Шнифер - Евгений Сухов

— Только недолго, — бросил ему вслед Разгуляй, когда Роджер уже переступил порог комнаты. — А то мы тут засохнем от жажды. Ну, и что ты говорил? — он опять обратился к Кенту.

Тот криво усмехнулся.

— Ну, и отслужив положенный срок, я подумал… — Кент на секунду запнулся, возвращаясь мыслями к прерванному разговору. В отличие от Разгуляя, он не выглядел таким бодрым после выпитой бутылки водки. А ведь последний, как подозревал Кент, и так уже явился подшофе. — Подумал, на кой черт я буду вкалывать за лишние триста баксов.

— Почему триста? — Разгуляй снял со стола пустую бутылку и поставил ее на пол.

— Ты меня совсем не слушал? — недовольно откликнулся Кент. — Я же сказал, любой чернорабочий в Израиле получает штуку бакинских. При любом раскладе. Хоть наизнанку вывернись. Для больших прибылей нужно образование, специальность и так далее.

— Ну?

— Вот тебе и «ну»! Больше штуки мне, выходит, и не светило, — Кент взял в руку зажигалку и теперь бессмысленно высекал искру, прокручивая колесико большим пальцем. — А пособие по безработице у нас семьсот баксов. Только при этом тебе делать ни хрена не надо. Понял? Ходишь, груши околачиваешь, а государство тебя кормит. А разница какая? В триста баксов. Вот я и говорю. На кой черт мне нужен геморрой за лишние три сотки? Я и не пошел никуда вкалывать. Дом в кредит купил, машину… Каждый вечер по ночным клубам зажигаю. Телки, спиртное, ЛСД. Лафа, одним словом!

— Прожигаешь жизнь, короче? — уточнил Разгуляй. Сняв с себя черную футболку, он небрежно бросил ее на спинку стула и предстал перед товарищем с обнаженным торсом. На волосатой груди, слегка покачиваясь из стороны в сторону, болтался миниатюрный серебряный крестик. — Как истинный психолог?

— При чем тут психолог? — не понял Кент.

— Ну, как говаривал наш старый кореш Фридрих, праздность — мать психологии, — философски изрек Разгуляй. — И выходит, что ты теперь психолог, Кент.

— Выходит так. Хотя я никогда не был таким глубоким знатоком Ницше, как ты.

— Да какой там знаток, — отмахнулся Разгуляй. — Ну, почитывал когда-то. Уже большая часть афоризмов и всего прочего выветрилась… А я, пожалуй, теперь уже не столько психолог, сколько нигилист, Кент. Ни во что и ни в кого не верящий. Я и в себя-то толком давно уже не верю.

— А вот это зря, брат.

Кент в очередной раз щелкнул зажигалкой, но уже прикуривая сигарету. Едкий дым потянулся к потолку густым сизым клубом. Консервная банка Роджера, примостившаяся здесь же, на столе, уже была забита окурками до отказа.

— Довольно обо мне, — Кент решительно рубанул ладонью воздух. — Я как-нибудь и сам разберусь со своими капиталистическими замашками. Давай о тебе, Разгуляй.

— А что обо мне? У меня все — ништяк!

— Мне так не кажется.

Разгуляй усмехнулся.

— Я догадываюсь, о чем ты, — произнес он после непродолжительной паузы, скрещивая с Кентом взгляды. — Добрые людишки уже успели насвистеть тебе в уши? Пит, Роджер?.. Кто еще? С кем ты успел повидаться за последние пару дней? С Громилой?

— Нет, с ним я еще не виделся.

— И то отрадно, — Разгуляй взял в руки стакан и мрачно заглянул внутрь. Пару секунд он старательно изучал осевшие на стеклянных стенках маленькие капли. — Готов поспорить, он смог бы рассказать обо мне гораздо больше, чем остальные. Он и Шкет. Парни на меня зуб, можно сказать, имеют с некоторых пор. Я типа подвел их по одному делу. Ну, да ладно! С этим вопрос утрясем…

— Я слышал про Марину, — Кент безапелляционно прервал тираду товарища. — Про то, что случилось. Поверь, мне очень жаль…

— Все в порядке, — в голосе Разгуляя неожиданно появились металлические нотки. — Тем более, тебе-то о чем жалеть, Кент. Это же не ты ее убил.

— И не ты.

— Не будем об этом. Что случилось, то случилось. Прошлого не вернуть, — безликий стеклянный взгляд Разгуляя уперся в противоположную стену комнаты. — Все мы смертны. Верно?

— Верно. И я рад, что ты осознаешь это…

— Хватит! Достаточно! — Разгуляй стукнул ладонью о стол. — Уймись, Кент. — Он зачем-то огляделся вокруг, словно в помещении мог находиться кто-то еще, а затем продолжил, понизив голос до шепота: — Давай договоримся так. Я скажу тебе то, чего никогда никому не говорил. Но это останется строго между нами.

— Само собой, — заверил Кент.

— Я уже давно никого не оплакиваю, — Разгуляй не слышал его. — Что-то около полугода я искренне убивался, а потом… Я вошел в клинч, Кент. Плыву просто по течению. Как говно. И меня это устраивает. Мне нравится такой образ жизни, и я не хочу в нем ничего менять. Ничего! Но как это объяснить окружающим?

— Думаешь, никто не в состоянии понять тебя?

— Мне не нужно их понимание.

— А что же тебе нужно?

Кент уже пожалел, что согласился составить Разгуляю компанию в качестве собутыльника. Если бы он знал, что его друг затронет столь серьезную и неожиданную тему, предпочел бы вести разговор на трезвую голову. Но все, что он мог сделать теперь, так это по возможности сосредоточиться на проблеме.

— Ничего не нужно, — Разгуляй покачал головой. — Я ведь сказал тебе. Не хочу ничего менять.

— Хоронишь себя заживо?

— Вот только давай без банальностей!

— Тебе нужна помощь, Разгуляй.

Кент ожидал любой реакции на свои слова, но только не той, какая последовала. Разгуляй рассмеялся. Громко и раскатисто. Крестик у него на груди закачался еще сильнее. Под глазами появились характерные красные бугорки. Потом он замолчал. Оттолкнул от себя пустой стакан, заставив его покатиться по поверхности стола и зависнуть на самом краешке, а затем поднялся на ноги.

— Помощь нужна вам, — хлестко произнес он, словно наносил Кенту пощечину, после чего принялся спокойно натягивать майку. — Но я помочь вам не в силах, Кент. Тут каждый сам за себя. Ты уж извини, брат. И, кстати… Я рад был повидать тебя. Реально!

— Куда ты собрался? — Кент тоже поднялся из-за стола.

— Пойду, прошвырнусь по городу. Хочу немного выпить.

— Родж сейчас принесет…

— Мне лучше побыть одному. Без обид. Ладно?

— Разгуляй…

Кент устремился следом за другом в прихожую, но затем замер в дверном проеме. Интуиция подсказала ему, что сейчас не самое подходящее время для выяснения каких-либо отношений. В случае с Разгуляем для этого должен быть более подходящий момент. Какой именно, Кент пока не знал, но твердо решил, что не покинет Россию до тех пор, пока не сумеет решить данную проблему. Это было делом его чести…

Разгуляй молча обулся, накинул на плечи легкую куртку-ветровку, но покинуть квартиру не успел. Щелкнул замок, и в помещение шагнул Роджер. Под мышками у него покоились две поллитровые бутылки водки.

— Тебя только за смертью посылать, — Разгуляй улыбнулся и проворно выхватил за горлышко одну из бутылок. Встряхнул ее как следует, глядя на взметнувшиеся вверх пузырьки. — Путевая водка! Одну оставляю вам, алкаши, другую экспроприирую. Чтоб все по справедливости.

— Ты что, уходишь? — насторожился Роджер.

— Да… Дела, знаешь ли, Родж. Но я еще загляну на днях. Ты, главное, не скучай.

— Подожди, Разгуляй. Ты не можешь вот так просто уйти.

— Почему же не могу?

— Я не могу отдуваться за тебя перед людьми, — Роджер загородил ему дорогу. — Тебя тут многие искали… Хотят видеть, и я…

— Кто, например?

— Да мало ли, — Роджер не сразу нашелся с ответом. — Ну, Шкет был пару раз точно. Просил, чтобы ты связался с ним как можно быстрее. Потом еще какой-то тип раза три тебя спрашивал. Я его никогда не видел прежде… И это… Скелет был.

— Скелет? — впервые за последнее время в глазах Разгуляя появилась хоть какая-то заинтересованность. — Он уже вышел? В городе?

— Да, вышел. И ищет тебя.

— Зачем?

— Мне он не сказал, — Роджер недовольно поморщился. — Оставил номер телефона и просил позвонить, когда…

— Давай, — Разгуляй выставил вперед широко раскрытую ладонь.

— Что «давай»?

— Номер, который он оставил.

— Подожди секунду…

Роджер поставил единственную оставшуюся у него бутылку на тумбочку и почти бегом устремился в комнату. Разгуляй обернулся. Кент все так же стоял, привалившись плечом к дверному косяку.

— Что от тебя нужно Скелету? — спросил он.

Разгуляй пожал плечами.

— Пока не знаю. Позвоню и выясню…

— Давай встретимся завтра, Разгуляй, — предложил Кент. — Обещаю, никаких нотаций не будет. И разговоров, которые тебе неприятны.

Он врал. Но сейчас нужно было хотя бы зацепить Разгуляя. Не дать ему исчезнуть надолго.

— Завтра? — переспросил тот. — Если б я знал, куда судьба занесет меня завтра… Но может быть. Я подумаю, брат.

Роджер вернулся и протянул Разгуляю клочок бумажки с написанными на нем цифрами.