Парень из Колорадо - Стивен Кинг

— Что такое БО?

— Базовые операторы авиационной техники, — объяснил Винс. — Чартерная авиация это только часть того, чем они занимаются. У них есть мойки, небольшие терминалы для пассажиров, путешествующих частным образом, чтобы те не испытывали никаких неудобств; также на этих базах продают, обслуживают и чинят самолеты. Там можно пройти таможенных осмотр, купить высотомер взамен сломанного или провести восемь часов в комнате отдыха для пилотов, если вы опережаете свой график. Некоторые БО, например «Воздушная прелюдия», занимаются крупным бизнесом, как «Холидэй Инн» или «Макдоналдс», а другие просто просиживают штаны, имея в наличии только торговый автомат с закуской да ветроуказатель на взлетной полосе.

— Вы провели настоящее исследование, — изумилась Стефани.

— Ну да, и узнал, что из Стэплтона, как и из любого другого аэропорта Колорадо летали и летают не только местные пилоты на самолетах местных авиакомпаний. Например, самолет с БО Нью-Йоркского аэропорта Ла-Гардиа мог прилететь в Денвер с пассажирами, которые собирались провести в Колорадо месяц, навещая родственников. Затем пилоты опросили людей в аэропорту, не хочет ли кто-нибудь вернуться в Нью-Йорк, чтобы им не пришлось лететь без пассажиров.

— Или клиенты для обратного перелета были уже подобраны и данные об этом занесены в компьютер, — сказал Дэйв. — Понимаешь, Стефф?

Она поняла.

— Значит, запись о безумной поездке мистера Коэна могла быть в базе данных «Воздушного орла» в Нью-Йорке, — предположила она.

— Или у «Воздушного орла» в Монпенье, Вермонт, — сказал Винс.

— Или у «Реактивных голубей» в Вашингтоне, Колумбия, — добавил Дэйв.

— А если Коэн заплатил наличными, то, скорее всего, никаких записей вообще не осталось.

— Но есть же организации…

— Да, мэм, — согласился Дэйв, — их больше, чем ты можешь себе представить, начать хотя бы с Федерального Авиационного Бюро, и заканчивая Налоговой полицией. Не может быть, чтобы чертово ФАБ не совало нос в дела БО. Но что касается сделок через наличные, то тут бюрократия бессильна. Помнишь Хелен Хафнер?

Она помнила. Официантка из «Серой чайки». Та, чей сын на днях свалился с дерева и сломал руку. «И эта сумма целиком достанется ей, — сказал тогда Винс. — А чего не видит глаз, то не ранит совесть». На что Дэйв ответил: «Вот так в Америке ведутся дела».

Наверное, так и есть, но в их случае это очень осложняет дело.

— Так вы не знаете, — подытожила Стефани. — Вы сделали все, что могли, но все равно ничего не узнали.

Винс сначала удивился, а потом повеселел:

— Насчет того, сделал ли я все, что мог, не думаю, что это можно знать наверняка. Я уверен в том, что мы прокляты и обречены всегда думать, что можно было сделать немного лучше, даже когда добиваемся всего, чего хотели. Но ты ошибаешься, ведь я знаю. Он полетел из Стэплтона чартерным рейсом. Вот, как это было.

— Но вы говорили…

Он подался вперед, наклонившись над своими сомкнутыми руками, глядя ей прямо в глаза:

— Слушай внимательно и запоминай, дорогая. О Шерлоке Холмсе я читал очень давно, это точно, но кое-что помню, и фраза великого детектива, обращенная к доктору Уотсону, звучит примерно так: «Если исключить невозможное, то что остается, каким бы невероятным не было, и есть ответ». Мы знаем, что дитя Колорадо в среду утром был в офисе до 10:15 или 10:20. И мы можем быть вполне уверенными, что «На пристани у Яна» он был в 5:30. Подними пальцы, как раньше, Стеффи.

Она выполнила его просьбу, подняв левый указательный палец за парня из Колорадо, а правый за Джеймса Коэна в штате Мэн. Винс разомкнул руки и быстро коснулся ее правого пальца; старость и молодость встретились.

— Но не будем называть этот палец 5:30, — сказал он. — Не стоит доверять официантке, которая хоть и не падала от усталости, как это было бы в июле, но, несомненно, была очень занята, ведь наступило время ужина, сама понимаешь.

Стефани кивнула. Ужинали здесь рано. Обедом, который произносился «обедуть», называлось то, что люди носили с собой и ели в полдень, как правило, в лодке, за ловлей лобстеров.

— Пусть этот палец означает шесть часов, — предложил он, — время отправления последнего парома.

Она снова кивнула.

— Он ведь должен был приплыть на нем, верно?

— Да, если только он не пересек залив вплавь, — заметил Дэйв.

— Или не нанял лодку, — добавила она.

— Мы узнавали, — сказал Дэйв. — И что еще важнее, мы разговаривали с Гардом Эдвиком, который был паромщиком весной восьмидесятого.

«Принес ли Коэн ему чай? — неожиданно для самой себя подумала Стефани. — Ведь если хочешь плыть на пароме, нужно угостить чаем штурмана. Вы сами говорили, Дэйв. Или штурман и паромщик это не одно и то же?»

— Стефф? — озабоченно окликнул ее Винс. — Ты в порядке, дорогая?

— Все отлично, а что?

— Ты выглядела, не знаю… как-то странно.

— Наверное. Странная история, да? — сказала она. — Если я и повела себя необычно, то, должно быть, из-за нее. Только ведь это вовсе не история, в этом вы правы. Я словно пытаюсь проехать на велосипеде по канату, которого нет.

Стефани немного помедлила, а затем все же решила выставить себя на посмешище:

— Мистер Эдвик запомнил Коэна, потому что тот ему что-то принес? Потому что он угостил штурмана чаем?

С минуту мужчины молчали, загадочно глядя на нее, молодую, по-мальчишески миловидную перед лицом их старости, а она готова была разрыдаться или выкинуть еще что-нибудь в этом духе, только бы избавиться от тревоги и крепнущей уверенности, что она выставила себя полной дурой.

Винс сказал:

— На переправе было холодно. Какой-то мужчина принес в рубку бумажный стаканчик с кофе и отдал его Гарду. Они обменялись парой фраз. Был апрель, если помнишь, и к этому времени уже стемнело. Мужчина сказал: «Холодно на переправе». Гард ответил: «Да». Затем мужчина сказал: «Добираться долго» или «Я добирался долго», Гард говорил, что, возможно, мужчина даже сказал: «Лидли добиралась долго». Такое имя есть, не в Тиннокской телефонной книге, но в некоторых других.

— На Коэне было пальто или зеленая куртка?

— Стефф, — сказал Винс. — Гард не только не помнил, было ли на нем пальто, он даже под присягой не смог бы поклясться, пришел ли тот пешком или приехал верхом. Было темно, это первое; во-вторых, после незначительного доброго поступка и пары фраз прошло полтора года, а в-третьих, старина Гард, знаешь… — и он сделал жест, словно пьет из бутылки.

— О мертвых либо хорошо, либо ничего, но пил он по-черному, — подхватил Дэйв. — Работу паромщика он потерял в восемьдесят пятом, и городской совет устроил его работать на снегоочистителе в основном ради того, чтобы его семья не голодала. Понимаешь, у него пятеро детей и жена с рассеянным склерозом. Но в конце концов он разбил снегоочиститель, когда в стельку пьяный работал на Главной улице и гнал во всю, несмотря на долбанный февраль — извините за мой долбанный французский. Потеряв и это место, он жил на пособие по безработице. Поэтому стоит ли удивляться тому, что он так мало помнил? Думаю, нет. Но из всего, что он рассказал, я уверен в одном: да, дитя Колорадо приехал с материка на последнем пароме, и, да, он угостил штурмана чаем или чем-то еще. Хорошо, что ты запомнила это, Стефф, — он похлопал ее по руке. Она улыбнулась в ответ. Улыбка получилась несколько ошеломленной.

— Как мы уже говорили, — продолжил Винс, — придется учесть двухчасовую разницу во времени, — он подвинул ее левый указательный палец немного ближе к правому. — На восточном побережье было 12:15, когда Коэн покинул офис. Он отказывается от своей привычной размеренной жизни в тот момент, когда двери лифта открываются, и он оказывается в вестибюле здания. В ту самую секунду. Он вылетает на улицу, безрассудно уверенный в своем выборе, где его ждет высокоскоростная машина с гонщиком-шофером.

Через полчаса он уже на БО Стэплтона, а через пять минут поднимается по трапу частного самолета. Он не полагался на случай. Так у него ничего бы не вышло. Есть люди, которые регулярно летают частным образом и задерживаются где-нибудь на пару недель. Те, кто их возит, проводят это время, обслуживая другие чартерные рейсы. Наш парень должен был договориться именно насчет такого рейса и оплатить наличными перелет к восточной границе.

— А что бы он делал, если бы те, с кем он договорился, в последний момент отменили бы полет? — спросила Стефани.

Дэйв пожал плечами.

— Полагаю то же, что и в том случае, если бы погода испортилась, — ответил он, — отложил бы все до следующего раза.

Тем временем Винс подвинул левый палец Стефани еще ближе к правому.

— Все ближе и ближе к восточному побережью, — сказал он. — По крайней мере, нашему приятелю, Коэну, не пришлось тратить время на волокиту, связанную с безопасностью и страхованием, тогда, в 1980 да еще при перелете чартерным рейсом ее можно было избежать. Так же приходится предполагать — снова — что ему не пришлось ждать, пока освободится взлетная полоса, потому что это выбило бы его из графика, а ведь в конечном пункте, — он коснулся ее правого пальца, — ждет паром. Последний.