Линкоры - властители морей. XVII‑XX века - Николай Шавыкин

Теперь остановимся на сердце корабля, его энергетической установке.

Первый линкор «Дредноут» имел, как уже говорилось, паровую турбину. Однако двигатели этого класса не сразу повсеместно прижились на вновь строящихся линейных кораблях. К ним некоторое время относились с недоверием и продолжали ставить на корабли поршневые машины. К таким кораблям относились бразильские серии «Минае Жериас» и германские линкоры серий «Нассау» и «Гельголанд». Дольше всех поршневые машины ставили на линкоры американцы — серии «Мичиган», «Делавер» и «Техас». Последним линкором с поршневой машиной была «Оклахома». После этого они уже никогда не ставились на больших военных кораблях, и турбина завоевала полное господство.

Не вдаваясь особенно в технические подробности, все же следует сказать несколько слов о том, что же собой представляет корабельная турбина и почему этот вид двигателя завоевал общее признание.

После вступления в строй линкора «Дредноут» с турбинами Парсонса строительство кораблей с турбинами, линейных в первую очередь, с огромной быстротой распространилось во всех флотах мира. Если в 1906 г. было построено и находилось в постройке 90 судовых турбин Парсонса общей мощностью 975 тыс. л.с., то к 1909 г. их суммарная мощность превышала 2,0 млн л.с.

В этот период из общего числа на долю турбин Парсонса приходилось около 90 %, а на остальные системы — Кэртиса, Рато и др. приходилось чуть больше 10 %. Применение турбин в качестве судовых двигателей высокой экономичности позволило повысить автономность корабля при том же расходе топлива на 35—40 %. Такие выводы получили английские инженеры на основании анализа эксплуатации турбин Парсонса. Они, турбины этой конструкции, были основными на кораблях, строящихся в Англии, так как они считались наиболее надежными и экономичными. В Германии, основном конкуренте Англии, придерживались другой точки зрения и считали наиболее совершенными турбины системы «Кэртис–АЭГ–Вулкан». Эти конкурирующие системы отличались по принципу работы: турбины Парсонса были реактивного типа, а «Кэртис–АЭГ–Вулкан» — активного. Некоторое время спустя были созданы комбинированные активно–реактивные турбины. Комбинированные турбины имели важное преимущество — они не требовали турбин экономического хода (крейсерских), как это требовалось при использовании турбин Парсонса. Комбинированные турбины имели в одном корпусе две турбины — высокого давления и крейсерского хода.

Недостатком турбин было то, что их нельзя реверсировать, поэтому для осуществления заднего хода использовалось несколько приемов. На первых турбинных линкорах ставились дополнительные турбины заднего хода. Несколько позже появились турбозубчатые агрегаты (ТЗА) и турбоэлектрические. Последние представляли из себя комбинацию турбогенератора и ходового электродвигателя. Такая система имелась на американских линкорах серий «Теннеси» и «Нью–Мексико». На русских линкорах типа «Гангут» были установлены турбины Парсонса, такие же турбины ставились и на черноморских линкорах типа «Императрица Мария». Кроме турбинных двигателей, на линкорах предлагалось в ряде проектов (в том числе и на русских кораблях) установить в качестве двигателей экономического хода дизели.

Дизели с точки зрения экономичности, казалось бы, очень подходили, но здесь возникли трудности иного рода. Сложность перехода движения от дизеля к турбине заключалась в том, что на волнении стрела прогиба корпуса достигала десятков и сотен миллиметров, поэтому соединение валов (специальной муфтой) при таком прогибе корпуса было практически невозможным, и от этой идеи пришлось отказаться, несмотря на ее, казалось бы, очевидную выгоду. (Дизельные установки были использованы на немецких «карманных» линкорах типа «Дойчланд», но об этом позже.)

В отличие от турбин разнообразие котельных установок было значительно шире. К началу XX в. было создано множество конструкций водотрубных котлов. (К этому времени огнетрубные котлы окончательно устарели и уже не применялись.) Естественно, каждая страна стремилась использовать котлы своего производства. Так, на английских кораблях наибольшее распространение получили котлы Ярроу, на французских — Бельвилля и Никлосса, американских — Бабкока — Вилькокса, германских — Шульца — Торникрофта. В России предпочтение отдавалось котлам Бельвилля и их модификации — Бельвилля — Долголенко. Впоследствии их вытеснили котлы Ярроу как более легкие и экономичные. Установка котлов Ярроу на первые русские линкоры прошла не без борьбы. Традиционные в русском флоте котлы Бельвилля, возможно, и были бы установлены на линкорах, если бы не энергичное противодействие начальника МТК A.M. Крылова, которого поддерживал командующий Балтийским флотом Н. О. Эссен.

Водотрубные котлы, применяемые в то время на кораблях, можно объединить в две группы, отличающиеся одна от другой диаметром трубок и самой конструкцией котла. К первой группе относились котлы, имеющие трубки большего диаметра (100—115 мм), прямые и имеющие малый угол наклона. Это были котлы Бельвилля, Никлосса, Бабкока—Вилькокса и некоторые другие.

Ко второй группе относились котлы с изогнутыми трубками малого диаметра (30—50 мм) и с большим, почти вертикальным расположением. Эти котлы относились к так называемому шатровому, или треугольному типу (котлы с прямыми трубками относились к секционному типу). Оба типа котлов имели естественную циркуляцию воды. В треугольных котлах циркуляция была существенно лучше, поэтому они легче переносили перегрузки и были более приспособленными к нефтяному отоплению.

На первых линкорах отопление было угольным, затем с применением форсунок Торникрофта корабли перешли на смешанное, уголь—нефть, отопление. Последние, наиболее совершенные линкоры (типа «Куин Элизабет») перешли на чисто нефтяное отопление. Последнее имело весьма существенное преимущество, так как полностью не зависело от физического состояния кочегаров. Максимальная скорость корабля могла сохраняться достаточно долго и определялась только техническим состоянием двигательной установки. И последнее, что следует отметить, число движителей — винтов. На линкорах оно варьировалось в зависимости от конструкции энергетической установки от 2 до 4.

Помимо бронирования и энергетической установки главной и важнейшей составляющей линейного корабля была его артиллерия, ибо, как сказал адмирал Попов: «Корабли строятся для пушек». Количество орудий главного калибра на линкорах того периода колебалось от 8 до 14 калибром от 280 до 406 мм. Относительно некрупный калибр — 280 мм имелся только на первой серии германских линкоров (тип «Нассау»), какой применялся ранее на броненосцах типа «Брауншвейг». Эти пушки имели хорошую баллистику и вполне соответствовали боевым условиям Балтийского и Северного морей с достаточно плохой видимостью, так что их относительно невысокая дальнобойность, по мнению немецких специалистов, особенной роли играть была не должна. (Это в известной мере подтвердилось в Ютландском сражении.) Наиболее распространенным калибром, применяемым на линкорах всех стран, стал калибр в 305 мм Последними линкорами, имеющими этот калибр, были русские типа «Императрица Мария». Более крупный калибр — 343 мм был впервые установлен на английских линкорах серии «Орион» и применялся еще на трех сериях. Французские линкоры серии «Бретань» имели калибр 340 мм. В дальнейшем калибр орудий продолжал увеличиваться и достиг 356 мм (линкоры серий «Канада» — английский, «Нью–Йорк», «Невада», «Нью–Мексико» и «Теннеси» — все американские, «Фусо» и «Исе» — японские). Английские линкоры серий «Куин Элизабет», «Ройал Соверин» и немецкие серии «Баден» имели 380—381–мм пушки. Наибольший калибр пушек, которые были установлены на линкорах, достиг 406 мм (японские типа «Нагато» и американские «Колорадо»). Что касается длины стволов и, следовательно, мощности и дальнобойности орудий, то она увеличилась не намного и оставалась в пределах 45—52 калибров. А в некоторых случаях уменьшилась до 42 калибров — на английских линкорах типа «Куин Элизабет» и «Ройал Соверин». Наиболее длинноствольные пушки в 52 калибра были установлены на всех русских линкорах. Количество орудий главного калибра на первых линкорах равнялось 8—10. Затем их число было увеличено до 12—13 и даже 14 (на «Эджинкурте»), однако с ростом калибра орудий опять уменьшилось до 8.

Самая крупнокалиберная пушка времен Первой мировой войны была установлена не на линкоре, а на так называемом большом легком крейсере «Фьюриес» — 457 мм. Во всех журналах того времени появилась фотография этого орудия с матросом, лежащим внутри ствола (см. подшивку журнала «Нива» за 1916 г.). Говоря об орудиях, нельзя не упомянуть и об их расположении на кораблях. Все орудия главного калибра линкоров, естественно, находились в башнях, по 2, реже по 3 ствола в каждой. Число башен в зависимости от числа орудий колебалось от 4 до 7.