Теория катастрофы - Ник Горькавый

По публике пронёсся вздох разочарования. Никки что-то переключила на пульте, и из Серфера раздалось басовитое верещание перегруженного мотора.

— Ему всё равно не сдвинуть камень... — грустно сказал Хао, стоящий рядом с Джерри.

Раздался резкий хруст, и все увидели, что застрявшая нога, сделанная из твёрдой, но достаточно хрупкой пластопроволоки, обломалась у основания, а Сёрфер освободился и снова устремился вперёд. Вопль восторга потряс зал. Подумаешь — всего одна нога из семидесяти четырёх! До конца участка Сёрфер потерял ещё пару задних конечностей с другой стороны корпуса, но это его совершенно не смутило: он живо подкатился к обрыву и с плеском рухнул в бассейн, пугая лягушек.

Второй раз за день знаменитая «костоломка» была пройдена! Рёв болельщиков взвился до потолка и потряс стены. Цветные рыбки озабоченно собрались в углу бассейна и стали обсуждать возможность срочного переезда или переплыва.

В воде робот тоже не растерялся. Волны его ног могли опираться даже на воду, и Сёрфер бодро поплыл вперёд. Увы. Никки не успела сделать корпус робота герметичным — он быстро набирал воду и замедлял скорость. Не доплыв до топкого берега, Сёрфер испустил последние пузырьки и утонул вниз носом, вызвав сочувствие зрителей и злобный хохот Драконов — друзей Дитбита. Те радовались больше соперников из Школы Коперника.

Робот стукнулся носом о дно и опрокинулся на спину. Но Никки не стала вытаскивать робота из воды, а снова включила моторы, изменив направление вращения. И все увидели, что робот может передвигаться и «на спине». Но сейчас он опирался в дно плавными частями волн из проволочных ножек, а острые гребни, которые были раньше неподвижны, быстро бежали вперёд, обгоняя самого робота. Сёрфер двинулся к берегу, забирая заметно вправо. Никки отключила мотор левой стороны. Двигая только правыми ногами, Сёрфер выправил курс. Под свист и одобрительные крики школьников робот выбрался на тинистый берег и замер, дожидаясь, пока из него вытечет набравшаяся вода. После чего бодро двинулся вперёд по болотной грязи, в самых топких местах ложась на трясину плоским брюхом, которое было раньше спиной.

Оставив позади болото, чумазый Сёрфер подошёл к каменным ступенькам седьмого, городского этапа. Зацепившись за первую ступень передними лапками, он вытянулся вдоль лестницы во всю длину тела и, опираясь только на края ступеней, выбрался на площадку. Спасаясь от грязного робота, с высокой стенки с визгом бросились зрители — девчонки из Ордена Оленей. Сёрфер подкатил на волнах проволочных ног к кирпичному барьеру, который во много раз превосходил его собственный низенький рост, и задумчиво остановился.

— Он хочет и сюда залезть? Обнаглел... У него нет шансов, — скептически заявил кто-то из Драконов.

Как бы в ответ на это замечание Сёрфер тонко зажужжал и сломался посередине. Его длинное тело оказалось двухсегментным — с шарниром в центре. Вот для чего Никки нужен был третий мотор! Под одобрительные крики зрителей передняя часть робота полезла на стенку, цепляясь за неё лапами с коготками. Вторая половина Серфера оставалась на земле и двигалась вперёд, подпирая наклонную переднюю часть и помогая ей карабкаться наверх. Наконец лапки робота прочно зацепились за верхний край стены. Робот принялся выпрямлять вогнутую, сломанную под прямым углом спину, потом выгибать её горбом, продвигая переднюю часть корпуса на стену.

Вот он стал похож на утомлённого пловца, который выбрался на желанный берег телом выше пояса, а ноги его ещё остаются в воде. Но уже было ясно, что у робота всё получится. В конце концов Сёрфер затянул на стенку и свой хвост.

Овации сотрясли зал.

Победа! — Робот Никки за пять минут преодолел все семь этапов легендарной и непроходимой кибертрассы!

И сборная Колледжа победила — благодаря Никки-Леопарду!

Леопарды и другие студенты подбежали к Никки и стали качать её на руках, подбрасывая высоко вверх. Девушка так взлетала на волнах восторга болельщиков, что, не вмешайся профессор Майсофт, она могла бы стукнуться о потолок. Дермюррей вместе с Драконами-аристократами не радовался победе своей команды, а мрачно подсчитывал Никкины очки с помощью древнего калькулятора:

— За проход трассы — 2800 очков... за 74 ноги — ещё 370 очков... Ноги называются — ни одного колена... Ага!.. три ноги отломалось — значит, минус 15 очков...

В толпе студенты хихикали над подсчётами мелочного профессора.

— Общий итог — 3155 очков... гм... Оценка... э-э... «отлично»... кхм-кхм!

Зато очень были рады другие преподаватели и сам директор Милич. Он горячо поздравил и команду Колледжа, и Никки.

Проигравшая сборная Школы Коперника обступила своих преподавателей, но те только сокрушённо пожимали плечами.

— Ты хоть понимаешь, что сделала? — спросил Джерри девушку на следующий день за завтраком. Они сидели за столом одни, Хао с Дзинтарой ещё не пришли.

— Нет, — беззаботно сказала Никки, с аппетитом поедая десерт из свежей красной папайи, недавно появившийся в меню Колледжа.

— Ты придумала новый принцип наземного передвижения. Природа знает ноги, человек придумал колесо и гусеницу, теперь ты открыла ещё один принцип... — и не колесо, и не ноги... Далее не знаю, как назвать твоего робота — волноход, что ли... Вот что ты сделала!

— С ума сойти от счастья, — невозмутимо сказала Никки. — Я лишь построила простенькую киберверсию обычной мухоловки Scutigera Coleoptrata Linnaeus.

— Вижу — не понимаешь, — разочарованно покачал головой Джерри. — Эту идею надо немедленно патентовать! И богатеть!

— Давай, попробуй, — пожала плечами Никки, — я всё равно ничего не понимаю в патентах. Получится — прибыль поделим по-братски.

— Робби, а ты говорил, что мы проиграем! — сказал Джерри и тоже принялся за завтрак.

— Вероятность в две сигмы предполагает пятипроцентную возможность ошибки, — ничуть не смутился Робби. — А Никкины творческие фантазии спрогнозировать трудно.

— Робби, как дела со списком-88? — спросила вдруг Никки.

— Пока никак, — из динамика Робби раздалась искусная имитация тяжёлого человеческого вздоха. — Никак не могу поймать общий принцип, который объединяет этих людей. Здесь есть популярный сетевой журналист, знаменитый актёр, педагог-новатор, а также два писателя: один — романист, другой — экофилософ и эссеист... Я насчитал пятнадцать политиков, королей и бизнесменов, но больше всего — учёных и инженеров: более шестидесяти человек. Среди них есть маститые, но в большинстве своём — это молодые люди до тридцати лет, мало известные за пределами своей научной области. Я не понимаю, что их объединяет. Вижу лишь два общих признака: каждый человек из этого списка или очень умён, или очень влиятелен.