бороньбы уж голова шла кругом. Ноги мои гудели, и я ничего уж не соображал.

— Чего стоишь как пень, — сказал дядя Илья. — Садись, отдыхай! Или постой! Беги-ко скорее на стан, налей там из лагушки в котелок воды, захвати мешок с харчами и давай сюды. Да поторапливайся. Время-то, видишь, не ждет. — И он стал расседлывать моего Пеганка.

Когда я пришел со стана с мешком и котелком воды, дядя Илья храпел на меже под кустиком. Я тоже прикорнул около него, но он сразу же учуял меня, сел, осмотрелся кругом и сообразил, что нам надо обедать. Он взял мешок, вынул из него булку хлеба, пучок лука и небольшой кусок сала, нарезал все это, разложил на мешке и тяжело вздохнул:

— Обед сегодня варить не будем. Не до того. Видишь, какая еще полоса осталась.

Тут он перекрестился, осмотрелся кругом и увидел борноволоков на другой родивоновской полосе. Они на девяти лошадях ездили взад и вперед по огромной полосе, а работник стоял посредине и аккуратно вычищал каждую борону от пырея. При виде этого дядя Илья расстроился чуть не до слез:

— Смотри, сколько Родивоновы-то уж отмахали. Почти полполосы отборонили. А мы тут с тобой валандаемся. Давай, Кено, поскорее. Еще коней надо ехать поить. Вот беда-то. Скоро вечер уж, а у нас с тобой бороньбы этой невпроворот.

И дядя Илья с жадностью начал есть хлеб с салом и луком, не обращая на меня уж никакого внимания. Я тоже набросился на еду. Но за дядей Ильей угнаться было трудно. Не успел я и оглянуться, как он огрел уж два больших ломтя, выпил чашку воды и ухватился за котелок.

— Ты на стану-то пил? — спросил он меня.

— Пил, пил, дядя Илья. Я прямо из лагушки там.

— Ну, тогда доедай тут, пока я распутываю коней, и поедем скорее на водопой. Там, в крайнем случае, попьешь еще из родничка.

И дядя Илья одним махом допил весь котелок, перекрестился и пошел к коням, Вскоре оттуда послышался его голос:

— Давай, браток, сюды. Мне одному не управиться.

А потом мы поехали в Облавнов ключик на водопой. На водопое у нас все обошлось хорошо, если не считать того, что наши кони больно долго пили. Попьют, попьют, а потом начинают осматриваться кругом. Посмотрят, посмотрят по сторонам и опять начинают пить. Но пьют, опять же, не торопясь. Как бы чего-то ждут. И так несколько раз. Кони, они всегда так пьют. И мешать им и торопить их на водопое не полагается. А чтобы они лучше пили, им следует немного подсвистывать. Это им нравится. И нельзя дергать их за повод и ругать. Им тогда лучше пьется. А дядя Илья коням не подсвистывал. Он сердито ждал, когда они напьются, и сразу же потянул их обратно на дорогу.

А потом мы снова начали боронить. Сажая меня на Пеганка, дядя Илья опять наказывал мне ездить пошагистее и опять сокрушался, что нам никак не угнаться за Родивоновыми:

— Смотри, как дело-то идет у них. Не то что у нас с тобой. Да что там говорить. У них за два круга четырнадцать борон получается. А нам при трех боронах надо проехать четыре с лишним раза. Вон оно какое дело! Так что жми, брат! Пошевеливай!

Я и сам понимал, что надо жать и пошевеливать и что дядя Илья не отпустит теперь меня с этой полосы, пока мы не забороним ее до конца. Но как я ни жал, ни пошевеливал, а дело подавалось туго. Полоса была большая, а боронили мы опять по четыре раза. Наши кони, видать, тоже понимали это и ходили по полосе шагисто. Даже этот дурной рыжий конь ходил за моим Пеганкой исправно.

Солнце стало склоняться к вечеру. По полосе потянулись от коней длинные тени. И чем солнце спускалось ниже, тем длиннее становились эти тени. А потом оно совсем скрылось за Шерегешенским хребтом, и по небу поползли большие мохнатые тучи. Подул холодный ветер и стал меня основательно пробирать, так как я не догадался во время обеда надеть свой шабур и боронил по-прежнему в одной рубахе. Я старался, конечно, все время крутиться на коне, усердно хлестал своего Пеганка прутом и всячески понукал его. Но согревался все-таки мало. А дяде Илье, видать, было тепло и в одной рубахе. Он чистил бороны, собирал охапками пырей и бегом относил его на костер. Но мало-помалу и его тоже пробрало. Он пошел на межу, принес оттуда наши шабуры, мы оболоклись и продолжали бороньбу.

А на полосе становилось все темнее и темнее. У Родивоновых на стану виднелся веселый огонек. На Погорелке тоже кое-где зажглись огни. Все добрые люди давно уж поужинали и собирались спать.

А боронить в темноте мне даже нравилось. Теперь я не завертывал все время голову назад, чтобы следить, как я веду борону, а приноравливался больше к костру на середине полосы, на котором дядя Илья сжигал свой пырей. А дальше, за костром, ехал уж наугад в направлении межи. Когда впереди замаячат березки, то сразу соображаешь, что полоса кончилась и что надо поворачивать в другую сторону. На другой стороне маячили кусты боярки на меже. Так я и ездил взад и вперед без конца.

А дядя Илья теперь уж не сердился на меня, а только окликал:

— Ты не спишь?

— Не сплю…

— То-то… не спи! А то еще, не дай бог, под борону свалишься. Долго ли до греха. Вот забороним полосу, тогда и отоспимся.

Но вот где-то над Мачжаром начало светлеть. Сначала немного, на самом краю неба. Потом все сильнее и сильнее. Солнца еще не было, но все-таки начинался уже новый день. Недалеко от нас, на залежи, паслись родивоновские кони. За ночь они, видать, отдохнули и довольно лениво щипали траву. А родивоновские работники спокойно спали в стану. На Погорельской горе тоже не видно было ни одного борноволока. Все спали. Для всех сегодняшний день еще не наступил, а для нас с дядей Ильей и вчерашний еще не кончился.

Наши кони понуро бродили от межи к меже. Правда, боронить полосу осталось уже немного. Уже на поворотах я стал доезжать на своем Пеганке до самого края желанной межи, но все равно надо было боронить да боронить… И тут я, на мою беду, начал засыпать. Ночью мне почему-то спать не хотелось, да и дядя Илья все время меня окликал. А теперь окликать он почему-то перестал, и я начал время от времени забываться. Еду к середине полосы, где он чистит бороны, и креплюсь, чтобы не заснуть, а как проеду мимо него, тут сразу вроде и забудусь.

А дядя Илья, он сразу, конечно, это заметил и опять стал на меня покрикивать, чтобы я сидел на коне веселее, а когда увидел, что мне это мало удается и что я уж совсем ошалел от нашей работы, он решил на всякий случай привязать меня к седлу, чтобы я, грешным делом, как-нибудь не свалился под борону.

— Что же это ты, братец, дрыхнешь на коне! — выговаривал он мне, привязывая меня к седельной луке. — Боронить осталось самая малость, а ты вздумал спать. Этак и до греха недолго. Вот закончим полосу, а там и отоспишься. Негоже так, братец. Нехорошо!

Я не знал, что сказать на это дяде Илье, так как понимал, что борноволоку спать на лошади действительно не годится. А когда он привязал меня к седлу, тут мне спать сразу расхотелось. То ли потому, что мы уж стали прибораниваться к краю, то ли потому, что дядя Илья довольно-таки туго привязал меня.

Наконец мы с грехом пополам доборонили эту проклятую полосу. Наши кони очень устали и тоже, видать, хотели спать. Они понуро стояли на меже и даже траву не щипали. А я сидел на своем Пеганке и ждал, когда дядя Илья отвяжет меня от седла и ссадит на землю.

— А теперь сосни немного, пока я тут управлюсь, — сказал он и показал на кучу выбороненного пырея. — Отдохни тут, а я соберу все наши шундры-мундры, и поедем под Тон. Там тоже надо кое-что заборонить.

Я приткнулся на пырей около ласковой Пальмы. Она очень обрадовалась мне, покрутилась около и прилегла. Я погладил ее по голове. Она благодарно лизнула мою руку, потом поплыла от меня куда-то и провалилась. А потом и я тоже куда-то поплыл и тоже провалился куда-то.

Очнулся я оттого, что дядя Илья поставил меня на ноги и встряхивал за ворот:

— Вставай, вставай! Ехать пора. Гляди, солнце-то уж где. Время-то, оно ведь идет. Под Тоном бороньбы еще сколько. Вставай, милок. Соснул немного. Теперь легче будет. Давай, поедем.

На меже уже стояла запряженная телега. На телеге сложены одна на одну наши бороны зубьями кверху. В задке телеги, как всегда, пристроена лагушка. Рыжий конь привязан за заднюю ось. И чтобы не тянулся, дядя Илья снова сделал ему петлю на шею. Рядом с телегой стоял мой Пеганко. Дядя Илья подвел меня к нему, подхватил под мышки и одним махом посадил в седло.

— Не упадешь?

— Не упаду.

— То-то. Держись. На всякий случай я тебя все-таки опять привяжу. Долго ли до греха. Еще свалишься дорогой. Знаешь — береженого бог бережет. — И он опять крепко привязал меня к седлу. — А теперь, браток, поедем. Гляди, солнце-то куда уж поднялось!

И он опять посмотрел на солнце, которое теперь уж вылезло из-за гор. Потом устроился на телеге, вооружился хворостиной, и мы тронулись в путь.

Сначала ехали мимо нашей бороньбы. Потом поднялись на стрелку и оказались около родивоновской пашни. На полосе виднелись семь борон, а родивоновские работники еще спали на стану. На Погорельской горе, которая была видна отсюда как на ладошке, тоже не видно было ни одного борноволока. Теперь мы рысью поехали стрелкой прямо в Облавное. Наши собаки бежали около нас по дороге. На этот раз они почему-то не радовались нашему отъезду, не прыгали, не резвились, не гонялись друг за другом и не вспугивали пташек. Пташки, видать, тоже еще не проснулись и где-то отдыхали в своих гнездах.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 168
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈