Не без вранья - Елена Колина

Вечером у Бриков читали стихи, пили чай, и так до ночи. На следующий день Лиля опять встречалась с Маяковским — номера, прогулка и опять чай дома у Бриков.

Встречи в номерах скрывались от Брика. Лиля заставляла Маяковского хранить тайну, учила его быть любовником при муже. И не разрешала выяснять отношения. «Почему лошади никогда не кончают с собой? Потому что не выясняют отношений», — это Лиля говорила. Это очень мудро! Слова только все портят, делают все неокончательное окончательным, трагическим и безвозвратным.

А если не выяснять отношений?

Лиля познакомила Маяковского со своими друзьями. Вряд ли Маяковскому понравились Лилины друзья — все эти банкиры, актрисы, коммерсанты, но ему нравилось, что Лиля — человек другого круга. Маяковскому нравилось, что Лиля в этом своем мире пользуется успехом и при этом принадлежит ему.

Лиля: «…Маяковскому нравилось, что вокруг меня толпятся поклонники. Помню, он сказал: „Боже, как я люблю, когда ревнуют, страдают, мучаются…“ Он как бы нарочно поддавался им. Искал их».

Маяковский был «хулиган», Буратино, а Лиля была барышня, Мальвина. Буратино всегда особенно тянет к девушкам из общества, и любовь у Буратино к Мальвине особенно страстная, потому что барышня Мальвина, кроме любви, еще предлагает другой мир — красивый, буржуазный. В этом мире делают уроки, моют руки с мылом, пользуются ножом и вилкой, до утра пьют чай и говорят о культурном. Очень важно, если женщина, кроме любви, может предложить что-то еще — другую жизнь, и Лиля Маяковского с этой другой жизнью познакомила.

Лилины друзья Маяковскому удивились. Лилины друзья говорили, что «он совершенно не для нее», но «она его очень переделала». На их первой общей фотографии через несколько месяцев после знакомства совершенно другой Маяковский — не мальчишка со спутанными, как после сна, нечистыми волосами, а человек в галстуке.

Маяковский подстригся. Снял желтую блузу. Вставил новые зубы. Научился носить цилиндр и трость.

Соня Шамардина, с которой у Маяковского когда-то был роман, писала: «Увидела его ровные зубы, пиджак, галстук… это для Лили. Почему-то меня это задевало очень. Не могла я не помнить его рот с плохими зубами, — вот так этот рот был для меня прочно связан с образом поэта…» Конечно, ее задевал его новый облик — обидно, что он изменился ради другой женщины, обиднее, чем если просто разлюбят, предпочтут другую.

Человек в галстуке, в английском пальто, в цилиндре и с тростью, с модной короткой стрижкой, с новыми синеватыми зубами — это новый Маяковский. Новые зубы были с синеватым отливом, потому что какое уж тогда было протезирование!.. Но все равно новые синие зубы лучше прежних гнилых. Новое английское пальто лучше, чем мятые футуристические лохмотья. Новый цилиндр лучше, чем мятая черная шляпа.

А человек в новом пальто, новых зубах и новом цилиндре все тот же, и, если внимательно рассмотреть фотографию, видно, что Лиля только вчера его отмыла и принарядила, что он не совсем новый Маяковский, а все тот же мальчик. Очень влюбленный, гордый, зависимый мальчик. Маяковский — мальчик, а Лиля, хотя она всего на два года старше, ей двадцать четыре — взрослая опытная женщина, у нее и вид не юной женщины — тяжелое лицо, припухшие глаза. Лиля стоит прямо, а он к ней приник — гордится, что ему разрешили у всех на виду ее обнять, заявить свои права, продемонстрировать отношения.

Маяковский связал с Лилей свою жизнь, а Лиля? Влюбилась или развлекалась? Или у нее были более сложные мотивы?

«Л. Брик Маяковского остригла, велела ему помыться, переодела».

Маяковский еще не был таким невероятно знаменитым, он был просто поэт, хулиган. И как Лиля, женщина не из художественной среды, а из буржуазной, отнесется к нерасчесанному гениальному поэту? Немного снисходительно. А что же — сразу связать с ним свою жизнь, да с какой стати?!

Что касается любви, вот вопрос — а что, разве можно влюбиться и страстно захотеть мужчину, которому велишь помыться, переодеться и вставить зубы? Что же, женщина говорит: «Сначала помойся, подстригись, вставь зубы, а потом я тебя полюблю»? Я думала, что влюбленная женщина любит и хочет мужчину таким, какой он есть…

Кажется, Лиля нисколько в Маяковского не влюбилась, а отнеслась к нему как к подобранному мальчишке.

Лиля о Маяковском тех лет: «Совсем он был тогда еще щенок, да и внешностью ужасно походил на щенка: огромные лапы и голова — и по улицам носился, задрав хвост, и лаял зря, на кого попало, и страшно вилял хвостом, когда провинится». Это не о любви, и пишет это не влюбленная женщина… Ей и любопытно, и лестно, и все это немного не всерьез.

Потом, когда Маяковский уже был памятником, Лиля сама в точности не знала, как ей хочется: у нее с Маяковским сразу же был бурный роман, или Маяковский ее два года добивался, а она ему отказывала, думала, решала… Поэтому у нее есть два разных рассказа: один про бурный роман, а другой про то, как Маяковский два года ее добивался.

Лиля: «Володя не просто влюбился в меня, он напал на меня, это было нападение.

Два с половиной года у меня не было спокойной минуты — буквально. Я сразу поняла, что Володя гениальный поэт, но он мне не нравился… Мне не нравилось, что он такого большого роста, что на него оборачиваются на улице, не нравилось, что он слушает свой собственный голос, не нравилось даже, что фамилия его — Маяковский — такая звучная и похожая на псевдоним, причем на пошлый псевдоним…

Ося был небольшой, складный, внешне незаметный и ни к кому не требовательный, — только к себе».

Вот и правда: это у бедного Маяковского был «праздник тела», а Лиля не была влюблена в Маяковского, любила Осю. Лиле очень нравится ее Ося — посреди неприязненного описания Маяковского Лиля мечтательно добавляет сдержанное и нежное объяснение в любви: «Ося был…».

Но зачем тогда измена, зачем праздник тела на красном бархате, отражающийся в золоченых зеркалах?! Она не связывала секс с любовью, с удовольствием занималась сексом, не любя?.. Но она вряд ли получала удовольствие даже просто от секса с ним, — Маяковский не привлекает ее физически, нисколько она не очарована ни новым пальто, ни новыми зубами, она пишет о нем с женским неприятием, в нем все не так: рост, голос, даже фамилия. Зачем ей этот роман?

Ответ простой, детский, и все тот же — интересно. Лиля не только секс не связывала с любовью, но она даже роман не связывала с любовью. Роман с поэтом — это интересно, когда так любят — это интересно. А любовь у нее была с самой собой. И с Осипом, конечно.

Да, все-таки есть же Осип. Не «есть еще и Осип…», а «есть Осип».

Они сразу же были не вдвоем, а втроем.

Ну, и раз Брики — именно Брики как пара — не возражали, что Маяковский всегда у них, значит, и он им как-то особенно пришелся.

Вообще-то странно, что они так друг другу подошли, Маяковский и Брики. Ведь восхищение гениальными стихами — это одно, а почти совместная жизнь, ежедневная близость — совсем другое, для этого обычно требуется то же, что и для брака, — чтобы люди были одного круга, воспитания, образования. А они абсолютно во всем были различны.

Брики были богатыми, Маяковский бедным. Осип был прекрасно образован, и Лиля была образована настолько, чтобы делать вид, что прекрасно образована, а Маяковский не окончил гимназию, не прочитал обязательный набор книг, не умел даже грамотно писать. Брики много путешествовали, хорошо знали Европу, говорили на нескольких иностранных языках, а Маяковский никогда не был за границей и, кроме русского, говорил только по-грузински. Брики были москвичи, а Маяковский провинциал, они были евреи, а он русский.

И на бытовом уровне Маяковский вроде бы не вписывался в их круг, в их семью, все время совершал какие-то ляпы. Вот пример: мать Осипа пришла навестить сына и невестку и принесла корзину с фруктами и дыней от Елисеева.

Лиля: «…Входит Володя и, увидав дыню, с победным криком „Вот хорошо-то, ну и дыня!“ в один присест единолично ее слопал. Полина Юрьевна смотрела на Володю не отводя глаз, как кролик от удава, и глаза ее горели от негодования».

Вот что это такое?! Помните, как описывают его поведение за столом у галерейщицы Добычиной, когда он тянулся рукой «с грязными когтями» к кексу? Ну хорошо, пусть тогда это был эпатаж, ему были неприятны хозяйка, кекс, муж хозяйки… Но у Лили-то ему все приятно. Неужели он настолько невоспитан, что — цап лапой все, что ему хочется!.. Неужели никакой это не эпатаж, а просто Маяковский был дурно воспитан?.. Маяковский был дурно воспитан, а Брики были светскими людьми.

Брики, вернее Осип Брик хотел, чтобы Маяковский у них «дневал и ночевал». Но… зачем нам, чтобы у нас дома все время кто-то был?

Пара обычно не вводит третьего человека в семью, если только между ними нет свободного места… Маяковский вписался в семейную жизнь Бриков точно и без зазоров, как фрагмент паззла в общую картину. Это означает, что между Лилей и Осипом было свободное место. Много места…