Маркус Фастмувер. Наследие исчезнувшей цивилизации - Владимир Ерофеев

Он усердно нацепил каждую из разноцветных емкостей на банки «Фастмувера» и затем повесил все эти семь конструкций на себя, перекинув ремешки через голову. Денни рассмеялся, прикрыв лицо рукой. Маркус во всем этом одеянии был похож на рождественскую елку. Увидев плохо скрываемый смех мальчика, робот в ответ улыбнулся, как обычно он это делал, своими большими глазами.

– Это еще не все! – загадочным голосом сказал он и поднял вверх указательный палец. – У меня есть еще одно место для банки! – сказал он и защелкнул «Фастмувер» в устройство, находящееся на противоположной от оружейного кронштейна стороне ранца. – Сюда, – Маркус показал на устройство на ранце, – роботы-воины всегда вставляли запасной энергетический цилиндр. Он был им необходим на случай повреждения своего, находящегося в груди, или когда кончалась энергия в оружии. Это оружие потребляет безумно много энергии. Вообще, наши воины носили всего два запасных цилиндра: один был на ранце, а второй висел на ремне через плечо для быстрой перезагрузки. Если повреждался цилиндр в груди, у нас было пять минут, чтобы его поменять. То есть мы сами можем это делать.

– А что будет, если ты не успеешь перезагрузить свой цилиндр? – спросил Денни, обращаясь к Маркусу.

– Что будет?! Вспомни, каким ты меня нашел в бункере! – весело подмигнув, ответил ему робот. – Ладно, – сказал Маркус, стараясь сменить тему, – я чувствую, что нам придется еще раз встретиться с СиДжи. Он просто так не отступит, и ты видел, что его невозможно остановить, – сказал маленький боец, посмотрев на Денни, и стал по очереди открывать свои емкости с гранулами.

Он высыпал на ладонь достаточно большое количество прозрачных гранул и одну за другой принял их.

– Зачем тебе столько? – удивленно спросил мальчик.

– Я не воин, я такой же, как ты, можно сказать, ребенок. Мой корпус делали совсем из другого материала, нежели корпуса настоящих роботов-воинов типа моего отца. Даже и это ему не помогло. Его корпус оказался не настолько прочный, чтобы устоять перед силой СиДжи. А мой не выдержит даже силу вашего оружия. А эти белые гранулы нужны мне для регенерации бионачинки. Я не исключаю, что в меня может попасть несколько пуль от М60, который с собой таскает СиДжи, – сказал робот и завернул защитный колпачок на емкость с прозрачными гранулами.

Далее он достал из остальных шести емкостей, каждая из которых имела свой цвет, по несколько гранул и тоже их принял. Его внезапно остановил вопрос Денни:

– Расскажи мне все же про своего отца. Что с ним случилось?

После этого вопроса оба замолчали. Но через пару секунд Маркус заговорил первым.

– Хорошо, садись, у нас еще есть час до отключения модуля ввода данных в бункере. Нам же надо о чем-то с тобой все это время разговаривать, – сказал робот, и они оба сели на прохладный пол, облокотившись на стеллаж с «Фастмувером». – После того, как обломок планеты упал в океан, нас стало сильно трясти. Было ощущение, что земля уходит из-под ног. В бункере стоял такой гул и скрежет, что не выдерживали датчики звука в голове, выдавая сплошной свист. Я не знал, куда деваться. Это продолжалось несколько недель, пока наш материк не опустился под воду. Выход на поверхность обвалился, в стенах операторской комнаты начали появляться гигантские трещины, и тут же мгновенно сработала система защиты, заливая все повреждения в подземном строении жидким гранитом. К тому же шлюзовые ворота оказались заблокированными, они должны были открываться исключительно при военной угрозе для вывода на поверхность роботов-солдат с летательными аппаратами. Соответственно, шлюзы мог открыть только ключ Первого приоритета, ну и поэтому мы с отцом уже не могли выйти наружу, оказавшись замурованными в бункере.

– Но ведь рабочие пробили в стене тоннеля дыру, а она так и осталась ничем не заделанной? – удивленно спросил мальчик, посмотрев на Маркуса.

– Система защиты устроена так, что гранит заливает повреждения только во внешних стенах подземелья, это нужно для того, чтобы бункер не залило водой или еще чем-либо. А эта стена, которую разрушили ваши рабочие, находится внутри помещения, это что-то вроде перегородки между тоннелем и залом с экспонатами, и она не является стратегически важной, – попытался доходчиво объяснить Маркус смотрящему на него Денни. – Так вот, – сказал маленький робот и продолжил свой рассказ дальше. – Несмотря на то, что из подземелья мы уже не могли выйти на поверхность, отец продолжал нести вахту и следил за работоспособностью модуля ввода данных. В бункере нас осталось всего трое: я, мой отец и этот злополучный робот-охранник. Но он безжизненно стоял при выходе из комнаты. И мы просто на него не обращали внимания. СиДжи должен был включаться только при явной угрозе и включал его модуль ввода данных автоматически. Шли годы. Отец следил за модулем, а я развлекался в летном симуляторе, но он, к сожалению, уже не работает, там давно закончилась энергия во встроенном энергетическом цилиндре. Я думаю, за тысячелетия я стал профессионалом в искусстве пилотирования! – сказал Маркус и рассмеялся. – Ты видел этот симулятор, я ходил туда за боевым ранцем.

– А что это за огромный аппарат, похожий на клопа? – спросил Денни у робота.

– Ооо! Это боевой летательный аппарат! Как раз на его модели я и обучался, – ответил Маркус. – В нем тоже встроенный энергетический цилиндр. Вполне возможно, что он может сейчас летать, потому что этого, как ты его называешь, «клопа», не включали с момента установки в зале. Это была последняя версия снятых с вооружения летательных аппаратов. И там уже вместо заменяемых энергетических цилиндров стояли встроенные. После этих аппаратов пошли уже новые, которыми вооружили роботов-солдат и которые находятся с СиЭс в бункерах, по всей территории затонувшего материка. Ладно, слушай дальше, – продолжил маленький робот. – Шли столетия, наши энергетические цилиндры пустели. Отец взломал комнату с неприкосновенным запасом, ключ от которой унес с собой его начальник. Запас цилиндров в НЗ тоже пустел, ведь помимо меня с отцом приходилось «кормить» еще и модуль ввода данных. Он был вдвое прожорливей, но отец не имел права отключать его. У отца не было такого приказа. Ведь наш модуль был связан с Лунным модулем управления, через который осуществлялось командование СиЭс – кибернетическими солдатами, ждущими свой час в бункерах под землей. В любой момент могли вернуться наши люди, и если бы наш модуль ввода данных оказался отключен, то у моего отца были бы огромные проблемы. Пролетело несколько тысячелетий, как один миг. Никто за нами не пришел, а в комнате неприкосновенного запаса осталось три энергетических цилиндра. Первым, кто попросил замены, был, конечно же, наш модуль. После этого отец позвал меня на серьезный разговор. Мы сели, он долго смотрел мне в глаза. Затем заговорил: «Знаешь, сын, может настать такой момент, что ты должен будешь беспрекословно выполнить мои просьбы. Обещай мне это». Я не понял, о чем он говорит, но дал ему свое обещание. «И еще, – сказал он, – подготовь себе место в летном симуляторе, проверь люки и замки. Может произойти такое, что тебе придется долгое время провести в нем. А сейчас забудь про все это и иди развлекайся».

Прошло примерно лет 250 после того, как мы с отцом загрузили себе последние цилиндры, и настал тот день, о котором он мне так серьезно говорил. Как-то отец подозвал меня к модулю ввода данных. Я хорошо разбирался в нем и сам умел с ним обращаться. Огромное количество свободного времени и профессионализм отца помогли мне в этом. Я увидел, что индикатор, находящийся на панели модуля, мигает, что означало: ему необходима замена энергетического цилиндра. «Отец, ведь у нас нет больше цилиндров, мы последние загрузили себе», – тогда я с удивлением сказал ему. «Помнишь, о чем я тебя просил раньше и ты мне обещал это выполнить? Этот момент настал», – дрожащим голосом сказал отец. У меня возникло ощущение, что он со мной прощается. Это ощущение появлялось всегда, когда я уезжал домой и он меня не мог долго видеть. Отец подтолкнул меня рукой в сторону выхода в зал с экспонатами. Я послушно пошел к летному симулятору. Не доходя до него несколько шагов, я услышал какую-то возню в комнате. Эти звуки гулко отдавались в стенах зала. Любопытство перебороло данное отцу обещание, и я тихо подкрался к двери в операторскую комнату. Передо мной открылась страшная картина. Ведь я не был подготовлен ни к каким боевым действиям, даже несмотря на то, что отец давно вживил мне свой электронный чип воина. С помощью него я так хорошо и научился владеть летательным аппаратом, а вот драться я никогда не любил и не умел.

За дверью шел бой между отцом и внезапно ожившим СиДжи. Я не понимал, что происходит. Зачем это все, и каким образом робот-охранник ожил, ведь никакой угрозы для модуля ввода данных не было. Отец и робот обменивались ударами. Кулаки СиДжи с силой врезались в щитки моего отца, от чего у него оставались огромные вмятины. От мощных ударов отца на теле робота-охранника не было и следа, или просто черный комбинезон скрывал повреждения. СиДжи периодически цеплялся пальцами за крышку энергоприемника отца, но тот ударами его отталкивал. С силой размахнувшись и ударив в очередной раз, он опрокинул робота-охранника, и тот упал прямо рядом с тем местом, где я спрятался. Нас отделял только дверной проем между залом и операторской комнатой. На секунду я ощутил на себе его безжизненный взгляд. Этот взгляд не выражал никаких эмоций. СиДжи, увидев меня, вскочил и ринулся вперед, пытаясь схватить. Его остановила подножка отца. Отец кричал мне: «Беги отсюда немедленно!» Ватными от ужаса ногами я несся без оглядки в сторону симулятора и там, наспех закрывшись, забился под пульт управления.