Горничная для принца (СИ) - Бочка Наталья

Он протянул пергамент, король взял, развернул. На бумаге какие-то чертежи и схемы. Клетка размером со слона. Толстые железные прутья пересекают её так часто, что кажется в промежутки между ними не пролезет и кошка.

Это доставило новую боль, но… может — это и есть решение.

— И что вы хотите?

— Мы думаем, на то время когда подходит срок, нужно запирать его в эту клетку, а клетку эту поставить в скале, чтобы камень сдерживал мощь и огонь.

Действительно, зачем выпускать то что повсюду приносит вред, можно ведь и не выпускать.

А эти двое не так глупы, как казалось. И такой план, хоть и не излечит, то хотя бы оградит и защитит людей.

— Ну что ж, идея ваша мне понятна. Гризель! — крикнул король и на пороге показался слуга, — распорядись насчёт указа.

— Какого указа сир?

Король помолчал немного, потом задумчиво кивнул самому себе, словно принял важное решение и проговорил:

— О снятии Бернара Форуса с должности Архимага, и назначении на эту должность Казимира… — он вопросительно глянул на Казимира.

— Зазарана, — подсказал тот свою фамилию.

— Зазарана, — повторил король слуге, — а помощником назначаю, — снова вопросительно посмотрел.

— Сержио Абрахос, — подсказал Сержио.

— Запишите так, — проговорил король, — теперь идите и выполняйте.

Маги откланялись. Они не ожидали, что зайдут так удачно и радостные улыбки едва сдерживались на их лицах.

Когда они вышли, король тяжело вздохнул. Снова вошел слуга Гризель. Молодой, быстрый, исполнительный, он был самым близким человеком к королю, даже ближе королевы, потому что только он знал все его секреты и только ему король доверял как никому другому.

— Ну что смотришь, — ответил Себастьен на невесёлый взгляд Гризеля, — думаешь мне самому это нравится?

Слуга вздохнул.

— Не вздыхай, самому тошно, а тут ты ещё будешь вздыхать. — Простите сир.

— Нда, — почесал король бороду, — вот и решили.

ударение — Фору*с

28

Дверь распахнулась, в комнату ворвалось облако ароматов.

— Вы с ума сошли, ваше величество, я требую немедленных объяснений!

— Не шумите Элаида, — король завтракал в своих покоях и не терпел, когда его отвлекали.

Он мог указать на дверь любому потревожившему, только не жене. Её болтовню он хоть и не умел терпеть часами, но пару минут всё-таки давал высказаться, прежде чем остановить потоки, бесконечно откуда-то берущихся, слов.

Король окинул взглядом королеву. Она, как всегда, великолепна. Длинные светлые волосы плетёные в какие-то удивительные косы, свисают с плеча на высокую грудь. Тонкая талия, изящные плечи. Она подбирала такие платья, которые в полной мере раскрывали всю красоту её лица и фигуры. Цвета подчеркивали и отражали её кокетливую и соблазнительную суть.

Рассматривать жену одно удовольствие, что в одежде, что без неё. Несомненно, хороша. Почти как в тот день, когда он впервые её увидел на приёме. Влюбился сразу и бесповоротно. Долго не думал и придворные советовали — пора жениться. Тогда всё складывалось очень удачно. Их безмерной любви удивлялись все. И Себастьен наслаждался этой любовь и теперь очень скучал о ней.

Но в последнее время королева всё реже допускает его в свою спальню. Говорит о каком-то нездоровье, хотя днём это нездоровье совсем не заметно.

Голос и присутствие повсюду, это мягко сказано.

— Буду кричать и топать! Я не понимаю только одного, как могли вы мудрый и справедливый правитель, каким вас в народе считают, как вы могли так поступить с человеком, единственном во всем королевстве, который действительно вам верен.

Понятно о ком речь. Себастьен предполагал, что королева будет недовольна.

— Он стар, вы же не станете этого отрицать, — король жевал.

К тому моменту он уже достаточно насытился отменным рагу из фазана, чтобы быть снисходительным и даже добрым.

— И что? Для мага старость — это зрелость его способностей! Он единственный кто пытается что-то делать…

— Поверьте, мне тоже не слишком легко далось это решение и я, так же как и вы люблю и уважаю Форуса.

— Вот значит в чем заключается ваша любовь, лишить человека должности в такое трудное для нас время и поставить на его место двух шарлатанов, которые только называют себя магами, но при этом нет ничего, чтобы они могли предъявить в качестве доказательств.

— Они ещё проявят себя, вот увидете, дайте срок.

— Смотрите Себастьен, чтобы вы не пожалели о том, что сделали. Одумайтесь, отмените приказ.

— Перестаньте не принимайте так близко, я же не гоню Форуса из замка, а толь отстраняю. Он может остаться в своих покоях и делать наше общее дело, только уже не как Архимаг, а как обычный придворный маг. Что ему мешает?

— А если он не захочет и потом эти двое, они могу привести нас к катастрофе.

— Дорогая, не волнуйтесь вы так, если они не маги, мы это уже скоро увидим.

— Но потом, может быть уже поздно! — снова повысила тон Элаида.

— Дорогая, дайте поесть спокойно, — отмахнулся король.

Королева раздражённо топнула ногой и пошла на выход.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

29

Ози валялся на кушетке с закрытыми глазами. Валяться и ничего не делать ему нравилось больше всего. А да, и ещё есть, но только что-то вкусное, жаренное или копчёное.

Работа на короля заключалась в некоторых обязанностях, которые он выполнял. Эти редкие обязанности, иссушали и без того слабые силы до следующего раза.

Оживить человека он мог, но не всегда и не так легко, как всем казалось. Только Бернар Форус знал, как тяжело даются эти способности самому Ози. Каждая оживлённая девушка, забирает из парня не только энергию, но и что-то ещё.

Да он оживляет, но не всегда и не всех. А потом сам же от этого страдает. Он как будто берет в себя частичку смерти которая закралась в их тела и недолго сидела, до того момента, пока Ози не коснулся исцеляющими пальцами лица и груди умершей, а потом улетучилась, но крохотным острым ногтём осталась в самом Ози. Ослабляя его всё больше и больше.

Поэтому он должен отдыхать, спать и есть, поправлять силы. Восстанавливаться как можно быстрее, потому что если вдруг погибнет кто-то ещё, а у него не получается оживить этого человека, это ещё больше подкашивает его. Силы потрачены, а результата нет.

Бернар тихо сидел у окна и перелистывал страницу за страницей большой, старой книги. Тут, он пытался найти ответы, но пока ничего не находилось. Иногда он грустно смотрел в окно, иногда на сопевшего в углу Ози, а потом снова окунался взглядом в книгу.

День за днём он делал одно и тоже искал ответ.

За окном уже ночь, поздняя и глубокая, а старик всё не может отложить книгу и пойти отдыхать. И хоть взгляд давно затуманился, а ум отказывается воспринимать прочитанное, но Бернар упорно сидит, читает, склоняясь всё ниже над пожелтевшими страницами.

Внезапно взгляд его дрогнул, палец остановился, и на лице показалась неуверенная улыбка. Бернар вскочил, посмотрел по сторонам, потом снова сел и губы его несколько раз повторили написанное.

— Ну конечно, — сказал он и тихо засмеялся, — а я-то думал, для чего этот ключ.

Он вскочил с места пошел к полкам и начал копаться в поисках чего-то. Шумно отодвигал статуэтки, открывал коробочки.

— Черт, где же он?

Пошел к шкафу, стала копаться на его полках. Обернулся, в растерянности.

— Не может быть, — обеспокоенно проговорил маг.

Быстро подошел к Ози, толкнул.

— Вставай, сейчас же!

— Не имеете права, — проговори Ози во сне.

— Вставай, ослиная ты шкура, — толкает маг, — быстро, на приём к королю!

Это всегда срабатывало, Ози подскочил как ужаленный.

— Что, куда?!

— Туда дуралей. Где ключ?

— Какой ключ?

— Знаешь какой, который ты кидал туда-сюда, не зная, отчего он. Говорил я тебе, не трогай ничего, тут всё нужное.

— Так я не знаю…

— Что! — грозно насупился Бернар